— Лагорио, — вполголоса просвещала ее Ирина, даже не глядя на латунную бирку. — Только у него можно увидеть потрясающую игру цвета. В природе таких красок просто нет, но на его картинах, как на этой, с морским заливом, они служат особым целям.
Художник взял в Ирине верх, и она забыла о цели визита. Издалека за парочкой красивых и явно разбирающихся в искусстве женщин безучастно наблюдали несколько охранников. Они скучали. Необходимость охранять собрание непонятных, да в общем-то и даром не нужных им предметов навевала скуку.
— А это кто? — поинтересовалась Ольга, протянув руку, но тут же отдернула ее из-за сердитого голоса подруги:
— Васнецов! А руки держи при себе. Хочешь спросить — спрашивай. Здесь тебе не стадион и не байк-шоу. Успела от дочки нахвататься!
Ольге стало стыдно, а Ирина, которая с тихим возгласом «Мой бог! Репин!» надолго застряла у портрета сердитого старика в расшитом золотом мундире. Ольга уважительно рассмотрела мундир и пересчитала на нем пуговицы. Умный вопрос не придумывался, и она отправилась в самостоятельное путешествие по залам.
Судя по достоинству, с которым держалась остальная публика, она относилась к завсегдатаям салона. Ольга узнала телеведущего с застывшим в дежурной улыбке лицом и его необъятных размеров жену. Они долго и обстоятельно осматривали кресло из карельской березы, проверяя его разве что не на вкус. Попался на глаза и глава нефтяной компании, прославившийся в народе фразой: «Я бы купил правительство, но у президента нет сдачи». Топливно-энергетический король часто почесывался и нервно оглядывался, разыскивая охрану, затерявшуюся среди бронзовых статуй накачанных древних греков и римлянок с силиконовыми формами.
Время шло. Эксперт «Гелиоса» не появлялся. Ирина в восторге зависла у двухстворчатой иконы, с которой на нее мрачно взирала пара изможденных поисками истины святых. Они сурово воздели персты, предупреждая слабых духом о суетности мира. Нефтяной магнат тоже постоял рядом с иконой, всматриваясь в горящие очи мучеников. Потом он явственно вздрогнул всем телом, вспомнив что-то неприятное, и торопливо заспешил на выход. Охрана радостно загудела в портативные радиопередатчики и гуськом кинулась за хозяином.
Ольге надоело глазеть на публику, и она направилась разглядывать экспозицию по второму кругу.
…Солнце, покосившиеся домики, кривая улочка, бредущий по ней мастеровой в фуражке и с узелком в руке, собака, выглядывающая из-под ворот — небольшая картина маслом захватила Ольгу. Она и не заметила, что, простояв около полотна минут десять, в задумчивости произнесла:
— Как просто…
— …и как трогательно, — раздался за спиной тихий мужской голос.
Нахмурившись, Ольга обернулась, чтобы дать отпор нахалу, нагло вмешавшемуся в ее мысли. Высокий мужчина средних лет, одетый довольно просто, в кожаную куртку и джинсы, смотрел не на Ольгу, а на картину. Почувствовав на себе ее взгляд, он нисколько не смутился:
— Поленов.
И продолжил, глядя Ольге в глаза:
— Занятно. Все женщины, которых я здесь встречал, интересовались исключительно коллекцией ювелирных украшений. Хитрые хозяева аукциона выставили золотые побрякушки прямо у входа. Дальше в зал женщин невозможно затащить даже под угрозой лишения денег на карманные расходы.
— И многих вы лишали расходов? — насмешливо прищурившись, поинтересовалась Ольга.
— Двоих, — не обидевшись, грустно ответил высокий. — И после этого они ушли навсегда. Интересно: сцены расставания происходили именно после наших визитов сюда.
— А теперь вас тянет на место преступления? — позлорадствовала Ольга, хотя (удивительно!) мужчина не вызывал у нее привычного чувства антипатии к самоуверенным самцам.
— Я размышлял, — честно ответил он, не отводя от Ольги глаз, — и решил, что не в этом дело. Будь так, я бы тосковал по тем двоим. По меньшей мере по одной из них.
— Хотите сказать, что в окружении предметов искусства вся низменность их натур проявилась более отчетливо, чем на кухне и в спальне? — Ольга не сдержалась. — А может, они по-своему любили вас?
— Не думаю. — Высокий насупился. — Даже уверен. Никакой любви не было.
— Вы так хорошо знаете женщин?
— Я знаю себя. Этого достаточно. Но главное доказательство — они не хотели детей. Поразительно, но и объяснения, и тон отказа у обеих совершенно одинаковы. Как у них получается?
— Хотите сказать, все женщины одинаковы? А вы не допускаете, что это вы у них вызвали одно и то же чувство, заставившее их произнести одинаковые слова?
Высокий отвел глаза. Он задумался.
— Разумеется, вы правы. Я не подарок. И сейчас, непонятно почему, занимаю вас своей болтовней. Кстати, меня зовут Сергей.
— Ольга, — ответила она автоматически и, спохватившись, тут же перешла в атаку. — Вы, я вижу, не только расстаетесь со своими женщинами в обществе антиквариата. Вы и знакомства предпочитаете завязывать здесь же. Понимаю. Очень удобно. Колоссальная экономия времени и средств.
Сергей рассмеялся. Тут, к Ольгиной досаде, подскочила Ирина:
— Эксперт здесь! Живо за мной!
— Послушайте, Ольга, — неожиданно вмешался Сергей. — Вы, я вижу, здесь в первый раз. Я имею некоторое представление о здешних правилах и могу оказаться полезным.
— Это кто? — тихо поинтересовалась Ирина. — Старушка-смотрительница?
— Это Сергей, — растерянно ответила Ольга.
— Да? — усомнилась Ирина. — А выглядит как Виктор. Ну да ладно, пусть идет с нами, кто ни есть. Мужик в нашем деле не помешает.
Сергей действительно не помешал. Напротив, исключительно благодаря его советам и настойчивости все бумаги оказались заполнены должным образом. Слабое сопротивление уставшего пожилого эксперта было сломлено, и он отправился к Алене в сопровождении Ирины и Ольги. Последняя не успела заметить, когда Сергей умудрился передать ей визитную карточку. Трясясь на переднем сиденье дребезжащего всеми частями такси, она прочитала имя, фамилию и должность. Сергей оказался заместителем главного редактора журнала «Светоч». Ольга задумалась. В голову приходили невероятные мысли. Они преследовали ее и пока эксперт осматривал бюро, и во время ожидания специальной грузовой машины, и когда она наблюдала, как объект интереса Алениного мужа размещают в компании ему подобных вычурных предметов, отгороженных от посетителей и в непосредственном соседстве с охраной. Конечно, псих бы попытался незаметно залезть в ящик бюро прямо тут, в зале. Но Володька не псих. Огласка не в его интересах.
«А если…» — думала Ольга о Сергее и гнала эту мысль прочь. Мысль отказывалась уходить. Вот зараза!
Вечером собрались у многострадальной Алены. За день ей звонили четыре раза и остервенело швыряли трубку на рычаг, едва заслышав Аленино робкое «Слушаю вас». Таня оставалась с ней, пока Ирина и Ольга путешествовали по стране продажного искусства и налаживали отношения с аукционерами.
