О какой литературе, о каких переводчиках можно говорить применительно к допетровской России? Разве непонятно, что говорить о том совершенно бессмысленно, для чего достаточно оглядеть лишь вершину айсберга повальной безграмотности, – состояния образования в стране, описанного в предыдущем выпуске книги?
– в I Птолемей (по информации от Бируни) дарит православным отнюдь не все 3,2 млн знаков Библии-Септуагинты (как теперь принято считать, не разобравшись в вопросе), а на самом деле лишь первые пять книг Саги распятой Совести – Тору[19]. Но и то ладно: эта «литература» остаётся почти единственным чтивом на Руси вплоть до эпохи Петра;
Со II по VIII в. – лакуна в части любой информации о любой стороне людской жизни
– в IX чиновник Царьграда сокрушается об упразднении школьного предмета «Литература»;
– в XI вьетнамцы наслаждаются светской поэзией;
– в XII среди попов России находится грамотей, первым открывший литературный жанр хронографии. Так мы получили возможность читать летописи;
– в XII саксы, впервые попавшие на тот берег Русского (потом Балтийского – от слова bait, пояс) моря, где потом была основана Рига, забирают с собой 15-летнего пацана, который, вернувшись с ними через год служит немцам отличным переводчиком;
– в XIII саксы направили своих юношей в Новгород для овладения русским языком (вот когда Первым Рейхом был продолжен Drang nach Osten после завоевания Генрихом Львом земель славян-лютичей от Эльбы до границ Польши – не правда ли?);
– в XV человек пошёл на эшафот из-за низкой квалификации переводчика;
– в XVI на Руси практически ещё не было светской литературы. Если не считать, например, «Сказания о Дракуле» в переводе с венгерского Фёдора Курицына, тогдашнего министра иностранных дел, т. е. дьяка Посольского приказа при Иване III, владевшего четырьмя языками, за «жидовствующую ересь» сожжённого вскоре в клетке вслед за братом;
– в XVII перевод с латинского осуществлялся двойной конвертацией: латынь – верхненемецкий (на котором писал Лютер) – русский.
В начале XVIII Пётр выводит страну из Эпохи Моли
– в XVIII Европа узнала о первых русских писателях – Сумарокове и Кантемире (вообще-то последний был молдаванином);
– в XVIII был впервые поставлен вопрос о создании Словаря русского языка;
– в XIX отец Иоакинф (Бичурин) вопреки всем проискам и козням РПЦ (см. вып.2) после многолетней деятельности в Китае создаёт Российскую школу синологов, составив первый русско-китайский словарь;
– в XX отпрыск купца Елисеева проходит длительную практику в одном из японских университетов и становится первым русским переводчиком с японского;
– в блокадном Ленинграде 1942 года люди забывали о голоде, читая книги и слушая по радио декламации произведений русских писателей, уже ставших классиками мировой литературы.
Из этой скромной подборки исторических данностей следует однозначный вывод: когда Западная Европа уже наслаждалась творчеством своих писателей, когда в Азии люди слагали вирши, записывая их, видимо, на кожах, содранных с врагов, по просторам Руси носились поганые язычники, не имевшие даже своей письменности, но… почему-то оставившие наскальные сообщения во Франции аж 15 тысяч назад, которые читаются сегодня только по-русски.
