ДЯДЮШКА ДЖЕЙМС
Принцесса и сын садовника играли на задворках парка.
— Ты кем хочешь стать, когда вырастешь? — спросил мальчик.
— Я хочу стать твоей женой, Том, — призналась принцесса, — если ты, конечно, не против.
— Ничуть не против, — сказал мальчик. — Только бы найти свободное время для женитьбы.
Дело в том, что сын садовника мечтал, когда вырастет, стать поэтом, моряком, премьер-министром и при этом еще непременно инженером и ученым. А пока он был лучшим учеником в классе и особенно увлекался историей и географией.
Принцесса же, Мария-Анна, была просто милой девочкой, которую все любили, и она всех любила, даже своего дядюшку Джеймса, которого многие недолюбливали. Особыми способностями она не отличалась, но была прилежной и старательной. А когда человек старается, то часто добивается успеха.
Еще принцесса очень любила животных. Никогда не сердилась на гиппопотама, когда тот, прыгая по комнате, нечаянно разбивал ее куклу; никогда не забывала накормить носорогов, которые жили в небольшой клетке на заднем дворе. Больше всех Мария-Анна любила слона и иногда, если няня не видела, брала его с собой в постель. Слон нежно обнимал ее за шею хоботом и утыкался мордочкой принцессе прямо в ухо.
Если всю неделю девочка вела себя хорошо (а она, как всякий ребенок, иногда и шалила, и капризничала), няня разрешала ей пригласить в среду (в этой стране среда была последним днем недели) всех именитых друзей на целый день. Когда маленькие графы и графини, герцоги и герцогини, бароны и баронессы, наигравшись и съев рисовый пудинг, мыли руки и личики, няня обычно спрашивала:
— Ну, и куда же мы сегодня пойдем? — словно не знала, каков будет ответ.
А ответ всегда был один и тот же:
— В зоопарк! Кататься верхом на морской свинке! Кормить кроликов! Слушать, как сопит сурок!
И дети шли в зоопарк. Человек десять тут же забирались на морскую свинку, остальные шли к кроликам, где даже самые маленькие могли угостить огромное животное пучком зеленой травы, особенно, если рядом оказывался добрый дядя и поднимал их на руки. А такие дяди всегда находились, потому что в Ротундии все были добрыми… Кроме одного.
Вы, наверно, уже заметили, что королевство Ротундия было не совсем обычным королевством. Если вы читаете внимательно, то уже поняли, что именно было в нем необычным. А для остальных я на всякий случай объясню: в Ротундии все животные были неправильного размера!
Получилось так вот почему.
Давным-давно все части нашей планеты — земля, воздух, огонь и вода — были перемешаны как тесто для пирога и вращались с сумасшедшей скоростью вокруг своей оси. Внезапно один кусочек оторвался и завертелся отдельно, причем, почему-то в обратную сторону. Крутясь таким образом, этот маленький кусочек планеты столкнулся с каким-то, тоже откуда-то оторвавшимся, длинным и острым обломком, который пробил его насквозь и в нем застрял. И они завертелись вместе, как громадный волчок.
Боюсь, вам скучновато об этом читать, но вы же знаете, что география не всегда бывает интересной, да и в сказку тоже иногда не мешает добавить немного информации, вроде как бросить щепотку соли в тарелку с супом.
Итак, наш гигантский волчок бешено крутился в неправильную сторону, и, в конце концов, Центр Гравитации, который в те времена командовал всем вращением, рассердился и крикнул:
— Сколько можно крутиться? А ну, стой! Всё кругом давно успокоилось.
Волчок, недолго думая, рухнул прямо в океан, воткнулся острием в океанское дно, еще несколько раз крутанулся и замер.
Прошло много миллионов лет, и наш неправильный кусок Земли превратился в королевство Ротундию.
На этом я заканчиваю урок географии. Надеюсь, теперь вы понимаете, что из-за неправильного вращения все звери на острове росли неправильно: морские свинки вырастали огромными, как наши слоны, а слоны, наоборот, оставались маленькими, как комнатные собачки. При этом они были такими симпатичными, что знатные дамы часто носили их с собой в сумочках. Кролики были огромными как носороги, а их норы напоминали тоннели метро. Еще огромнее был сурок. Просто невозможно описать, какая это была громадина. К счастью, в Ротундии был всего один сурок, и он всегда спал. Для него построили специальный ангар, чтобы он своим сопением не заглушал всех остальных звуков на острове.
Люди в этой необыкновенной стране были нормальных размеров, потому что их предки появились здесь гораздо позже всех остальных животных.
На этом урок биологии тоже закончен. Теперь вы знаете Ротундию не хуже любого ротундианца. Только три человека могли бы сравниться с вами в знаниях: господин школьный учитель, потому что он получил образование в лучшем Ротундианском Университете, принцессин дядюшка Джеймс, потому что он был колдуном и знал много такого, что другим не известно, и Том, сын садовника.
Том мечтал получить приз: книгу «История Ротундии» с королевским гербом на обложке. Эту книгу господин школьный учитель обещал вручить лучшему ученику. Правда, с тех пор как принцесса призналась Тому, что хотела бы выйти за него замуж, он решил, что все-таки самый лучший приз на свете — это принцесса. Однако, если вы сын простого садовника, вам тем более нужно хорошо учиться, чтобы получить такой приз.
Как-то, играя с принцессой, Том обмолвился, что надеется получить «Историю Ротундии».
— Ты ее получишь! — воскликнула девочка. — Ты такой умный! Я уверенна, что все на свете призы будут твои. А я подарю тебе своего любимого слоника. Пусть он живет у тебя, пока мы не поженимся.
Слоника звали Фидо, и Том положил его в карман своей куртки. Слоник ростом был не больше шести дюймов, но при этом умнее самого большого слона. Он удобно устроился в кармане своего нового хозяина, и когда тот зачем-нибудь опускал руку в карман, Фидо доверчиво обвивал хоботом его палец.
Однажды ночью Тому не спалось. Он думал о принцессе, о книге, о чудесном слонике, и чем больше думал, тем меньше ему хотелось спать.
К тому же за окном без конца лаяла собака.
В Ротундии была всего одна собака, но ее вполне хватало на все маленькое королевство. Это был йоркширский терьер, одна из самых крохотных пород во всех нормальных странах, но в Ротундии — сами понимаете, она была такой огромной, что и описать невозможно. Если она по ночам лаяла, то весь остров содрогался. На жителей-то она никогда не лаяла, потому что всех знала, но когда мимо острова проплывали корабли, она могла подать голос, чтобы знали, что незачем здесь попусту обивать скалы.
