15 помещений ЭАМ.
В те дни бесчинства монархических банд приняли еще более разнузданный характер. Так, филиал упоминавшейся выше организации «X» в Лаконии 20 октября объявил: «Всем лицам, принадлежащим к Коммунистической партии, строго запрещается ходить >по улицам с 7 часов вечера до 6 часов утра. Кроме того, всем коммунистам запрещен въезд в г. Спарту без разрешения организации «X». Лица, нарушившие это постановление, будут переданы в распоряжение соответствующих властей».
Об усилении террора в этот период свидетельствуют и иностранные, в том числе и британские, наблюдатели, посетившие Грецию. Возвратившись в Лондон, член английского парламента Морис Эдельман заявил: «Страх является неотъемлемым элементом греческой жизни… Причина в том, что наше вмешательство пошло на пользу… крайне правым. Не приходится удивляться, что тысячи сторонников ЭАМ, сйасаясь от Местй и тюремного заключения без суда, прячутся в горах. 17 тысяч заключенных находятся в тюрьмах и 50 тысяч ордеров на арест имеется в руках у полиции».
Другой член английского парламента, майор Лапэлл Уилкес, после поездки в Грецию говорил: «…На глазах у британской армии и у британских политических чиновников… представители лучших элементов греческой жизни рассматриваются как преступники и… с ними обращаются как с преступниками». Общий же итог «деятельности» греческой реакции под покровительством Лондона за 9 месяцев после Варкизского соглашения подвела издававшаяся в США газета «Эллиноамериканикон вима» («Греко-американская трибуна»). Она поместила статью «1945 год — кровавый год в Греции», в которой говорилось: «Только до ноября 1945 г. было убито 780, ранено 5677, замучено 28 450 и брошено в тюрьмы 70 528 патриотов».
Под давлением мирового общественного мнения и перед лицом твердой позиции демократических сил Греции в отношении выборов английское правительство было вынуждено несколько унять своих чересчур ретивых ставленников в Афинах. Выступая в палате общин, британский министр иностранных дел Бевин заявил 24 октября, что он направил греческому правительству рекомендацию очистить полицию и жандармерию от экстремистов. Инструкции Бевина, как это явствует из дальнейшего, были, несомненно, шире и касались также состава правительства. Ибо этот вопрос по-прежнему тревожил Лондон, озабоченный проблемой разъединения левых и центристов путем использования последних для своих целей.
Подтверждением тому служит уход кабинета Дамаскиноса в отставку 1 ноября.
Однако и теперь регент не пожелал отнять власть у правых. Он принялся искать среди них такую фигуру, которая оказалась бы подходящей и для либералов. Свой выбор Дамаскинос остановил на профессоре Афинского университета Каислопулосе, который и сформировал новый кабинет.
И опять регента постигла неудача. Это ничуть не удивительно, если учесть, что даже наиболее «подходящий» премьер П. Канелопулос и его министры были отъявленными реакционерами. Естественно, что не только левый блок, но и центристы отказали новому правительству в своей поддержке. Газета «Вима» заявила: «Создание этого правительства является вызовом греческому народу…» А «Элефтери Эллада» подчеркивала, что «новый кабинет является послушным орудием реакции».
Поскольку, таким образом, Дамаскинос явно не справился с поставленной ему Лондоном задачей расколот!» демократические силы, английское правительство решило взять непосредственно на себя эту миссию. 12 ноября в Грецию был послан заместитель министра иностранных дел Мак-Нейл, получивший указание «урегулирован» греческий кризис». Если окажется невозможным склонить центристов к сотрудничеству с правыми, он должен был потребовать, чтобы Дамаскинос поручил формирование нового правительства Софулису при условии проведения выборов не позднее конца марта 1946 г. и плебисцита в марте 1948 г.
Мак-Нейл прибыл в Афины и в соответствии с имевшимися у него директивами Лондона в течение 17 и 18 ноября принял поочередно лидеров всех политических групп страны. В ходе этого зондажа он стремился выяснить прежде всего возможность блокирования центристов с правыми на период выборов.
Такой возможности он не обнаружил. Софулис при встрече с ним подтвердил свою прежнюю позицию. Аналогичные заявления сделали Цудерос, Карталис и другие центристские деятели. Лидер прогрессивных республиканцев Георг Кафандарис подчеркнул, что дальнейшее существование нынешнего правительства но обеспечивает подлинного волеизъявления народа. Глава «Союза левых демократов» И. Софианопулос заявил то же самое. Он также добавил, что избирательные списки, составляемые властями, фальсифицированы. Это обнаружилось при рассмотрении данных списков судебными органами в Афинах.
Принял Мак-Нейл и представителей ЭАМ. Они заявили, что выступают за создание правительства, представляющего все важнейшие политические течения страны. В случае же отказа монархистов войти в состав такого кабинета левый блок считал необходимым сформировать его из демократических деятелей. Наконец, ЭАМ обещал поддержку правительству, состоящему из одних центристов, если оно пресечет террор и прекратит преследование борцов Сопротивления, объявит им амнистию и обеспечит составление нефальсифицированных избирательных списков.
Одновременно представители левого блока потребовали наказания террористов, ознакомив Мак-Нейла с перечнем 129 монархических банд, орудовавших в стране, и обширным списком коллаборационистов, принятых властями в армию и полицию и повинных в организации массовых арестов патриотов, налетов на учреждения левых организаций и разгромов их типографий. ЭАМ настаивал также на немедленном освобождении еще остававшихся в тюрьмах и концлагерях 18 тыс. борцов Сопротивления.
Все это Мак-Нейлу было хорошо известно, так как именно англичане снабжали оружием террористические банды, и поощряли репрессии против левых сил. Поэтому требования ЭАМ, а главное — его твердая позиция, опиравшаяся, как это было очевидно, на поддержку большинства греческого народа, лишь подтвердили опасения Лондона относительно растущей мощи левого блока.
Особенно встревожила английского представителя общность линии ЭАМ и центристов в вопросах о составе правительства и подготовке к выборам. И Мак-Нейл, основываясь на полученных им инструкциях, пришел к выводу, что меры, направленные на раскол демократических сил, должны быть осуществлены безотлагательно. Состояли же они, как уже отмечено, прежде всего в создании правительства либералов, с тем чтобы использовать его для борьбы против ЭАМ.
18 ноября Мак-Нейл встретился с Дамаскиносом и объявил ему о желании Лондона, чтобы формирование нового правительства было поручено Софулису. Регент отнесся к этому демаршу с крайним неудовольствием. Но возражать не решился. Он предпочел собрать так называемый совет короны (неофициальный орган, состоявший из деятелей, которые в разное время были премьер-министрами), надеясь, что он выскажется против создания либерального правительства. Однако, за исключением монархистов, все остальные участники этого совещания, состоявшегося 20 ноября, поддержали «совет» МакНейла.
Оказавшись в затруднительном положении, регент попытался добиться включения хотя бы Канелопулоса и Папандреу в состав нового правительства. Но на это не согласились Софулис, Кафандарис, Цудерос и Софианопулос. Дамаскинос применил последнее средство — пригрозил, что уйдет в отставку с поста регента. Но тут вмешался Лондон — и Дамаскинос смирился.
22 ноября было сформировано правительство Софулиса. Так либералы после перерыва, длившегося 13 с лишним лет, вновь пришли к власти.
Выше уже было сказано о предшествовавших этому совместных маневрах греческой реакции и ее британских покровителей. Можно лишь добавить, что
