Поразмыслив, Эдуард решил, что часть его годового содержания должна пойти на ликвидацию гибралтарских долгов.
Вскоре, к своему радостному удивлению, он узнал, что жители Галифакса собрали пятьсот гиней и приобрели на эти деньги бриллиантовую звезду — в знак признания его личных заслуг перед Новой Шотландией. А организовал сбор пожертвований не кто иной, как сэр Джон Уэнтворт.
— И что такого я сделал в Новой Шотландии? — добродушно-недовольно ворчал он, обращаясь к Жюли.
— Ах, Эдуард… Ты укрепил город, защитив его тем самым от нападения врагов… Ты обеспечил работой тех, у кого ее не было… Ты сделал Галифакс местом, по-настоящему пригодным для жизни… Ты, так или иначе, сплотил его жителей, и… они полюбили тебя.
— Мадам, не заставляйте меня краснеть. Сэр Джон ни за что бы не затеял такое хлопотное дело без причины. И эта скрытая причина, вне всякого сомнения, продиктована ему леди Фрэнсис. Вот подожди, еще немного, и все выплывет на поверхность.
Впечатляющая церемония прошла в Кенсингтонском дворце, где юный Чарлз Уэнтворт, старший сын Фрэнсис, вручил бриллиантовую звезду его королевскому высочеству, после чего король, находясь под огромным впечатлением от происходящего, даровал молодому человеку должность советника его величества в Новой Шотландии.
Уже дома в Найтсбридже Эдуард не преминул со смехом напомнить Жюли:
— Теперь видишь? Я же говорил — Уэнтворты ничего даром не предпринимают!
Впрочем, в этих словах было излишнее кокетство, так как сам Эдуард тоже продвинулся по службе. Теперь он был назначен главнокомандующим британских военных сил в Северной Америке.
Не принимая во внимание расходы, Эдуард заказал себе новое обмундирование и снаряжение, приличествующее его новой должности, которое на этот раз обошлось ему в одиннадцать тысяч фунтов стерлингов и включало в себя в том числе пять тысяч томов книг.
Лишь в последнюю минуту они с Жюли вдруг вспомнили, что Эдуард так и не съездил на лечение в Бат. Они поспешили поскорее исправить эту оплошность, так как армейские доктора должны были потребовать от Эдуарда медицинского свидетельства о прохождении лечения.
Другой сюрприз ждал их, когда они заехали попрощаться к миссис Фитцхерберт. Она тоже была занята пакованием вещей и, судя по слою пыли на мебели, отсутствовала в Лондоне долгое время.
Мария попросила извинить ее за беспорядок и за то, что может предложить им лишь чашку чая, после чего ненадолго задумалась и нерешительно сообщила:
— Возможно, вы сочтете меня… полной дурой, но я… кажется, решила вернуться к Георгу.
— Черт бы вас побрал! — не сдержался Эдуард. — Это после всех его безобразных проделок… после бесчисленных оскорблений!..
— Знаю… знаю… Только…
— Так вы возвращаетесь к нему прямо сейчас? То есть едете в Брайтон?
— Нет. Я пока не дала обещания. Все зависит от папы… — Она вдруг осеклась, поняв, что чуть не разболтала секрет их тайного бракосочетания. — Больше ни о чем меня не спрашивайте, сэр. Умоляю вас!..
Жюли украдкой бросила на Эдуарда предостерегающий взгляд. До них дошли слухи о тайном браке, но им было известно и то, что их собственный союз тоже всеми обсуждается.
Уильям вызвался проводить их. Настроение у него было приподнятое, а вид ликующе-задорный — дорогая его сердцу миссис Джордан вновь пребывала в беременности.
Эдуард дождался, когда брат сойдет на берег, и только тогда дал волю своему возмущению. До чего же абсурдно поведение Уильяма! Пятеро незаконнорожденных детей! Когда все-таки брат вспомнит о здравомыслии?
А Жюли была на седьмом небе от счастья, хотя ей и приходилось теперь расставаться с новыми друзьями. Она несказанно радовалась за Эдуарда — ведь этого назначения он всегда ждал. А кроме того, теперь они наконец возвращались к себе, в свой милый домик под Галифаксом… и к своим милым, добрым де Салабери.
Принятие нового назначения омрачилось нехорошей новостью — транспортное судно «Рекавери» с новым снаряжением Эдуарда было захвачено французами. Мысль о том, что его личное имущество досталось врагу, приводила Эдуарда в бешенство.
Так или иначе, пришлось Эдуарду опять заказывать снаряжение на ту же сумму.
На новой должности он начал претворять в жизнь многочисленные проекты, которые задумал еще во время прежнего пребывания в Галифаксе, — строительство новых казарм, нового госпиталя, дома для старшего по званию генерала, нового и более солидного дома для Уэнтвортов. Неудивительно, что письма сэра Джона Уэнтворта в Англию продолжали содержать высокие похвалы герцогу.
В результате строительства существенно улучшились жизненные условия простых людей, сам же город значительно разросся и похорошел.
Эдуард больше не устраивал ранних военных смотров на плацу, хотя по-прежнему вставал на заре и работал за письменным столом до полуночи, несмотря на то что теперь у него был личный секретарь и пятеро помощников. Он лично просматривал каждое письмо, изучал каждый приказ и тщательно вникал в детали любого дела, прежде чем одобрить его, снабдив собственными комментариями.
Жюли глубоко озаботилась здоровьем Эдуарда. Он мало спал, почти не упражнялся и начал жаловаться на желудочные боли. Долгие зимние месяцы оба страдали частыми простудами и бронхитами. Жюли понимала — если бы герцог хоть ненадолго сделал перерыв и позволил себе немного побездельничать, оба существенно поправили бы свое здоровье.
Эдуард надеялся, что ему удастся сделать месье де Салабери своим адъютантом, благодаря чему семья де Салабери могла бы переехать в Галифакс, чего так страстно желала Жюли. Однако после отказа правительства, лучшее, что мог сделать герцог для своего друга, — это назначить его суперинтендентом территории краснокожих.
В это было почти невозможно поверить. Это казалось фантастикой, но… снаряжение, повторно заказанное, оплаченное и находящееся в пути, тоже было утрачено — судно «Фрэнсис» потерпело крушение неподалеку от Соболиного острова.
Эдуард окончательно пал духом. Ему казалось, что он обречен жить в вечном дискомфорте, в вечной нехватке вещей, необходимых для культурного и образованного джентльмена… для герцога и члена королевской семьи, наконец. И еще он страшно тосковал по родине.
Жюли искренне сочувствовала любимому.
— Что сделать для тебя, мой герой? Я всегда с тобой. Всегда буду — в Канаде или в Англии.
В ответ Эдуард высказал то, о чем думал последнее время:
— Теперь, когда союз между Великобританией и Ирландией вступит в законное действие с 1 января будущего года, им понадобится главнокомандующий…
— И вы, сэр, охотно приняли бы это назначение?
— Да. А ты не находишь, что я обладаю для этого всеми необходимыми качествами? Я опытный солдат, меня уважают подчиненные…
— Разумеется, сэр. И я добавлю еще одну существенную деталь — вы с пониманием относитесь к католикам. Вы доказали это здесь.
