Так что к тому моменту, когда они подъехали к таверне, Алекс заметно помрачнел. Идея Кей проверить маскировку была правильной, однако он отказывался это признать. Или ему просто хотелось снова ночевать вдвоем с ней где-нибудь в лесу. Ему с каждым днем все больше нравилось, что рядом кто-то есть. За недели, проведенные в тюрьме, его не раз, охватывало дикое желание оказаться среди людей. Поговорить с кем-нибудь подольше — ведь на свидание с Ти-Си ему давали всего несколько минут, — послушать кого-нибудь еще, кроме адвокатов.
— Я заставлю людей принимать меня за парня, — сказала Кей, продолжая отстаивать свою идею появиться на людях в мужском наряде.
— Ладно, — согласился Алекс. Ему не хотелось ее разочаровывать. — Только ты должна делать то, что я скажу.
— Я и так это делаю.
Алекс застонал:
— Ты послушна, как курица.
— Курица? — воскликнула Кей. — Из всех животных ты удостоил меня сравнением с какой-то курицей?
— Может, из-за волос. Рыжий петух. Рыжая несушка. — От общения с Кей у Алекса в который уже раз улучшилось настроение.
И вот он сидит в таверне и ждет ее. Он заказал два обеда и две кружки пива. И только после этого спросил себя, а пьет ли Кей алкоголь? Но легенда о парне тут же потерпела бы крах, если бы он заказал ей чайничек чаю.
Алекс то и дело поглядывал на дверь. Она ушла в туалет, но это было час назад. Где она? Чем занимается? Неужели ее узнали?
За соседним столом сидело трое мужчин, и один из них сказал:
— Подсаживайся к нам. Плохо быть одному в такой замечательный вечер.
— Я жду своего… гм… брата.
— Тогда подсаживайтесь оба, — сказал второй.
— Нет, но все равно спасибо, — поблагодарил Алекс, силясь вспомнить американский английский. После встречи с Кей он практически не говорил на нем. Видя, что мужчины продолжают пристально смотреть на него, он добавил: — Мой братишка очень робкий. Он боится чужих.
— А он красивый? — спросил третий. — Худенький и рыженький?
Алекс едва не ахнул, но сдержался и не показал, до какой степени эти вопросы потрясли его. Он уже приготовился услышать, как ему расскажут, что распознали в том парне девушку. Единственное, на что хватило Алекса, — это на кивок.
— Ну тогда он совсем не робкий, — сказал первый, улыбаясь. — Я видел его с официанткой, и вел он себя совсем не робко. Они хохотали и что-то обсуждали.
Охваченный ужасом, Алекс смотрел на мужчину. Что Кей натворила, черт побери? Она же их выдает! Он уже начал вставать со стула, когда входная дверь отворилась и появилась Кей. Жилет она оставила в седельной сумке, поэтому все могли разглядеть ее худощавую фигуру, которую не скрывала ни просторная рубашка, ни бриджи, сползшие на бедра. И с чего это она взяла, что кто-то может принять ее за парня?
— А вот и он. Эй, парень, и как у тебя дела с той милашкой?
Кей усмехнулась и ответила:
— Отлично. Но я вам, старикам, ничего не расскажу, не надейтесь.
Отсмеявшись, все трое сделали по глотку пива.
— Ты чем занималась? — сквозь стиснутые зубы процедил Алекс, как только Кей села рядом.
— Потом расскажу, — еле слышно ответила она, и, подняв кружку, отсалютовала мужчинам за соседним столом.
— Поставь на место!
— Я умираю от жажды, — сказала Кей, выпив почти половину.
— Мне только не хватало, чтобы ты напилась, начала танцевать и показала всем, кто ты есть на самом деле.
— Ну и что из того, что я потанцую? — удивилась Кей. — Никому и в голову не придет, что я не парень. Только ты видишь во мне женщину. — Она достала из миски в центре стола маринованное яйцо и откусила кусок. — Так хочешь узнать, чем я занималась? Вкусно! Надо узнать рецепт.
— Мужчины не узнают рецепты.
— Я бы рассказала о нем маме… Нет! Я хочу, чтобы их готовил мне муж после свадьбы.
Алекс забрал у нее недоеденное яйцо и положил себе в рот.
— Постарайся поменьше говорить и не узнавай никакие рецепты. Ты меня поняла?
— Я поняла, что ты дергаешься понапрасну. А вот и наша еда!
— Ты хотя бы в этом ведешь себя, по-мужски: у тебя хороший аппетит.
Алекс так нервничал, что даже не обратил внимания на девушку, которая принесла заказанный обед. На подогретых тарелках лежали толстые ломти ветчины, зеленая фасоль, картофель с маслом, маисовый хлеб и яблочный джем. Обнаружив, что на тарелке Кей всего этого в два раза больше, чем на его, Алекс изумленно посмотрел на официантку.
Это была милая девушка со светлыми волосами и голубыми глазами. Глубокий вырез платья выставлял на всеобщее обозрение большую часть ее внушительной груди. Алекс перевел взгляд на мужчин за соседним столиком. Те, раскрыв рты, таращились на девушку.
— У тебя корсаж перекосился, — сказала Кей и принялась у всех на глазах поправлять корсаж официантки.
Хорошо, что Алекс еще ничего не положил в рот, иначе бы он поперхнулся. От шока он вообще не мог шевельнуться.
— Вот так, — сказала Кей, — теперь лучше.
— Спасибо, сэр, — поблагодарила девушка и сделала книксен.
Кей принялась за еду, и остальные посетители таверны — все мужчины — не отрывая глаз, смотрели на официантку.
Когда она скрылась за дверью кухни, мужчины принялись одобрительно хохотать, причем это одобрение предназначалось Кей. Двое даже подошли к ней и похлопали по плечу.
— Молодец, парень!
— Ну ты и шустрый!
Второй хлопок был настолько сильным, что Кей едва не ткнулась носом в тарелку. Она покосилась на Алекса, который, испепелял ее взглядом.
Когда смех стих, а присутствующие отвлеклись на другое, Кей тихо проговорила:
— Видишь? Они все считают меня парнем.
— Ты привлекаешь к себе внимание, — тоже тихо сказал Алекс и улыбнулся мужчине, который, проходя мимо, похвалил Кей. — Отвратительный спектакль! Почему девица допустила, чтобы ты все это вытворяла с ней? Это выше моего понимания!
— Ты еще более правильный, чем Адам, — с полным ртом сказала Кей. — Передай, пожалуйста, горчицу. А на десерт у них «Браун Бетти»[1].
— А с ней что ты собираешься делать?
После секундного замешательства Кей рассмеялась:
— Предлагаешь залезть ей под юбку?
Алекс аж задохнулся от возмущения.
— Ты можешь успокоиться? — сказала Кей, улыбаясь, когда еще один посетитель одобрительно похлопал ее по плечу. — Я знала, что делаю. Мне нужно рассказать тебе, что произошло в конюшне. Я поговорила с…
