чтобы услышать прерывистое дыхание, исходящее от бьющегося в конвульсиях тела. Спина вампира выгнулась дугой, его пальцы отчаянно пытались ухватиться за землю под собой, в то время как из его разинутого рта хлынула кровь. Глаза расширились, в них мелькнул ужас, как будто монстр никак не ожидал, что его ждет такая смерть.
Возможно, этот вампир уже делал что-то подобное раньше. Возможно, он привык получать то, что хотел, без последствий. У меня было чувство, что женщина, которую он притащил сюда сегодня вечером, не была чем-то необычным. И в глубине души я знала, что она была бы мертва, если бы я не последовала за ней.
— Она всего лишь человек, — пробормотал мужчина. — Она ничто.
Я так устала съеживаться в страхе перед этими монстрами. Так устала от того, что они думали, что могут взять все, что захотят. Так устала чувствовать себя беспомощной. Так устала не быть частью перемен. Я хотела заявить о себе хоть какой-то властью. Постоять за себя и таких, как я. Бросить вызов монстрам. Чтобы дать отпор.
Что-то темное и злое пронзило меня, и я издала крик, когда мое тело разгорячилось, боль пронзила грудь, когда энергия вырвалась из меня. Я чувствовала себя так, словно освободила частичку себя, которая была заперта в клетке всю мою жизнь, это было похоже на мой первый полный глоток воздуха. До сих пор я пыталась дышать под водой, получая лишь малую толику того, что мне полагалось иметь.
Раздался взрыв, и вампир разлетелся на куски. Брызнула кровь, куски плоти и куски его тела разлетелись по комнате. Тяжело дыша и ошеломленная, я боролась с противоречивыми эмоциями, прорывавшимися к жизни. Я испытывала облегчение и ликование, тошноту и ужас, прилив энергии и истощение.
Почти так же быстро, как пришли чувства, они обрушились на меня, когда я поняла, что произошло. Я была покрыта теплой, влажной слизью. Кровь, кишки и все остальное, что было внутри существа. Закрыв глаза, я с отвращением затаила дыхание.
Издалека, словно откуда-то издалека, я услышала крики. Тяжело дыша, эта тьма начала отступать, я была измотан больше, чем когда-либо в своей жизни.
Мои глаза встретились с глазами Райвина, и он посмотрел на меня так, как будто никогда раньше не видел. В выражении его лица было что-то еще. Ни страха, ни даже удивления. Больше похоже на благоговейный трепет. Может быть, даже на гордость.
— Так вот что скрывала твоя тьма, Астери. — сказал он.
— Что случилось? — спросила я.
— Ты заставила его взорваться. — Тон Райвина был веселым.
Я покачала головой, затем посмотрела на свои руки. Кровь и кусочки плоти прилипли к моей коже. — Нет, это невозможно.
Даже произнося эти слова, я чувствовала правду. Я действительно это сделала? Мой желудок скрутило, и я упала на колени.
Все, что я съела, вернулось обратно. Я почувствовала, как руки Райвина приглаживают мои волосы, когда меня вырвало. Не то чтобы это имело значение, я и так была покрыта внутренностями. От этой мысли мой желудок сжался, и меня продолжало рвать еще долго после того, как все было опорожнено.
Наконец, я отдышалась и вытерла рот, прежде чем поняла, что просто вытерла еще больше крови о себя. Я вздрогнула и поборола желание снова блевать.
Я стояла на дрожащих ногах, не обращая внимания на руку Райвина на моей спине. Я хотела оттолкнуть его, но боялась, что могу упасть без этой поддержки. Мои глаза нашли останки вампира. Там, где он лежал, почти ничего не осталось. Лужа крови и несколько кусков плоти. Остальная его часть была разбросана по комнате и покрывала все вокруг, включая всех нас.
Затем я вспомнила, зачем вообще сюда пришла. Отойдя от Райвина, я подошла к женщине. Ее трясло, лицо было бледным. Медленно моргая, она широко раскрытыми глазами осмотрела комнату. Кусочки кожи и другие части тела Захариуса прилипли к ее волосам и лицу и плечам. Она, казалось, ничего не заметила.
— С тобой все в порядке? — спросила я. Из раны на ее шее больше не сочилась кровь, что я восприняла как хороший знак, но ей все равно нужен был кто-то, кто присматривал бы за ней.
— Давай вытащим тебя отсюда, — сказала я, делая еще один шаг к ней, — приведем тебя в порядок.
Ее глаза, казалось, сфокусировались, и она покачала головой. — Нет. Не смей приближаться ко мне. — Она отступила. — Я видела, что ты сделала. Я знаю, кто ты. Ты такая же, как они. Ты монстр. Ты предатель. Ты один из них.
— Нет, я пришла сюда, чтобы помочь тебе. — Теперь у меня тряслись руки, когда ее слова поразили меня. Когда последние мгновения жизни вампира прорвались в мой разум.
Я почувствовала, как во мне нарастает гнев. Я хотела его смерти. Все мое тело онемело. Что здесь происходит?
— Вы все монстры! Вы все! — Человеческая женщина завизжала. Она дрожала, плакала, совершенно обезумев. Затем она побежала, целясь в дверь.
Райвин двигался со своей неестественной скоростью, отрезая ей путь к отступлению. Тени закружились вокруг нее, затем рассеялись. Она рухнула на землю, и я ждала, что увижу, как поднимается и опускается ее грудь, ждала какого-нибудь признака того, что она жива. Она не двигалась.
Ахнув, я посмотрела на принца. — Что ты сделал?
— Она бы всем рассказала о том, что только что видела, — сказал он. — Ты думаешь, твои люди обрадуются твоему возвращению в лоно общества, когда узнают?
— Я пыталась спасти ее, — сказала я.
— И я все еще пытаюсь спасти тебя. Даже если ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы тебя убили. — Ярость вспыхнула на его лице, но не было ощущения, что она была направлена на меня. — Дело не только в них. Твой народ. Если бы мой отец знал…
— Твой отец, король? — Я усмехнулась.
Он проговорил сквозь стиснутые зубы: — Мы не начнем это снова. У тебя нет права обвинять меня в том, что ты скрывала это. Он указал на пол, где куча слизи, которая когда-то была Захариусом, поблескивала в мерцающем свете, как какое-то ужасное произведение искусства.
— Это невозможно. Я не могла…
Он
