Буку я заметила с Рьяной. Парочка фамильяров уселась на высокую стойку, обложилась яствами и пиршествовала. Сова на этот раз даже выглядела менее угрюмой, чем всегда. Что намекало на призрачность шанса у нашего крылатого любовника.
Беллы среди всех даже искать не бралась. Пантера еще вчера слезно просила не принуждать ее быть на вечере, мол, с трудом переносила большое скопление народа. И, конечно, добилась моего согласия. Я — ведьма, а не изверг!
Граф Варг с утра на глаза мне не попадался, что я не сочла за странность, скорее за благость. Наконец-то немного покоя от этого скверного старика!
Многие из гостей в выборе одежды на этот званый вечер не стали изменять принятой при дворе моде. Мистресс — в приталенных роскошных платьях в пол: простого и сложного кроя, с расшитыми драгоценностями корсетах или без них. В этом сезоне красавицы преследовали естественность, отказываясь от утяжек и остальных ухищрений для более стройного образа. Господа — в вечерних строгих костюмах, некоторые дополняли образ цилиндрами, белыми перчатками и тростью. Последняя многим служила больше как еще одна деталь образа, чем необходимость для удобства передвижений.
Но находились и те, кто не отказывался от традиционных нарядов кланов. Например, представители демонов были в длинных темных одеждах, что облегали их тела, как вторая кожа и струились вокруг хозяев ореолом черной магии. Они придавали обладателям таких нарядов флер таинственности и не давали забыть про угрозу, излучаемую существами. Демонские наряды оставляли оголенными многие участки тела, открывая взору остальных татуировки кланов и руны магии. Их рогатые любили наносить на кожу для увеличения магических сил.
На ведьмах, кто не придерживался светской моды, одежды скорее не было, чем была. Полоски цветной кожи, бархата или прозрачных тканей с натугой можно назвать нарядом. Золото, серебро и драгоценные камни, нашитые на узкие куски одежд, служили едва ли не единственным прикрытием срамных мест колдовского народа.
Колдуны щеголяли в темных одеждах, оставляющих голыми мощные торсы. В отличие от ведьмочек, маги смотрелись более одетыми, а не наоборот.
Характерной особенностью представителей всех чаровников было изобилие драгоценностей, высоких головных уборов, чаще из золота, чем серебра, посохов с магическими кристаллами, поясов из артефактов, металлических наплечников, нарукавников или перчаток с заостренными когтями на кончиках пальцев.
Феи предпочитали платья из легких, струящихся тканей. Силуэты нарядов выглядели летящими, воздушными, покрой предполагал оголение спин, чтобы не ограничивать в движении полупрозрачные крылышки.
Эльфы преследовали роскошь во всем: от дорогих, расшитых золотой ниткой, тканей для одежды и до обуви из кожи редких тварей. Представители этого народа отличались одинаково гордой осанкой, острыми длинными ушками, которые были только подчеркнуты прическами, и пренебрежительной гримасой на безупречных лицах.
Орки не отказались от удобных костюмов из бычьей кожи, выбирая комфорт красоте.
Оборотни же особо не выделялись в толпе, их можно было заметить разве что по хищному блеску глаз и клыков при демонстрации слишком широких улыбок. Правда, связующей деталью одежд двуипостастного народа выступали аксессуары из шерсти, то браслет, то воротник, то амулет или даже плащ.
Гномов выдавал низкий рост и крепость фигур, а так же грубоватые черты лиц и ругательства в разговорах.
Существа, отдающие предпочтение крови вместо обычной пищи, и в одеждах преследовали цвета близкие алому.
Представители лесного народа, разной нежити выбирали зеленый или коричневый цвета в одежде и аксессуары из дерева или горных пород.
Только хорошо знающий устройство жизни разных кланов мог подметить эти особенности. Мысленно я поблагодарила Гравдия, моего учителя по истории седьмого королевства, градоустройства и основ магии. Благодаря его терпению и захватывающему внимание стилю преподавания, многочисленные знания не прошли мимо меня, но и оказались полезными.
Четверка стражей, друзей Лукаса, кивнули мне в знак здравия, но пока подходить ближе не стали. Кривоватая улыбка Аррина заставила меня еще ровнее держать спину. Вот знает, как правильно мотивировать ведьму, поганец!
— Светлых дней, верховная, — в один голос приветствовали меня сестры-близнецы из альманского ковена.
— Пусть будет благосклонна к вам, Всеблагая мать, — ответила по форме, а после кивнула: — Майрини, Лайрини.
— Ниэла.
Их улыбки выглядели натянутыми. Впрочем, как и моя.
Вот уже несколько месяцев как числюсь верховной ведьмой альманского ковена, но общий язык с ведьмами так и не нашла. То ли не хватало широты души и милосердия, но всепрощение ко мне не пришло. Частенько балом правили прошлые обиды.
Что сказать? Тяжелым испытанием для меня стала забота о благополучии ведьм, от которых кроме лицемерия, издевательств, лжи, упреков и презрения ничего не видела, сколько себя помню.
Видит Луноликая, я старалась! Но глупое сердце противилось и лишней минуте пребывания на территории ковена.
Помнится, я даже предлагала возглавить ковен Лаенвану. Что ему стоит? Одним больше, одним меньше — забот-то почти одинаково.
Но колдун оказался настолько поглощен завоеванием сердца любимой Мадириссы, что отмахнулся. Тогда я сделала своей преемницей Латну и создала совет из пяти самых толковых ведьм, оставив следить за делами ковена, сестры-близняшки входили в число таких смотрительниц.
Каждый месяц мне приходилось разбираться с отчетом и нерешенными делами.
Многие ведьмы остались недовольны моим так называемым невниманием к жизни ковена. Ну а что было делать? Мужа оставлять и жить в особняке альманских ведьм я и думать, не думала! Тогда.
Девушки для вечера остановили выбор на традиционных одеждах клана и сейчас я переживала, как бы от случайного сквозняка ведьмы не остались полностью голыми! Обрезы ткани держались на их стройных телах на честном слове.
Кто не знал ведьмочек лично, не мог различить какая из сестер перед ними. Для меня же это не составляло и малейшего труда. У Майрини был паршивый характер, Лайрини же, по большей мере, отмалчивалась да робела, словно тень бойкой, строптивой сестры.
— Я вижу верховная ведьма альманского ковена больше следит за светской модой, чем чтит традиции ведьм, — скривила губы Майрини.
По этим, так называемым традициям, я сейчас должна быть не менее оголенной, да увешанной золотом, как и они.
— Ты имеешь что-то против вкуса императора? — спокойно спросила я.
Всем известно, что моду определяют фаворитки Генриха, а значит, он играет в этом действе не последнюю роль.
Майрини зло поджала губы. Лайрини же скромно потупила взгляд, не вступая в разговор.
— Просто моя жена бережет нервы супруга, — раздался из-за моей спины голос Лукаса. — Ее обнаженная красота предназначена только для одних глаз. Моих.
