как цифровое развитие цивилизации влияет на судьбы людей, на их профессии и как управлять этими изменениями, чтобы избежать конфликтных ситуаций, помочь людям адаптироваться, очень мягко, аккуратно, нативно подойти к внедрению новых технологий в повседневную практику. Уже сегодня очевидно, что за цифровыми технологиями — принципиальное увеличение эффективности, обеспечение доступности, и прозрачности здравоохранения.
Я далек от мысли Эрика Тополя, что врачебные диагностические специальности исчезнут.[7] Нет, они трансформируются. Поскольку такие трансформации не происходят в один день по распоряжению вышестоящей инстанции, надо повышать постоянно уровень компетенций быть в гуще происходящего в медицинской практике и теории.
Буквально несколько лет назад все говорили в один голос, что врачей учить дистанционно нельзя. Однако пандемия заставила усомниться в однозначности такого подхода и показала огромный потенциал дистанционного обучения. На наши дистанционные программы ежемесячно подключаются 8500 (!) специалистов. Только на один вебинар могут прийти 2–3 тысячи человек. А таких вебинаров может проходить несколько в неделю.
Произошло переключение, практически тектонический сдвиг, и дистанционное обучение стало нормой. Более того, позволю себе высказать мысль, которая многим покажется крамольной: оно сделало образование… настоящим. Когда я, уже будучи врачом, приходил в федеральный вуз на обязательную официальную очную программу усовершенствования врачей, которая предполагала месяц обучения, на первом занятии преподаватель говорил: «Мы понимаем, что вы все люди занятые, можете не ходить, через месяц приезжайте за дипломом». И это вовсе не оттого, что преподавателю нечего рассказать и нечему научить. Действительно, ни у кого из слушателей нет ни времени, ни энергии на эти формальные мероприятия, а формальные они во многом потому, что программы недофинансированы. Намерения (усовершенствование врачей) благие, а реализация — для галочки…
Онлайн-обучение позволяет слушать все эти лекции когда удобно, а затем еще и проходить тесты, проверять себя. Полагаю, что это не просто временная замена очного образования, как многие думали. Это реальное современное непрерывное образование, и оно дает настоящий результат и приносит индивидуальную ценность, заставляет проработать материал, вдуматься. Естественно, дистанционно не получится передать навык определенных манипуляций. Но речь не идет о полном переходе образования онлайн (пока во всяком случае). Дистанционный формат — оптимальная версия уже для профессионалов, для доучивания и освоения новых направлений в своей специальности.
Второй принцип, который я упоминал, — разделение труда. Помощники врачей — медицинские сестры, рентген-лаборанты, они непосредственно выполняют исследования, общаются с пациентом и в огромной мере влияют на его отношение к проводимому исследованию, да и в целом формируют восприятие пациентами клиники и даже самой системы здравоохранения. Это ее аванпост. Собрав врачей-рентгенологов в референс-центре, мы оставили в поликлиниках только медсестер, рентген-лаборантов. Обычно пациенты воспринимают их как врачей. Мне кажется несправедливым и довольно странным, что эти люди, которые проводят исследования, работают на сложном цифровом оборудовании, адаптируют его к конкретному исследованию конкретного пациента, активно общаются с ним, поддерживают, обеспечивают безопасность, относятся официально ко второй категории среднего медицинского персонала. Они почему-то ниже «по рангу», чем процедурные медсестры. А ведь от них требуется не только должный уровень технических знаний, но и высокий уровень коммуникативных навыков, выраженная эмпатия и даже некоторые навыки психолога (попробуйте уговорить взрослого дядю улечься в аппарат МРТ, успокоить, подбодрить, запастись терпением). Сейчас обсуждается выделение особой специальности помощников врачей для работы на цифровом оборудовании. А это не только рентген, МРТ или КТ, но и ЭКГ, функциональная диагностика, подготовка проб в патоморфологии, огромное количество электрофизиологических исследований, лабораторная диагностика. Во всех сферах современной диагностики, а ее арсенал постоянно увеличивается, нужны такие специалисты.
Итак, разделение труда позволяет выстроить бизнес-процесс. Любая технология, в том числе и медицинская, подразумевает отлаженный процесс. Только кристальная ясность и четкость отработки каждого шага дает уверенность в качественном результате в конечной точке. По сути, цифровая диагностика — по сути, такой же конвейер, как тот, на котором сто лет назад был построен первый массовый автомобиль и вся империя Генри Форда.
Предвижу обвинения в цинизме и разрушении идеалов. Традиционно медицина считается «ручной работой». Действительно, во многом так и есть, от клинического мышления конкретного терапевта или умелых, «умных» рук конкретного хирурга зависит очень многое. Но даже в их штучной работе есть место технологии, отлаженным процессам. Мы уже обсуждали вопрос сочетания искусства и науки в медицине. Наука требует точности, доказательств, логики, расчетов, формул, прогнозов и экспериментов. Все это подразумевает технологические процессы. Тем более в диагностической сфере, которая в наибольшей степени представляет собой именно процесс, к тому же связанный с аппаратурой.
Когда-то был принцип: «Мой аппарат — мои пациенты», но это возможно и оправдано, пока аппаратов наперечет, и они, скорее, заморские чудо-машины, а не диагностический инструмент для рутинных исследований. Тогда единственный в стране магнитно-резонансный томограф стоял только в знаменитом «четвертом управлении», для избранных. Но времена изменились, в каждой клинике сегодня больше оборудования, чем тогда было электрических розеток в самом оснащенном корпусе самой продвинутой больницы. Поэтому акценты естественным образом смещаются с конкретного врача (некогда он был единственный посвященный в таинство, работал на аппарате и консультировал пациентов) в сторону организации процесса. Врач концентрируется на анализе изображений и их исследовании, а проводит его, исследование, укладывает пациента, объясняет последовательность действий, помогает ему рентген-лаборант, и весьма успешно справляется с этой работой. В отношении выстраивания процессов лучевая диагностика близка и лабораторной диагностике, где тоже есть свое разделение функций и конвейеры.
В этой точке плавно перейдем к третьему принципу — информационные технологии, тот самый золотой ключ, инструмент, который позволяет сделать доступным каждому пациенту самое квалифицированное экспертное заключение. Я убежден, что учить цифровым технологиям надо всех руководителей, всех врачей, по меньшей мере сегодняшнего поколения. Практика показывает: исходить из логики «я же научится пользоваться смартфоном интуитивно — и они пусть научатся» — в корне неверно. Надо учить, приучать и врачей, и средний медицинский персонал, и самих пациентов пользоваться цифровыми сервисами.
В этой связи нужны врачи — медицинские кибернетики, медицинские физики. Во многом именно их работа будет формировать и развитие, и повседневную практику отделений диагностики. При этом сегодня выпускники по одной из самых перспективных специальностей — медицинский кибернетик, которой, как говорят на всех уровнях медицинской иерархии, так не хватает, — может найти работу в нескольких федеральных центрах, если есть вакансия, или, что чаще происходит, пройти переподготовку и работать врачами функциональной или ультразвуковой диагностики. Получается, что система еще не готова к активному и рациональному использованию их труда. Тогда как необходимость уже назрела.
Еще больше, чем медицинским специалистам, обучение цифровым возможностям, цифровой инфраструктуре необходимо руководителям. Зачастую управленцы — наиболее отстающее звено в цепи
