– субъективной трансформации через знание и специальные техники работы над собой. Привет, Фуко!
«Смахивает на депрессию», – отвечают на «Яндекс. Кью». Или алекситимия – сниженная способность к ощущению, распознаванию и выражению эмоций. Еще это может быть что-то из аутичного спектра – может быть, Аспергер? После Шелдона Купера, Саги Норен и целой плеяды героев телесериалов вроде доктора Хауса, которые предпочитают прямоту, граничащую с отсутствием эмпатии, грубость и логику «чувствам», эти диагнозы выглядят не так уж плохо [127]. Массовая культура, безусловно, добавила романтизма новым героям, привлекательным и странным одновременно: чувствовать – норма, но не чувствовать тоже вполне круто, если из-за этого можно быть лучшим в своем деле. Однако даже сериалы говорят нам: вы не будете счастливыми без чувств – если вы их отрицаете, не понимаете или просто не чувствуете. Шерлок Холмс и доктор Хаус – блестящие аналитики, но острый ум и нежелание «идти на поводу» у эмоций или считаться с переживаниями других делают из них не лучших друзей, партнеров и коллег. Личная жизнь Саги Норен, детектива с синдромом Аспергера, не впечатляет. Шелдону Куперу просто повезло встретить Эми. А киллерша Вилланель из «Убить Еву» очаровательна, но ее жизнь не кажется наполненной особым смыслом вне, собственно, убийств.
Если есть болезнь, найдется и лечение. Можно научиться распознавать собственные чувства – с помощью специальных техник, таблиц и упражнений. Можно «разрешить себе чувствовать», как, например, советуют на одном из форумов, и для этого тоже есть специальные техники, программы, и тренеры.
«Я для этого [чтобы начать чувствовать. – Прим. Н. С.] прошла 2 курса у психолога. Самооценка и Границы. Очень мощно! Особенно Самооценка. Там и про родительские установки, и про ограничения свои, и про Критика, и про синдром самозванца. <…> Мы всем чатом прорабатывали, делились между собой, искали установки и помогали друг другу переписать их. Помогал и дневник чувств, и упражнение на замедление в моменте, и на концентрацию», – советует одна из участниц закрытой фейсбук-группы в комментариях к посту о том, что делать с проблемой отсутствия чувств.
Возможно, причина неспособности чувствовать – депрессия [128]. Однако антидепрессанты, избавляющие от бесконечной тоски, тревоги и желания умереть здесь и сейчас, могут прихватить с собой и саму способность переживать сильные чувства, превратив жизнь в непрерывное «как-дела-нормально» (что, безусловно, всегда лучше, чем «как-дела-хочу-умереть»). Писательница и блогерка Анна Топилина так описывает переживания: «С улыбкой вспоминаю свои адские страхи из глубины депрессии 2019. Мне казалось (это подкреплялось предыдущим опытом), что на АД [129] я не смогу писать и заниматься творчеством, что я буду унылой и перестану чувствовать яркие эмоции, что я „достигну просветления и дела у меня будут никак“. Да нифига, девочка. Говорю тебе из будущего: на АД можно написать две сотни ох***х текстов, целую книжку и нафонтанировать идеями еще на две (они у меня все записаны, ага, ждут воплощения). Можно ярко чувствовать, можно радоваться, и печалиться, и психовать. Все можно».
Новый субъект, конституированный вокруг идеи необходимости чувствовать, находит свое отражение внутри терапевтического дискурса, производящего и историю болезни, и диагноз, и лечение. Мы видим себя как те, кто «ничего не чувствует», определяем себя через эту характеристику – и через попытку преодолеть это состояние возвращаемся к «нормальности». Этот дискурс делает чувства и способность к их переживанию проблемой: мы не чувствуем то, что должны чувствовать, и чувствуем не то, что должны, потому что что-то приходит к нам из прошлого, искажая нас и наши чувства. Мы не чувствуем, но на самом деле чувствуем; или чувствуем, но на самом деле не чувствуем, или чувствуем не то.
2
«Ничего не чувствую» становится открытием не только благодаря популяризации терапевтических практик и специальной литературы: кабинета психолога мало для того, чтобы мы вдруг осознали себя теми, кто, увы, ничего не чувствует, и сделали из этого проблему.
В «обществе переживаний», как назвал его немецкий философ Герхард Шульце, где потребление ориентировано на получение эмоций, а не на (или не только на) демонстрацию своего социального статуса, чувства являются нормой, товаром и необходимым условием удовлетворенности нашей жизнью. Они наполняют ее смыслом и позволяют нам ориентироваться среди бесконечной возможности выбора. Здесь и отпуск в необычных, еще «не заезженных» местах с интересными занятиями. И аутентичность нового опыта, в поисках которой мы приезжаем в новую страну. И отказ рассматривать стандартный пакет «Все включено» где-нибудь на побережье Турции как удачный вариант вложения денег и времени. Быть в потоке, жить в моменте, чувствовать свое тело, переживать свои эмоции – стало важным жить здесь и сейчас. Мы осознали, что осознанность – это благо. Но быть здесь и сейчас невозможно, если вы ничего не чувствуете.
Мы живем в мире, где положено чувствовать и положено переживать. Это мир впечатлений, мир экспириенсов. То, что не пережито, то, что не прочувствовано, квалифицируется как потеря. Например, вы стоите у Эйфелевой башни и ничего не чувствуете. Все фотографируются и восторгаются, а у вас – ничего. Где же ты, Франция? Где твоя особенная романтика, Париж? Все рады, а со мной что не так? Стоило ли ехать, если даже башня не в радость? А что насчет фондю в маленьком ресторанчике на Монмартре? Или еще лучше – в каком-то не самом туристическом районе Парижа, только для своих, только для местных. Что предъявить другим? Что ответить на вопрос о том, как съездил, как это все было? У тебя же такая насыщенная жизнь. Что ты такое – человек, который не чувствует ничего? Зачем вообще вот это вот все, если этим даже нельзя насладиться?
Если чувств нет, есть ли субъект, есть ли вообще «я»? И какой он тогда, если он без чувств? «Я ничего не чувствую: ни радости, ни боли, ни страха, ни любви, ни доброты во мне нет, заплакать не могу. Но точно знаю во мне сидит сущность», – написал кто-то на «Яндекс. Кью». Я не чувствую, но все же я есть. «Я ничего не чувствую – как вернуть себя» – так называется статья в Psychologies [130]. То есть если я чувствую – то существую, я есть, а если не чувствую – то уже не наверняка?
Мы бы никогда не поняли, что ничего не чувствовать – это проблема, если бы переживание чувств не стало правилом и предписанием. Умение понимать, что с вами происходит, и доносить это до других – хорошо. Потому что это позволяет регулировать себя (остановиться, когда устал; поесть, когда голоден; радоваться, когда чего-то достиг, и т. п.) и свои отношения с другими: новым правилом коммуникации стало говорить от себя, с помощью «Я-высказываний», и эти «Я-высказывания» неизбежно отсылают к нашим чувствам. «Когда
