— Знаешь, моя дорогая хитроумная сестрица, — с чувством заявил Пэд, — признайся, что устроила это все исключительно из любви к искусству. Не удивлюсь, если Морган теперь спит на кошачьей подстилке и выкрашен в белый цвет, а Лулу подковали, научили есть овес и поставили в стойло, где она и ржет басом. Для пущей конспирации.
— Между прочим, я забочусь о твоей собственной помощнице, — обиженно надулась Ри. — Представляешь, что будет, если сюда заявится ее мамочка?
— Я бы на месте Эллен поступил иначе, — решительно заявил молодой человек.
— И как же? Застрелился бы?
— Нет, я бы поехал к матери и твердо попросил оставить меня в покое. Ну, что там может сделать старушка божий одуванчик? Максимум наследства лишить…
— Очень нужно мне ее наследство, — мрачно пробормотала Эллен. — Мне и так неплохо живется.
— Тем более. После этого я дал бы окончательный от ворот поворот тому скучному типу, про которого ты мне пару раз рассказывала, моя дорогая. Тогда рыжеусый мистер Чейз исчезнет сам собой. Никто же не станет платить детективу за уже найденное дитя?
— В чем-то ты прав, — ответила смущенная Эллен.
Почему-то простая мысль насчет поездки домой не приходила ей в голову. Должно быть, мешали воспоминания о «приятных» сценах материнской любви, которые ей пришлось в свое время наблюдать.
— Я прав целиком и полностью! — заявил Пэд, окидывая девушек снисходительным взглядом. — Это только вы, женщины, способны накрутить вокруг простой ситуации столько сложностей!
— Что? — немедленно вскипела Ри. — Женщины?! А кто, не далее как вчера вечером…
Впрочем, договаривать ей пришлось вслед закрывающейся двери. Воплощение логики и здравого смысла немедленно и стремительно испарилось из кладовки, будто бы тут его никогда и не было.
Эллен устало потерла виски и опустилась на металлический бочонок с пивом.
— Знаешь, Ри, в одном твой пылкий братец действительно прав. Мне надо покончить со всей этой историей. Сколько можно. Я все время убегаю, убегаю и убегаю… Отпустите меня на пару дней?
— Конечно, — усмехнулась черноволосая красотка. — Вспомню старые добрые времена, побегаю с подносами. Поезжай спокойно, разберись со своими делами. Хочешь, одолжу гранатомет?
— Да я как-нибудь так, — невесело улыбнулась девушка. — Одолжи мне лучше пуленепробиваемый жилет, если есть.
Ри с великим сожалением развела точеными белыми руками.
— Чего нет, того нет.
Эллен посидела немножко в своей комнатке — после вчерашнего инцидента пришлось меняться спальнями обратно, — тщательно обдумывая, что противнее: постоянно находиться под ненавязчивым надзором мистера Чейза или же снова вкусить радость встречи с матерью и бывшим женихом. По всему выходило, что первое предпочтительнее, но раз уж решилась, надо выполнять…
Нужно ехать, обреченно вздохнув, решила она. Доставала из старого шкафа дорожный костюм и кинула придирчивый взгляд на зеркало. Десять минут позора и спокойная жизнь впереди. Что бы такое предпринять, дабы выглядеть покрасивее? Не хочется появляться перед матерью замызганной замарашкой.
Эллен тщательно попудрила нос, собрала длинные рыжие пряди в элегантный узел на затылке, накинула на плечи старый серо-голубой жакет и снова принялась вертеться перед лучшим другом красавиц — прямоугольным куском стекла, покрытым серебряной амальгамой.
Конечно же сразу отыскалась куча несовершенств, которые никто другой и не заметил бы, но придирчивый глаз взволнованной девушки был беспощаден. Он подмечал все: и складочки на не слишком новой одежде, и подозрительно провисшую талию жакета, и отросшие пряди волос, выбившиеся из когда-то модной прически.
Тяжело вздохнув, Эллен взялась за щетку и утюг. На сердце у нее было неспокойно.
В это время кто-то тихонько поскребся в дверь.
— Входите, не заперто, — отозвалась Эллен, внимательно разглядывая свое отражение.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла непривычно белокурая Марта в синем форменном платье. В руках она держала хорошенькую черную сумочку.
— Вот, — сказала она. — Тебе, наверное, хочется покрасивее одеться, все-таки к родственникам едешь. Смотри, это Шанель, настоящая. В прошлом году купила по случаю получения диплома, да потом не с чем было носить. Тебе к серому костюму очень даже подойдет.
— Спасибо, чудесная вещица, — пробормотала растроганная девушка. — Обязательно возьму с собой.
— Ну, удачи тебе, — улыбнулась Марта и ушла.
Эллен примерила сумочку и осталась очень довольна. Однако через пять минут снова послышался тихий стук в дверь. Наверное, Марта передумала, решила она, со вздохом снимая прелестную сумочку с плеча.
Однако в дверном проеме появилось оживленное личико Ри.
— Как сборы? Валерьянку не забыла? — поинтересовалась насмешница. В руках она держала небольшую бархатную коробочку. — На, примерь.
— Это что?
— Как что? Сапфировые сережки моей бабушки. К твоим глазам как раз подойдут. Но не надейся, не насовсем — только до Блуберри и обратно. — Ри ловко надела на ошеломленную девушку украшения. — Смотри не потеряй. Поразишь свою мамашу — и сразу поезжай назад. Надо бы, конечно, выделить тебе вооруженную охрану… Вот только она вся куда-то разбежалась, какая жалость!
— Да что вы задумали?
— Ты должна хорошо выглядеть, — безапелляционно заявила хозяйка «Лисьей норы» и была такова.
— Однако если Пэд принесет мне свои любимые сапоги для верховой езды… — Эллен осторожно потрогала сапфировые серьги. Глубокие переливы синего цвета прекрасно оттеняли глаза, но при этом немилосердно сдавливали чувствительные мочки ушей: к серьгам она не привыкла. — Или вельветовое кепи…
Однако приятель решил сделать ей другой сюрприз — снаружи послышалось призывное бибиканье. В полном недоумении девушка выглянула в окно и изумленно присвистнула. Во дворе красовался автомобиль вызывающего ярко-красного цвета. На фоне белых сугробов машина просто слепила глаза.
— Не на автобусе же тебе ехать, — пояснил Пэд, когда она кинулась к нему за объяснениями. — Нанял в агентстве вместе с водителем. Довезет тебя прямехонько до места, а потом заберет обратно. Зато, какой эффект! Все твои родственники, сколько бы их там ни было, попадают в обморок!
— Да уж, — пробормотала Эллен. — Непременно попадают. Тут и к гадалке ходить не нужно. Миссис Дэвис наверняка подумает, что я заделалась преуспевающей хозяйкой публичного дома.
— Скажи ей, что удачно вышла замуж, — посоветовала рассудительная Марта.
Девушки, накинув теплые куртки, чтобы защититься от падающего с хмурого декабрьского неба противного мокрого снега, вышли проводить путешественницу. Ри держала на руках Лулу, заботливо завернутую в мохеровый плед.
— Знаете, вы еще должны рвать на себе волосы и в голос рыдать, — не выдержав столь трогательного прощания, съязвила Эллен, усаживаясь в роскошную машину. — Вы же меня не на тот свет провожаете! Что это тут за печальное собрание теней? А где тогда похоронный оркестр? Где черные дроги? Где венки и букеты?
