Опустившись на корточки, Лу-Энн достала из сумки в коляске коробку в подарочной упаковке и протянула ее Чарли.
— Это еще что такое? — разинул рот от удивления тот.
— У меня для тебя подарок. На самом деле это от нас с Лизой. Я искала что-нибудь для тебя, а она начала пищать и тыкать пальцем.
— Когда это ты успела?
— Помнишь, ты отошел посмотреть мужскую одежду?
— Лу-Энн, право, тебе незачем…
— Знаю, — быстро сказала она. — Вот почему это называют неожиданным подарком.
Чарли схватил коробку, не отрывая взгляда от лица Лу-Энн.
— Ради бога, открой же ее! — сказала та.
Пока Чарли развертывал бумагу, Лиза заерзала в коляске. Наклонившись, Лу-Энн взяла девочку на руки. Они вдвоем смотрели, как Чарли открыл коробку.
— Черт возьми!
Он аккуратно достал из коробки темно-зеленую фетровую шляпу с кожаной лентой шириной в дюйм и полоской кремового шелка внутри.
— Я увидела, как ты ее примерил. Мне показалось, она тебе очень идет, ты в ней выглядишь мужественным. Но потом ты положил шляпу на место. Я поняла, что ты посчитал ее слишком дорогой.
— Лу-Энн, она же стоит кучу денег!
— У меня были кое-какие сбережения, — махнула рукой Лу-Энн. — Надеюсь, она тебе понравится.
— Да я от нее в восторге! Спасибо! — Крепко обняв ее, Чарли взял в руку кулачок Лизы и официально потряс его. — И тебе спасибо, юная леди. Великолепный вкус!
— Ну, так примерь шляпу еще раз. Убедись в том, что она тебе по-прежнему нравится.
Надев шляпу, мужчина посмотрел на себя в зеркало.
— Класс, Чарли, просто класс!
Он улыбнулся.
— Неплохо, неплохо. — Поправил шляпу на голове, ища нужный угол, затем снял и сел на место. — Мне еще никогда не делали подарки те, кого я опекаю. Впрочем, обычно я провожу с ними всего пару дней, после чего их забирает Джексон.
Лу-Энн быстро ухватилась за эту ниточку.
— Как получилось, что у тебя такая работа?
— Я так понимаю, ты хочешь услышать историю моей жизни.
— Конечно. Я-то тебе уже все уши прожужжала.
Чарли устроился в кресле поудобнее и указал на свое лицо.
— Готов поспорить, ты и не догадывалась, что в прошлом я зарабатывал на жизнь на ринге. — Он усмехнулся. — В основном в качестве спарринг-партнера — боксерской груши для будущих звезд. У меня хватило ума уйти, пока у меня еще оставались мозги — по крайней мере, какая-то их часть. Затем я занялся полупрофессиональным футболом. Надо сказать, для тела это ничуть не легче, но хотя бы есть шлем и щитки. Но я всегда дружил со спортом, и, честно скажу, мне нравилось так зарабатывать на жизнь.
— По-моему, ты в отличной форме.
Чарли похлопал себя по упругому животу.
— Неплохо для человека, которому скоро стукнет пятьдесят четыре. Так или иначе, после футбола я немного поработал тренером, женился, попробовал себя тут и там, нигде не находя ничего подходящего, понимаешь?
— Мне прекрасно знакомо это чувство, — сказала Лу-Энн.
— И тут моя карьера сделала резкий поворот. — Чарли умолк, чтобы смять сигарету в пепельнице и тотчас же закурить другую.
Воспользовавшись этой паузой, женщина усадила Лизу обратно в коляску.
— Что произошло?
— Некоторое время я был гостем американского правительства. — Лу-Энн недоуменно посмотрела на него, не понимая, что он хотел сказать. — Я сидел в федеральной тюрьме, Лу-Энн.
Она была поражена.
— Ты совсем не похож на преступника, Чарли.
— Тут я ничего не могу возразить, — рассмеялся он. — К тому же позволь тебе сказать, Лу-Энн, что в тюрьме сидят самые разные люди.
— Так что же ты сделал?
— Уклонение от уплаты подоходного налога. Или мошенничество… по крайней мере так это назвал прокурор. И он был прав. Наверное, я просто устал платить налоги. Мне даже на жизнь не всегда хватало, не говоря о том, чтобы отстегивать кусок государству. — Чарли смахнул волосы назад. — Эта маленькая ошибка стоила мне трех лет и жены.
— Извини, Чарли.
Он пожал плечами.
— На самом деле, пожалуй, это лучшее, что случилось в моей жизни. Меня содержали в отделении общего режима вместе с преступниками из числа «белых воротничков», поэтому мне не нужно было постоянно беспокоиться о том, как бы кто-нибудь не перерезал мне глотку. Я окончил несколько курсов, начал думать о том, как жить дальше. Если честно, за все то время, которое я провел за решеткой, со мной случилась только одна плохая вещь. — Чарли выразительно поднял сигарету. — До тюрьмы я никогда не курил. А там курили практически все. Выйдя на свободу, я бросил. Продержался очень долго. Снова начал курить где-то с полгода назад. Ну и черт с этим! Одним словом, выйдя на свободу, я устроился работать у своего адвоката, что-то вроде личного сыщика. Он знал, что, несмотря на тюремный срок, я человек честный и надежный. А я знал многих людей вверху и внизу социально-экономической лестницы, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Множество нужных связей. К тому же за решеткой я многому выучился. Кстати, об образовании. У меня были опытные наставники по всем предметам, начиная от мошенничеств со страховкой и кончая мастерскими по разборке краденых машин. Этот опыт мне очень пригодился, когда я устроился в юридическую фирму. Это была классная работа, она доставляла мне наслаждение.
— Так как же ты сошелся с мистером Джексоном?
Тут Чарли несколько смутился.
— Скажем так: однажды он просто позвонил мне. Я впутался кое в какие неприятности. Ничего серьезного, но я был освобожден условно-досрочно, и это могло обернуться для меня новым значительным сроком. Мистер Джексон вызвался помочь мне, и я принял его предложение.
— Приблизительно то же самое произошло и со мной, — сказала Лу-Энн, и ее голос прозвучал резко. — Он делает такие предложения, от которых трудно отказаться.
Чарли посмотрел на нее, и в его глазах появилась усталость.
— Точно, — коротко произнес он.
Присев на край кровати, Лу-Энн выпалила:
— Чарли, я никогда в жизни никого не обманывала!
Сделав глубокую затяжку, он медленно выпустил дым.
— Наверное, все зависит от того, как на это смотреть.
— Что ты хочешь сказать?
— Ну, если хорошенько подумать, люди, в остальных отношениях хорошие, честные и трудолюбивые, лгут каждый день своей жизни. Кто-то — по-крупному, большинство — по мелочам. Одни мухлюют с налогами или вообще их не платят, как я. Другие не возвращают деньги, когда им неправильно выставят счет. Маленькая белая ложь — люди ежедневно выдают ее чисто автоматически, иногда просто для того, чтобы не сойти с ума. Потом есть большая ложь: и мужчины, и женщины постоянно заводят отношения на стороне. В этом я очень хорошо разбираюсь. Думаю, моя бывшая жена была асом по части супружеских измен.
