Проявив столь разумную предосторожность, Гарри отвернулся от них и увидел Терезу, лежащую на диване. Секунду Гарри только смотрел на нее. Потом быстро подошел и развязал повязку, стягивавшую ей рот.
Тереза смогла наконец свободно вдохнуть.
— С вами все в порядке, вы не ранены? — спросил он с беспокойством в голосе.
— Нет, они только связали меня, — ответила Тереза, — Я отчаянно пыталась… сообщить вам о происходящем здесь… и вот вы… появились. Как вы узнали… что нужны здесь?..
Гарри улыбнулся.
— Я услышал вас.
Он переключил внимание на связанных грабителей, которым завели руки за спину.
Оба лакея с горящими от волнения глазами ожидали новых приказаний.
— Уберите этих двоих, — велел Гарри, — и заприте их в буфетной или в любом другом месте, откуда им не убежать, до приезда полиции. Потом возвращайтесь, и я скажу вам, что делать с этим.
Он подумал и добавил, глядя на раненого разбойника, корчившегося от боли в руке, из которой текла кровь:
— Разбудите кого-нибудь, кто сходит за доктором, и нянюшку. Сообщите ей, что у нее опять появился раненый, требующий ухода.
— Не очень-то она обрадуется такому больному, — заметил лакей.
— Знаю, знаю, — согласился Гарри, — но едва ли мы можем позволить человеку, пусть и такому скверному, истечь кровью. Положите его на лежанку в лакейской и смотрите, чтобы он ничего не натворил там,
Лакеи, выслушав все распоряжения, повели двоих грабителей прочь из комнаты.
Тереза слышала их удалявшиеся шаги.
Вряд ли в их жизни происходило более захватывающее событие, и, похоже, они сейчас испытывали какое-то нервное ликование.
Гарри вернулся к ней и начал освобождать от пут.
Девушка пошевелила пальцами, чтобы восстановить циркуляцию крови.
— Как все произошло? — спросил Гарри. — И что вы делали здесь, внизу, среди ночи?
— Я заметила из своего окна… свет… в гостиной и… подумала, что это я… должно быть… забыла погасить свечу.
В эту минуту Тереза вновь ощутила тот ужас, который объял ее при виде грабителей.
— Я так боялась, — продолжала она свой рассказ, — а вдруг им удастся уйти с картинами и коллекцией табакерок вашей мамы прежде, чем кто-нибудь остановит их? Неужели мои молитвы были услышаны, и вы появились вовремя?!
Гарри улыбнулся.
— Должен признаться — нам следует поблагодарить Руфуса.
Тереза от удивления широко раскрыла глаза.
— Руфуса?
— Он скулил, словно чувствуя, что вы в опасности, и когда он разбудил меня, я понял — происходит нечто гадкое.
— Я не взяла его с собой вниз, чтобы он не разбудил вас, — объяснила Тереза.
— И хорошо сделали, иначе они могли бы его убить.
Девушка испуганно вскрикнула.
— Ваш пес проявил завидную сообразительность, разбудив меня, и тут я услышал или, скорее, почувствовал, что вы нуждаетесь во мне.
— Я пыталась передать вам свои мысли на расстояние, как, по рассказам папы, делают в Индии.
— А я понял — творится нечто ужасное, поэтому и захватил с собой револьвер.
— И спасли ваши сокровища, — подытожила Тереза.
Гарри развязал веревку на ее лодыжках, и она спустила ноги на пол.
— Мне было… так страшно… — промолвила она. — А теперь вы… достойны еще одной награды… Медали по крайней мере.
— Полагаю, она должна принадлежать вам.
Когда Гарри произносил эти слова,
Терезе показалось, будто он пытается сказать ей что-то еще…
Но тут в дверном проеме внезапно появилась нянюшка в халате, придававшем ей несколько необычный вид, и с аккуратным пучком волос на затылке.
И Терезе на миг почудилось, что они с Гарри маленькие дети и нянюшка всем своим видом показывает, как она сердится за их проступок, из-за которого произошли неприятности.
— Сию минуту объясните мне, ваша светлость, что тут происходит и почему вы не в постели?
— Я всего лишь спасаю мой дом от дерзкого ограбления, нянюшка. Воры вполне могли выкрасть и мисс Терезу вместе с картинами.
— Бот бы не подумала, что такое может здесь произойти! — сокрушалась нянюшка. — Мне всегда казалось, дом охраняется как положено.
— И мне тоже, — признался Гарри, направляясь через комнату к стонавшему человеку.
— Он что — один из тех грабителей? — спросила нянюшка.
— Осторожнее, — крикнула Тереза, — не повредите табакерки, они у него в мешке,
Гарри, по-видимому, и сам догадался об этом, поднял мешок и оттащил его подальше. Но мешок оказался тяжелее, чем можно было предположить, и Гарри пошатнулся под его тяжестью.
— А теперь отправляйтесь назад в постель, ваше сиятельство, — решительно потребовала нянюшка, — иначе опять сляжете с лихорадкой.
Гарри приставил мешок к стене и примирительно сказал:
— Хорошо, хорошо, нянюшка. Я послал за доктором и велел положить этого человека на лежанку в лакейской.
— По мне, так чересчур хорошее место для него, коли хотите знать. По все же, думаю я, мы не можем позволить ему умереть, как он того заслуживает.
Грабитель между тем простонал:
— Помогите… помогите… мне больно!
— Подожди-ка своей очереди! Тебе еще повезло, что кто-то заботится о таком жуке, как ты.
Нянюшка и его ругала, словно нашкодившего малого ребенка.
Терезе стало смешно, да и в глазах Гарри мелькнул озорной огонек.
Он обнял девушку.
— Думаю и вам, и мне, лучше вернуться в постель. Мы можем положиться на богатый опыт нянюшки и, конечно же, должны поступать так, как нам велят.
— Само собой разумеется, мы должны ее слушаться, — сквозь смех согласилась Тереза.
Когда они вышли в коридор, Тереза заметила, что Гарри слегка пошатывает.
— Для вас это было уже слишком, — сказала она. — Держитесь за меня, я помогу вам подняться.
— А я-то собирался помогать вам.
— Вы и так спасли меня, и это единственное, что имеет сейчас значение.
Они уже добрались до лестницы, и Гарри ухватился за перила, словно за спасательный круг.
— Положите руку мне на плечо, — предложила Тереза, — и оставьте свою гордыню; вы очень утомились за день, к тому же ночное происшествие явно не прибавило вам сил.
— По правде говоря, это вам следовало бы плакать на моем плече, а мне вас успокаивать. — Гарри поднимался по лестнице, с трудом переводя дыхание.