На улице пошёл густой снег, и в банкетном зале вдруг стало очень холодно. Я предложил вернуться обратно в малую столовую, устроиться у тёплого очага и ещё раз всё хорошо обдумать.
— Пойду разведу огонь у вас в комнатах, джентльмены, — промолвил встретивший нас в столовой Финч. — Насколько я понимаю, вы решили заночевать здесь?
— Чтобы поспеть на последний поезд до Лондона, нам сейчас пришлось бы нестись сломя голову на вокзал, — заметил я, глянув на часы. — Во-первых, такой вариант нас не устраивает, а, во-вторых, мы пока не нашли тайного послания. Впрочем, есть ещё поезд в девять утра. Если мы поедем на нём, то у нас есть все шансы поспеть в адвокатскую контору до истечения указанного в завещании срока.
— Решено, — хлопнул в ладоши Холмс, — заночуем здесь. Спасибо вам, мистер Финч.
Несколько позже мы устроились у камина с бокалами бренди. Холмс смотрел на огонь, глубоко погрузившись в собственные мысли.
— Я уверен, что мы правильно разгадали все загадки, за исключением, наверное, четвёртой, — наконец произнёс он. — Если вы помните, Уотсон, я сразу сказал, что она показалась мне слишком простой.
— Совершенно верно, — подтвердил я. — Вам напомнить её текст?
— Сделайте одолжение, старина.
Я взял в руки пергамент и прочитал:
— «На полке в ряд стоят шесть книг. В каждой книге сто страниц. А сколько их от начала первой книги до конца последней?»
Холмс сложил пальцы в замок и прикрыл глаза. Я видел, как беззвучно шевелятся его губы, — мой друг снова и снова повторял про себя текст головоломки. И вдруг Холмс начал хохотать, причём так искренне и заразительно, что мы с Ньютоном, хоть и не зная причины его веселья, засмеялись вместе с ним.
— Красиво, очень красиво, — покачал головой Холмс, утирая слёзы. — И невероятно просто. Правильный ответ на головоломку — четыреста, а не пятьсот девяносто восемь!
— Это ещё почему? — удивился я.
— Представьте шесть книг на полке, стоящие к вам корешками, так что вы можете прочесть их названия. Представили?
— Допустим.
— В головоломке сказано про начало первой книги. Дело в том, что её первая страница является сотой, если считать от левого края полки. Точно так же последняя страница последней книги является сотой по счёту от правого края. Таким образом, общее число страниц между ними — четыреста.
— Ну конечно же! — воскликнули мы с Ньютоном.
Холмс открыл Библию на нужной странице и принялся отсчитывать строки.
— Вот это больше похоже на правду, — удовлетворённо кивнул он.
— Что там написано? — в нетерпении спросил я.
— «Ты покров мой и щит мой». Это Псалтырь.
— Потрясающе! — промолвил я.
— Наверняка это и есть искомое послание. Браво, Холмс, — улыбнулся Ньютон и поднял бокал: — За вас! Вы настоящий гений.
Вы просто представить не можете, с каким чувством облегчения мы отправились спать в тот вечер. Прежде чем улечься в постель, я встал у окна и глянул на укутанные белым покрывалом лужайки, озарённые светом, падавшим из многочисленных окон поместья. С неба по-прежнему валил снег, но ветер стих, и потому от картины за окном веяло миром и покоем. Я даже не знал, завидую я Ньютону или нет. С одной стороны, ему достались несметные богатства, но, с другой стороны, вместе с ними пришло и тяжелейшее бремя ответственности, к которой молодой человек был не готов. Титул и состояние — не только привилегии, но и обязательства, выполнять которые Джеймс Фицрой Кастерс не пожелал. Глубоко вздохнув, я забрался в огромную кровать с балдахином и быстро уснул.
На следующее утро меня разбудил мистер Финч.
— Снег всё ещё идёт, — предупредил он. — Если вы не поторопитесь, то опоздаете на поезд.
Поблагодарив управляющего, я спешно умылся и оделся. Спустившись вниз, я увидел Холмса и Ньютона. Оба мои спутника были взволнованы.
— Финч вызвал нам кэб, — сказал за завтраком Холмс, — но при таком сильном снегопаде, я уверен, он наверняка опоздает.
Покончив с завтраком и упаковав вещи, мы сели и с растущим нетерпением принялись ждать экипаж. Наконец мы увидели, как повозка медленно едет по дороге к поместью. Поблагодарив мистера Финча за гостеприимство, мы залезли в кэб, стряхивая с обуви налипший снег.
— Если успеем на девятичасовой поезд до Лондона, получите на чай золотой соверен, — сказал Холмс кучеру.
— Сделаю всё что смогу, сэр, — кивнул тот и хлестнул лошадь кнутом.
Снегопад стих, и даже начало проясняться, но на нашей скорости это никак не сказалось. Дорога была в ужасающем состоянии. По её краям нас подстерегали глубокие заносы. Лошадь то и дело поскальзывалась. Я глянул на часы и с ужасом обнаружил, что уже три минуты десятого. Когда экипаж наконец остановился у вокзала, Холмс поспешно сунул деньги кучеру, и мы, подхватив чемоданы, бросились к перрону настолько быстро, насколько нам это позволял снег. С огромным облегчением я увидел, что поезд задержали и он всё ещё стоит у платформы, но, едва мы кинулись к нему, дежурный захлопнул дверь последнего, ближайшего к нам вагона и дунул в свисток, подавая сигнал к отправлению.
Рванувшись вперёд, Холмс распахнул дверь и протянул нам руку. В тот самый момент, когда поезд всё-таки отошёл от станции, мы, задыхаясь, ввалились в купе.
— Еле успели, — тяжело дыша, заметил Ньютон.
Я был слишком измотан и потому, не ответив, лишь молча кивнул.
— Надеюсь, что поезд не опоздает из-за снега, — обеспокоенно бросил Холмс.
К несчастью, именно это и произошло. Когда мы прибыли на станцию Ливерпуль-стрит, у нас оставалось всего пятнадцать минут, чтобы добраться до Вардур-стрит. Мы вскочили в первый попавшийся кэб, и Холмс снова посулил возничему золотой соверен на чай, если он доставит нас к адвокатской конторе в срок. В Лондоне снега было поменьше, поэтому, несмотря на обилие экипажей на улицах, мы ехали достаточно быстро.
— Должны успеть, — сказал я, посмотрев на часы.
Пожалуй, в моём возрасте уже не следует проявлять излишнего оптимизма, учитывая тот факт, что я по опыту знаю — судьба порой любит преподносить самые неожиданные сюрпризы. Не успел я с довольным видом убрать часы обратно в карман, как наш экипаж дёрнулся и встал. Жалобно заржала лошадь. Возничий спрыгнул вниз и наклонился, пытаясь понять, что произошло.
— В чём дело? — высунулся из экипажа Холмс.
— Простите, джентльмены, — покачал головой кучер, — подкова отвалилась, и лошадь повредила ногу. Боюсь, вам придётся искать другой кэб.
— Чёрт, — пробормотал Холмс, подхватывая чемодан. — За мной, господа, не будем терять зря время!
Мы попытались поймать другой экипаж, но удача отвернулась от нас — все они были заняты.
— Идёмте пешком, джентльмены, у нас нет другого выхода. Отсюда до конторы всего несколько кварталов, — бросил Холмс.
