Шумят леса густые, От горя наклонясь… Стоит перед Батыем Плененный русский князь. Прихлебывая брагу, Он молвил толмачу: — Я князя за отвагу Помиловать хочу. Пусть вытрет ил болотный, С лица обмоет грязь; В моей охранной сотне Отныне служит князь. Не помня зла былого, Недавнему врагу Подайте чашку плова, Кумыс и курагу… Но, духом тверд и светел, Спокойно и легко Насильнику ответил Отважный Василько: — Служить тебе не буду, С тобой не буду есть. Одно звучит повсюду Святое слово «месть»! …Батый, привычный к лести, Нахмурился: — Добро! Возьмите и повесьте Упрямца за ребро!
Князь Василько погиб мученической смертью. Летопись передает его предсмертную молитву, где он вспоминает любимую жену и детей: «Спаси чада моя Бориса и Глеба, и отца моего епископа Кирилла, и жену мою Марью»[34].
Тело великого князя Георгия Всеволодовича было найдено на поле битвы ростовским епископом Кириллом, который возвращался с Белого озера, где скрывался от войск Батыя. Тело Василька, брошенное врагами в лесу, увидела какая-то женщина, завернула его в саван и дала знать княгине Марье. Тела убитых княгиня Марья и епископ Кирилл привезли в Ростов и похоронили их в главном соборе города. Голову Георгия Всеволодовича нашли на месте сражения позднее и положили потом в гроб. Позже мощи князя Георгия Всеволодовича были перенесены в восстановленный Успенский собор города Владимира.
Русская Православная Церковь причислила князей Василия (Василька) Ростовского и Георгия Всеволодовича, погибших в сражении на реке Сить 4 марта 1238 года, к лику святых как страстотерпцев-подвижников, героических защитников Русской земли. Каждый год 4 марта по-старому стилю (17 марта по-новому) в храмах совершаются службы в поминание трагической битвы на реке Сить с ордой хана Батыя.
Остались в живых братья великого князя, не пришедшие на Сить. Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского и умершего Федора, жениха Феодулии, в монашестве Евфросинии Суздальской, стал великим князем после смерти брата. Однако нелегкое дело — хоронить павших — взяла на себя ростовская княгиня Марья.
По обычаю княгинь того времени, княгиня Марья должна была бы принять пострижение над гробом мужа. Но она не собиралась идти в монастырь. Ей нужно было поднять сыновей, сохранить им жизнь, помочь любимому городу Ростову оправиться. Семилетний ее сын Борис стал князем Ростова, фактически же всем управляла княгиня Марья. Годовалый Глеб был еще у нее на руках.
Княгиня Марья осталась одна, без всякой родственной помощи и поддержки. Отец князь Михаил Черниговский был далеко, как и брат Ростислав, как и могущественный дядя — брат матери — Даниил Галицкий в далеком Галиче. Только сестра Феодулия-Евфросиния жила неподалеку в суздальском монастыре. Предание рассказывает, что, когда к Суздалю подошли отряды Батыя и встали на Яруновой горе у реки Каменки, Батый не смог разглядеть монастыря: он будто исчез из виду. Свирепые захватчики все предали мечу и огню, но по молитве святой Евфросинии не тронули Ризположенского монастыря, где она была настоятельницей. Она скончалась 25 сентября 1250 года, ненадолго пережив отца, который погиб мученической смертью в Орде у хана Батыя.
Первая русская летописица
Прошло уже несколько лет со времени нашествия полчищ Батыя на русские земли, а борьба не утихала. Именно это сопротивление не позволило татаро-монголам надолго задержаться в Польше и Венгрии. Тем беспощаднее расправлялся хан Батый с могущественными русскими князьями.
В 1237 году, когда татаро-монголы двинулись на Русь, западные крестоносцы — меченосцы и тевтонцы — объединились в Ливонский орден, который вторгся в Прибалтику и начал завоевание земель племен куршей, ливов, эстов, пруссов, литовцев и территорий, принадлежавших Пскову и Новгороду Великому. В 1242 году Александр Невский разбил Ливонский орден на Чудском озере. Двумя годами раньше он победил шведов и немцев на Неве. В 1239 году татаро-монголы захватили Грузию, которая обратилась за помощью к Папе Римскому, но он им в этой помощи отказал.
В 1245 году на Лионский Собор во Франции Михаил Черниговский послал митрополита Петра (Акеровича), своего сподвижника, призвать европейских государей к крестовому походу против языческой Орды. Но Русь уже остановила татаро-монголов, и Европа их не боялась. В 1246 году в ставку Батыя были вызваны отец княгини Марьи князь Михаил Черниговский, ее дядя Даниил Галицкий и дядя покойного ее мужа великий князь Ярослав Всеволодович — отец Александра Невского. Их сопровождал сын Марьи Борис, в ту пору уже подросток, ростовский князь. Батый не забыл Михаилу Черниговскому ни умерщвления послов в Киеве, ни его попыток поднять на борьбу с татаро-монголами Венгрию, где и теперь оставался его сын Ростислав, зять короля Белы IV, ни Лионского Собора.
Случилось так, что в это время в ставке Батыя находился европейский монах Иоанн де Плано Карпини, посланный вблизи посмотреть на татаро-монголов и понять, какую опасность они представляют для Европы. В своей книге «История монголов» он замечает, что «татары пользовались всяким случаем, чтобы убить знатных лиц», «ибо их замысел заключается в том, чтобы им одним господствовать на земле», и описал нам подробности гибели Михаила Черниговского. Зная непокорный, гордый нрав князя, Батый приказал, чтобы тот «поклонился на полдень Чингиз-хану» и прошел через огненный костер. Михаил отказался выполнить эти требования: «Тот ответил, что лучше желает умереть, чем делать то, чего не подобает. И Батый послал одного телохранителя, который бил его пяткой в живот против сердца так долго, пока тот не скончался… После этого ему отрезали голову ножом»[35].
Юный ростовский князь Борис уговаривал деда подчиниться требованиям татар и тем сохранить свою жизнь, но Михаил Черниговский остался непреклонен и предпочел смерть.
Хан Батый вызвал русских князей в Орду для получения ярлыка от него на разрешение княжить в своем княжестве. Однако сопроводил это и унижением: татаро-монголы в то время еще не приняли ислам и были язычниками, поэтому он велел русским христианским князьям совершить языческие обряды. Вместе с князем Михаилом Черниговским приехал в Орду и его боярин Федор, верный сподвижник. Ему был обещан, если он согласится выполнить то, от чего отказался Михаил Черниговский, княжеский титул, но боярин Федор отверг все и был убит вслед за князем Михаилом.
Борис вернулся в Ростов. Со слов сына княгиня Марья узнала подробности гибели отца, которые потрясли всю Русь.
Этот подвиг князя и его верного боярина имел огромное значение для всех русских людей: они перед врагами отстояли достоинство православной веры. Больше в Орде русских людей уже никогда не подвергали подобным испытаниям. Это событие носило характер политического и национального протеста. Гибель мучеников на Руси воспринимали как патриотический подвиг.
