Мы с Джейком так довольны своим последним выбором, что, выйдя из кинотеатра, храним молчание. Молча закуриваем, словно опасаясь, как бы слова не рассеяли легкое облачко магии кино — не уничтожили след прожектора, отпечатавшийся на нашей сетчатке, не заглушили мелодию финальной песни, все еще звучавшую в ушах.
— Утраченное искусство, да? — произносит Джейк, погасив сигарету. И вместе с ней рассеяв последние мерцания звездного тумана.
— Что? Мюзиклы?
— Нет. Хорошее кино.
Печально.
— Не хочешь ли поужинать?
— Не-а, я не голодна. — Давлю окурок каблуком. — Но знаешь, от чего бы я не отказалась? От большой фруктовой «Маргариты».
Джейк просиял:
— Я знаю одно местечко.
Он повел меня в мексиканский ресторанчик за углом, более напоминающий Тихуану, чем Канкун. Меню довольно однообразно, без лишних отвлекающих подробностей вроде «такое в сомбреро» или «ковбои верхом на халапеньо». И выбор вполне обычный: pollo, carne, cerveza. Наш заказ — «Маргариты» — кажется таким экстравагантным, что бармен, удовлетворенно ухая, закатывает рукава и готовит напиток в неподражаемом стиле.
После двух «Маргарит» и миски чипсов Джейк предлагает еще по одной, а я делаю вид, что обдумываю его предложение. После чего он подает бармену универсальный сигнал «повторить».
— Итак, — говорит Джейк, как только наши бокалы вновь наполнены, — у меня к тебе вопрос.
— Валяй.
— Лучший финал фильма?
Я чуть не выпалила: «Выпускник». Но это такой очевидный выбор. Напряженно шевелю мозгами, пытаясь найти более эффектный ответ.
— О, о'кей, есть! — Делаю большой глоток «Маргариты». — Видел «Ограбление по-итальянски»?
— Оригинал или римейк?
— Оригинал.
— И?
— В финале, когда Майкл Кейн говорит: «Погодите, ребята, у меня есть отличная идея»? Это грандиозно! Все фильмы должны так заканчиваться.
— Неплохо. — Джейк одобрительно кивает.
— Теперь ты.
— Ну, думаю, все говорят одно и то же. — Он пожимает плечами. — Но должен признать, что это «Выпускник».
— Э, слабак.
— Ладно, а как насчет лучшего начала фильма?
— Это слишком легко. «Подручный Хадсакера». Когда Хадсакер встает на стол и выпрыгивает в окно. Теперь твоя очередь.
— «Дикие сердцем». Когда Ник Кейдж пробивает башку тому парню? Знаешь, когда я пошел на этот фильм, кинотеатр предлагал возместить стоимость билета каждому, кто уйдет в первые десять минут.
— Клево. И что, уходили?
— Черт побери, еще как. К тому моменту, когда мозги парня растекались по полу, зал был пуст.
— Вот люди… — Презрительно качаю головой. — Они не распознали бы гения, даже если бы… если бы…
— Им вышибли мозги?
— Вот именно.
— Расскажи об этом. — Джейк допивает коктейль. — По последней?
— Да.
Четыре «Маргариты» на голодный желудок не самая удачная мысль. Когда я с хлюпаньем втягиваю в себя последние капли, мне приходит в голову, что эта последняя соломинка может переломить спину пресловутого верблюда. Пока не приносят счет и я не бросаюсь в безумном порыве на поиски кошелька, я даже не осознаю, насколько пьяна.
— Не беспокойся. — Джейк выуживает бумажник.
— Нет, нет, я настаиваю. — Дергаю молнию на кошельке, и все его содержимое вываливается на пол. — Блин!
Джейк хихикает:
— Тебе помочь?
— Я сама! — Ползая по полу, я пытаюсь зацепить губную помаду, поката не исчезла из поля зрения. Кое-как собрать и затолкать барахло в сумочку удается только с помощью Джейка.
— Прошу. — Он протягивает руку.
Хватаюсь за его рукава и позволяю поднять себя на ноги.
Из бара на улицу ведут три ступеньки. Будь я предоставлена себе, я бы грохнулась на колени и сползла вниз. Но Джейк крепко держит меня под руку и сводит вниз, ступенька за ступенькой. На улице он подхватывает меня двумя руками.
— Ты в порядке?
— Да-а, все о'кей. — Я выпрямляюсь, слегка покачиваясь, наконец нахожу равновесие. — Все отлично.
Джейк с любопытством смотрит на меня:
— Знаешь, а у тебя роскошные зубы.
— Извини?
— Прости, мой дедушка дантист. Я привык замечать такие вещи. Ты носила скобы?
— Четыре года, — с гордостью сообщаю я.
— Bay! — присвистывает он. — Они тебе чертовски помогли.
— Благодарю.
— Нет, я серьезно. У тебя прекрасная улыбка.
Неожиданно уголки его губ приподнимаются. Джейк наклоняется ко мне. Ближе, затем еще ближе. Его лицо вот-вот превратится в размытое пятно. Моя способность соображать явно обострилась, мне и в голову не приходит, что он собирается меня поцеловать, пока его губы не касаются моих. И я даже не сосредоточилась.
У Джейка теплые губы. И удивительно мягкие. Внешне он мужественный, сильный и даже жесткий, поэтому я предполагала, что губы у него словно бетонные. А целоваться с ним все равно что слизывать мороженое с цемента. Но на самом деле это вроде как потягивать молочный коктейль через соломинку. И я хочу допить все до последней капельки.
Наконец мы, задохнувшись, отрываемся друг от друга, чтобы глотнуть воздуха. Потираю виски, пытаясь преодолеть тяжелый случай замерзания мозга.
— Послушай, — Джейк бережно берет мои руки в свои, — я хочу задать тебе один вопрос и надеюсь, он не слишком встревожит тебя.
— Не пугай меня. — Чуть скосив глаза, я стараюсь удержать его лицо в фокусе. — Отныне ты хочешь смотреть кино только со мной?
Прости, но я не готова взять на себя такого рода обязательства.
— Я хочу знать, что ты делаешь в эти выходные.
— Вышел новый «Джеймс Бонд»? Если так, я не могу пойти с тобой. Я уже обещала своей подружке Лори. А я не подвожу в таких важных вопросах.
— Сосредоточься на минутку, о'кей?
— О'кей.
— В эти выходные в Бостоне женится мой друг. Пойдешь со мной на свадьбу?
— Да!
Мне следовало выдержать паузу. Надо было по крайней мере, обдумать последствия, понять, что это не просто приглашение провести с кайфом заслуженный краткий отпуск. Это приглашение провести выходные — и, возможно, даже в одном номере в отеле! — с невероятно привлекательным мужчиной.
Не следовало так откровенно проявлять страстное желание.
Джейк приподнимает бровь:
— В самом деле?
