Потом Мак заметил на журнальном столике еще одну открытую бутылку пива. На этот раз, впервые после встречи с Дебоулдами, Мак почувствовал, что может потерять клиента своей фирмы.
– Я прошу прощения за то, что испортил вам вечер, – Гарольд указал Маку на диван.
Мак не был готов выслушивать любезные извинения, особенно сегодня.
– Что произошло?
– Я не знал, что Оливия – дочь Оуэна Уинстона.
Мак нахмурился.
– Он своего рода легенда в финансовом мире, – продолжал Гарольд.
Маку не нравился такой поворот разговора. Он пристально посмотрел на Гарольда.
– А почему вы об этом заговорили?
– Хотите выпить? – спросил Гарольд, чувствуя раздражение Мака, и указал ему на бутылку пива. – Это отличное пиво из...
– Гарольд, – натянутым тоном перебил его Мак, – при всем моем уважении к вам я откажусь, пока не узнаю, почему вы заговорили об Оуэне Уинстоне.
Гарольд улыбнулся, потом кивнул.
– Я только что беседовал с ним по телефону, Мак.
– Вы звонили ему?
– Нет, он сам позвонил мне.
– Он искал свою дочь?
– Он хотел предупредить меня насчет вас, – Гарольд сделал большой глоток пива. – Однако он определенно недоволен тем, что вы находитесь здесь с его дочерью.
Мак схватил с журнального столика бутылку и отпил пива, потом встал.
– Спасибо за то, что уделили мне время, Гарольд.
– Знаете, я считаю, что вы человек находчивый, раз наняли ее.
Находчивый? Возможно, лучше было бы назвать это неэтичным поступком. Прежде Оливия считала его и вовсе аморальным типом, однако Мак никогда не обманывал своих клиентов.
– Я полагаю, мы все решили?
– Конечно. Я не хочу вас задерживать. Однако, Мак... – Гарольд поднялся на ноги и серьезно посмотрел на него. – Я не верю слухам и беспочвенным утверждениям ревнивых конкурентов. Я поступаю так, как подсказывает мне мой опыт. Вы будете заниматься нашими финансами, – он пожал плечами. – Я просто подумал, что мне надо сказать вам об этом.
Наверное, Мак должен был почувствовать удовлетворение, однако все, чего ему сейчас хотелось, так это стукнуть кулаком в стену.
– Спасибо, Гарольд, – Мак пожал ему руку, потом вышел из комнаты и из дома.
На улице ему в лицо ударил ледяной ветер со снегом. Однако он едва ли замечал это. Еще утром Мак хотел быть с Оливией, тянулся к ней и телом, и душой.
Он посмотрел на ее коттедж. В большое окно были видны огоньки на новогодней елке. Оливия оказалась хитрой, но он ее перехитрит. Ее маленькое предательство померкнет в сравнении с его местью.
Глава семнадцатая
Оливия была не слишком умелой обольстительницей. Она никогда не читала книг о том, как лучше соблазнить мужчину. Вместо этого она полагалась на старые, проверенные временем уловки. Вот и сегодня, раздевшись, она улеглась в кровать и принялась ждать, когда вернется Мак и займется с ней любовью...
Зажженный камин обогревал комнату. Оливия немного нервничала. Она чувствовала себя невероятно уязвимой и внезапно принялась отыскивать в себе недостатки.
Наконец дверь открылась, и вошел Мак. Вслед за ним с улицы ворвался ледяной воздух. Оливия решила, что между ним и Гарольдом ничего серьезного не произошло. Наверное, они просто поговорили о том, о сем. Она повернулась. Мак поднял глаза, увидел ее на кровати под простыней, понял, что она обнажена, и покраснел. Легким движением он плотно закрыл дверь и подошел совсем близко.
Сердце Оливии бешено заколотилось.
– Все в порядке?
Он кивнул и какое-то время молча смотрел на нее.
– Все просто отлично! – Мак расстегнул рубашку, снял брюки. – Именно об этом я и мечтал.
Оливия заволновалась, когда Мак начал подкрадываться к ней, подобно голодному зверю. Обняв ее, он какое-то время просто рассматривал ее кожу и грудь, потом наклонился и коснулся губами ее соска.
Оливия ахнула, стиснула зубы и обмякла. Этого она ждала весь день. Ждала и не могла дождаться, когда Мак наконец овладеет ею. Она закрыла глаза и принялась наслаждаться прикосновением мускулистого тела Мака к своей коже. Он покрывал поцелуями ее грудь, потом живот...
Когда Мак решил спуститься ниже, она улыбнулась. Оливия понимала, что он задумал, поэтому запустила руки в его волосы и слегка сжала его голову. Голова Мака склонилась к ее бедрам. Он раздвинул ей ноги и принялся неторопливо ласкать ее губами. Оливия забыла обо всем на свете. Все, чего она теперь хотела, так это наслаждения. Мак стал ласкать ее настойчивее. Оливия чувствовала, как дрожат ее ноги.
– О, Мак... я сейчас...
Должно быть, он услышал отчаяние в ее голосе и понял, что она находится на пике возбуждения, потому что отстранился от нее, достал презерватив из кармана джинсов и надел его.
Мак вошел в Оливию одним мощным движением. Оливия вскрикнула. Ей показалось, что она сгорит от невыносимого желания. Мак обхватил ее бедра руками, прижал к себе крепче и задвигался в бешеном ритме. Оливия почувствовала приближение развязки. Подрагивая, она вцепилась в Мака.
Он наклонился и страстно поцеловал ее в губы. Оливия постанывала, потому что не могла больше выносить напор возбуждения. Ее голова металась из стороны в сторону, она несколько раз пронзительно вскрикнула.
Мак снова и снова вонзался в нее. В какой-то момент ей показалось, что он разорвет ее тело на части. Выпрямив ноги, она широко развела их. Мак замер, простонал и снова глубоко вошел в нее. Так продолжалось до тех пор, пока он наконец не достиг апогея.
Спустя несколько мгновений, Оливия обхватила его руками за шею. Но Мак внезапно отстранился от нее и встал с кровати.
Оливия пристально посмотрела на него. Ее тело все еще трепетало от его прикосновений.
– Что произошло?
Мак присел на кровать спиной к ней, потом рассмеялся.
– Что такое? – тихо спросила Оливия.
Мак посмотрел на нее через плечо. Его взгляд был устрашающе довольным.
– Я понятия не имел, что ты так же жестока, как и я.
– О чем ты говоришь? – Оливию обдало холодом.
– Должен сказать, что ты произвела на меня впечатление.
– О каком впечатлении ты говоришь? – спросила она. Мак не смотрел на нее. Он выглядел мрачным и расстроенным. Внезапно Оливия почувствовала неловкость оттого, что обнажена, поэтому завернулась в простыню. – Что с тобой произошло?
– Пока я там, в доме, пил с Гарольдом пиво, он сообщил мне, что ему звонил твой отец.
– Нет... – сердце Оливии упало.
– Он звонил, чтобы предупредить Гарольда насчет меня.
