явно кого-то заметив, а затем повернулся обратно лицом ко мне.
— Нет. А почему ты спрашиваешь?
— Ох, без причины. Просто интересно было, будет ли это первый для тебя раз или…
— Ага. Я расширяю горизонты.
Это было преуменьшение века. Я задумался, смотрел ли Киран вообще, что это такое. Если смотрел, то мог заметить, что танцевать сегодня будут как женщины, так и мужчины. Но, эй, если он хотел расширить свои горизонты, я не собирался его останавливать.
— Что я ценю больше, чем ты знаешь. Должен признаться, это последнее место, приглашения куда я ожидал, когда ты мне позвонил.
— Ты ведь говорил, что хочешь посмотреть город, верно?
— Определённо. И у меня есть ощущение, что сегодня мы увидим намного больше городской ночной жизни, чем ты ожидаешь.
Киран нахмурился.
— Что ты…
— Добрый вечер, джентльмены, — возле столика остановилась наша официантка.
— Добрый, — Киран улыбнулся ей, и она переключила всё внимание на него. Я не мог её винить; этот мужчина был просто чёртов огонь.
— Что я могу принести вам выпить?
Будто совсем не замечая, какой оказывает на неё эффект, он проигнорировал то, как она хлопает ресницами и выставляет вперёд грудь, и посмотрел на меня.
— Что будешь пить?
— Хмм, — я постучал по губам, заметил, как Киран опустил на них взгляд, и задумался, что он подумал о блеске цвета отравленного яблока, который я выбрал для нашего сегодняшнего вечера. — Так как в прошлый раз я заставил тебя выпить огромное количества вина…
Когда официантка выгнула бровь, я изо всех сил сдерживался, чтобы не сказать ей: «Верно, милочка, это наше второе свидание», потому что это было не оно, не совсем. Но я не собирался это объявлять. Не тогда, когда Киран вёл себя так, будто в этот момент на его радаре есть только я. Я собирался наслаждаться этим по полной.
— Можешь ты сделаешь для нас заказ?
Киран хохотнул, и от низкого рокота по моей спине пробежал заряд электричества.
— Как насчёт виски, чистого.
Уф, если подумать, может, мне самому следовало заказать. Виски, чистый? Я всеми силами сдерживался, чтобы не задрать нос. Но решив быть хорошим собеседником, я удержал рот на замке. Если он смог пройти через три часа непроизносимых блюд, которые зачастую на вкус были как мусор, чтобы меня удовлетворить, я мог проглотить немного виски. Я глотал вещи и похуже.
Официантка исчезла в толпе, и теперь, когда мы с Кираном остались одни, я поставил локоть на стол, подпёр рукой подбородок и нацелил на Кирана свою самую обворожительную улыбку.
— Итак, как прошлая твоя рабочая смена, дорогой? Спас каких-нибудь котят с дерева?
— Знаешь, на самом деле мы не отвечаем на вызовы о котах на деревьях.
— Правда?
Киран покачал головой.
— Правда. Хотя нас однажды вызывали, когда женщина забралась на дерево, чтобы спасти домашнего кота.
— Подожди, серьёзно? Она залезла на дерево, а затем не смогла слезть?
Киран усмехнулся, и мне захотелось наклониться и провести кончиком пальца по изгибу его губ.
— О, наверное, она могла слезть. Но как только залезла на дерево, то поняла, что до смерти боится высоты, и её парализовало от страха. Насколько я помню, она потеряла свой обед где-то на полпути вниз по стволу, и прямо на спину Сандерсона.
Я навострил уши.
— Сандерсона, который…
— Да, тот придурок из паба.
Официантка подошла и поставила на стол между нами два стакана виски.
— Наш стажёр забрал кота к себе домой. Он всё ещё у него.
— Хорошо, у тебя ещё есть адрес этой женщины? Я могу отправить ей подарочную корзину.
Киран рассмеялся, беря свой стакан.
— Может и есть.
Свет над головой заморгал, и когда во всём театре стало темно, зазвучали возгласы и аплодисменты. Через несколько секунд прожектор осветил блондинку, лежащую на боку, спиной к нам, чтобы показать, что на ней надеты только стринги. У неё была изумительная фигура, даже я мог это оценить, и когда зазвучала джазовая музыка, она медленно поднялась на ноги, раскачивая бёдрами. Зрители не издавали ни звука, зачарованные её чувственными движениями, сидя на краях своих стульев, ожидая, когда она повернётся. Подразнившись достаточно, она наконец повернулась к нам лицом, её соски прикрывали только стразы в виде звёзд, и я краем глаза посмотрел на Кирана, у которого расширились глаза.
Наверное, он этого не ожидал, но я знал, что жаловаться он не станет.
Я усмехнулся и сделал глоток виски, стараясь не корчить лицо, пока глотал его. Этого было достаточно, чтобы на груди начали расти волосы, а мне моя нравилась безупречной, спасибо.
Номер скоро подошёл к концу, и когда начались аплодисменты, Киран наклонился ко мне.
— Эм, я думал, что они будут, ну… голыми.
Я тихо хохотнул. Говорил же.
— Прости, я знаю, что это не твоё… — начал говорить Киран, но я покачал головой.
— Ерунда. Я наслаждаюсь вместе с тобой.
— Уверен? Мы можем пойти…
— Чтобы ты не покупал мне напитки весь вечер? Абсолютно нет, — я через силу выпил ещё виски, и губы Кирана приподнялись.
— Ещё по одной?
Жжение у этой штуки было просто нечто, но я не собирался показывать слабость, чёрт возьми. Я покрутил пальцем в воздухе, показывая, чтобы он заказывал ещё, когда из-за кулис началось следующее действие. Эти женщины могли быть близняшками, обе брюнетки и одного роста, их золотые туфли сверкали, в то время как остальное тело было прикрыто банными халатами. Они подмигнули зрителям, а затем направились к задней части сцены, где возвышались два огромных бокала для мартини.
О, я уже видел этот номер. Дита фон Тиз хорошо его играла.
Поставив одну ногу на нижнюю ступеньку лестницы, поставленной сбоку от бокала, каждая из девушек скинула свой халат, раскрывая… Ну, было похоже, что они были голыми и покрыты блёстками. Они забрались в бокалы, и когда начали кружится, я бросил ещё они взгляд на Кирана. Не мог прочитать выражение его лица. Ему нравилось? Хотел ли он оказаться с ними в одном из этих бокалов?
Официантка поставила перед нами ещё по стакану выпивки, и мы с Кираном оба одновременно потянулись за своими первыми стаканами, чтобы допить. Киран мог подумать, что мне некомфортно на таком шоу, но правда была в том, что было сложнее не смотреть на него во время такого шоу. Мне хотелось видеть, как он выглядит, когда возбуждён, а я сидел не под лучшим углом, чтобы понаблюдать.
На середине номера из-за кулис на сцену вышел хорошо сложенный мужчина, одетый с головы до ног во всё белое, останавливаясь между
