Книга Англия, которую вы не знали. #ЛомаемCтереотипы - Наталья Лэнг

А давайте начнем сказочку про их образование из-за печки и неожиданно обсудим английскую коррупцию. Когда мы говорим слово «коррупция» в родных пенатах, то подразумеваем мордастых чиновников с их вкусными взятками в виде чемоданов денег и не менее вкусными откатами, которые полагается пилить не поровну, а по старшинству занимаемых кресел. Попилили, в карманы дружно разложили и, почти не прячась, побежали строить дворцы в заповедных лесах, огораживать заборами заповедные реки, покупать самолеты с яхтами, поместья в Лондоне, домики у теплого моря на берегу французской Ривьеры и гражданства всяких там Испаний и Монако. Причем морды-то у наших чиновников хоть и лощеные, но все, как есть, свои, родные. В смысле – вместе с нами росли же, в тех же хрущевках, после уроков консервную банку в пыли вместе гоняли, последний рубль из стипендии делили на одну сигарету на двоих и стакан портвейна. Но потом в один прекрасный момент кому-то повезло извернуться и прорваться к закромам родины, а всем остальным нет, и тут так становится за державу обидно, что капец.

«Вот в Англии-то, конечно, все по-другому», – вздыхает среднестатистический россиянин, глядя на их Королевство издалека. Так-то оно так. У них же там демократия и сменяемость власти, забронзоветь не успевают, вот и нету у них царей ни в администрациях любого уровня, ни в контролирующих органах, ни в полициях, а есть только одна королева, да и та лишь красиво на троне сидит, но не правит. И все-то у них там прозрачно: правящий кабинет министров ручки шаловливые держит смирно под неусыпным надзором теневого кабинета, все друг за другом день и ночь подсматривают, чтоб кто чего не спер, а если и удалось стащить – тут же скандал до небес и провинившийся немедленно уходит в закат, склонив опозоренную голову долу. Плюс конкуренты внутри собственной партии зубами щелкают, норовят палец по локоть откусить, к власти тоже прорваться хотят. Так и получается: пока оглядывался, как бы незаметно чего-нибудь присвоить, а тебя уже с теплого выборного местечка выперли, ну просто никаких условий для коррупций.

И еще давайте не будем забывать, что у них там есть понятие «old money», то есть «старые деньги», аристократические, работающие столетиями, и они к ним привыкли. Это же не то, чтобы вчера физрук из Воркуты, а сегодня уже олигарх и «эх, гуляй, рванина!» – золотые унитазы и «Бентли» сплошь в стразиках, дворецкому в бородатую морду селедкой тычут и все такое. Просто в Англии люди уже давно сытые, научились жить с деньгами спокойно и без вот этой вот суеты. Ну нет там такого, чтоб как из голодного края, – до вкусного дорвались и давай жрать, как не в себя.

Ну, с одной стороны, все так и есть – и сменяемость, и контроль, и прозрачность. То есть придете вы в местный совет за какой-нибудь лицензией, никому и в голову не придет у вас деньги вымогать. Но если присмотреться к их административной системе поглубже, то все же выяснится, что не все так ладно в их Королевстве, как бы им хотелось. Есть у них такое понятие frontmen, это тот, кто стоит впереди всех и своей широкой спиной прикрывает тех, что позади копошатся. И любой бритиш вам скажет, что все эти их яркие выборные премьер-министры с министрами на самом деле просто фронтмены на экранах телевизоров, то есть красивая вывеска их демократии, а фактически всеми делами Королевства тихонько рулит совершенно незаметная постороннему взгляду прослойка, именуемая на их эльфийском civil servants, или все те же «чиновники», «серые кардиналы».

Кому хочется посмотреть, как их коррупция работает на практике, срочно идет смотреть любимый сериальчик Маргарет Тэтчер «Yes, minister!», на русских экранах он известен под названием «Да, господин министр!». Посмотрите, и вам сразу станет понятно, что премьер-министр и его министры, назначенные победившей на выборах партией, приходят и уходят, а вот их клерки и всяческие помощники, которые подсовывают министрам бумажки на подпись и что-то неразборчивое шепчут им на ухо в самые ответственные моменты, сидят в тех министерствах вечно, практически по наследству. Англичане попроще в этом месте очень сильно сердятся, плюются и нецензурно обзываются. Из цензурных названий этого явления можно упомянуть разве «old boy network», что в переводе означает что-то вроде «закрытый клуб выпускников частных мужских школ», или «old school tie», то же самое, только с упоминанием их старого школьного галстука, который у каждой элитной школы имеет свою собственную примечательную и узнаваемую нужными людьми на раз расцветку и узор. Поговаривают, что именно в их руках сосредоточена вся реальная власть и огромные деньги. Это их, после многолетней добросовестной службы на благо короны, королева посвящает в рыцари возложением меча на плечи, чтобы отныне и впредь все добавляли к их имени почтительное слово «сэр». Ну теперь-то вы понимаете, почему мэром Лондона дитя пакистанских эмигрантов выбрать можно, а в civil servants ему путь заказан? Да потому, что в английские чиновники волей случая не попадают, там отбор, как среди породистых котят, – по родословной и смотря в каком питомнике, в смысле в школе, выращивался.

В этом месте давайте быстренько вспомним, что Англия – это по-настоящему классовое общество, и, хотя Королевство немножко этого стесняется и типа с этим борется, но по факту признает, что жизненный путь детей из разных социальных классов зачастую предопределен прямо с момента рождения.

Вот, к примеру, 9 июля 1937 года лондонский фотограф Джимми Сайм вышел прогуляться вокруг площадки для игры в крикет около Риджентс-парка, именуемой Lord’s, и случайно щелкнул затвором своего фотоаппарата. В результате на свет появился шедевр жанровой фотографии – фото «Toffs and Toughs», которому было суждено навеки стать символом не оконченной до сего дня классовой войны в британском обществе. На фото вы можете видеть, как Питер Вагнер и Тим Дайсон – два ученика частной школы Харроу в школьных фраках и цилиндрах – ожидают, пока им подадут автомобиль после крикетного матча между элитными школами Итон и Харроу. А в это время три местных паренька из рабочего класса Джордж Янг, Джордж Сэлмон и Джек Кэйтлин болтаются вокруг в надежде заработать пару пенсов чаевых за вовремя открытую дверь авто или поднесенные до машины чемоданы юных джентльменов. Много воды утекло с момента этого снимка, много баталий отгремело на страницах британских газет, а воз и ныне там. Ни школьная форма у этих высокомерных задавак особо не изменилась, ни отношения между классами значительно не улучшились. Так что если кому повезло появиться на свет в родовом поместье с девятью каминами, то шансов поносить форменный фрак и белый галстук-бабочку школы Итон или соломенное канотье школы Харроу у него значительно больше, чем у ребенка, рожденного в муниципальной квартирке восточного Лондона. И угадайте с трех раз, кто из них займет теплое место чиновника? Ну так и вот.