— Вижу дым, — сообщил он ломающимся, как у мальчишки-юнги, голосом.
Прихватив с собой телефон, Маша отправилась в туалет и, устроив свой инфернально-раздавшийся зад на сиденье, принялась дозваниваться до Риты. Увы, на этот раз она не смогла поймать подругу, которая в эти дни ни минуты не сидела на месте.
Эдик не стал долго любоваться дымом из преисподней и наслаждаться бетховенскими раскатами. Охота к перемене мест владела им уже несколько дней. Да и все необходимое было собрано. «Зачем нам этот геморрой?» — сказал он, кивнув на пейзаж битвы, и они на полтора месяца улетели на Багамы.
* * *
Только спустя несколько недель после уже упомянутой истерики с битьем хрустальных стаканов и суицидальными настроениями и после того, как ей удалось сбросить первые десять килограммов, Маша решилась наведаться к подруге.
Нарядившись в балахонообразное, бесформенное и дорогое черное платье, которое, по ее наивному замыслу, должно было скрыть полнотелость, но которое едва доходило до жирных коленок, похожих на два блюдца, Маша взяла такси и прикатила прямиком к Рите. Она надеялась, что хотя бы отчасти стала похожа на себя прежнюю и Рита не грохнется в обморок, когда ее увидит. И надо признаться, жестоко ошиблась.
Открыв дверь и увидев на пороге то, что она увидела, Рита побледнела как смерть, и только железная воля помогла ей удержаться на ногах.
— Здравствуй, а вот и я! — натужно улыбаясь, громко сказала Маша, мгновенно раскаявшись и прокляв ту минуту, когда ей пришло в голову навестить подругу.
— Пойду сварю кофе… — пролепетала Рита, все еще не двигаясь с места. — Боже мой, до чего ты себя довела! — вырвалось у нее в следующую секунду.
Однако потом бросилась обнимать Машу.
— Сейчас еще ничего, — бодро ответила та, хотя была готова провалиться сквозь землю. — Я уже сбросила десять килограммов! Видела бы ты меня две недели назад…
— Слава Богу, не видела, — проворчала Рита, уже окончательно овладев собой. — Мне и этого триллера достаточно!
Маша сидела на диване, слегка расставив толстые ноги, и прямо смотрела ей в глаза.
— Да, я вела себя, как последнее ничтожество, — как можно спокойнее начала исповедоваться она. — И боялась себе в этом признаться. Иначе мне бы пришлось прилагать какие-то усилия, чтобы выкарабкиваться из этой ямы. Я просто боялась менять свою жизнь. Мне было страшно оттого, что нужно будет впервые что-то делать самой… Поэтому я ничего не делала… Хотя знала, что скоро разучусь делать что-нибудь, кроме как набивать живот…
— И кажется, добилась в этом больших успехов, — беспощадно констатировала Рита.
— Я свинья, Рита, — сказала Маша, опустив глаза. — Я так виновата перед тобой.
— Нет, ты моя любимая подруга, — услышала она в ответ. — И больше ни слова о прошлом. Я хочу, чтобы ты рассказала мне о своих планах.
Маша неловко заерзала.
— Я правда этого хочу, — улыбнулась Рита.
— Я хорошо все обдумала, — неуверенно начала Маша. — Тебе должно это понравиться…
Рита ободряюще кивнула, но в ее взгляде сквозило недоверие.
— У меня есть идея серьезного документального фильма о настоящих и будущих войнах на территории бывшего Союза… Ты понимаешь, насколько это серьезно… Я хочу, чтобы ты убедила начальство, чтобы мне дали…
Рита отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
— Теперь послушай меня, — сказала она. — Тебе придется на время выбросить из головы все свои серьезные идеи… Единственное, на что ты употребишь сейчас все свои силы и энергию — это на то, чтобы как можно быстрее превратиться в ту воздушную, трепетную и сексапильную женщину, которую я когда-то знала.
— Но я думала, что… — начала Маша.
— Итак, — деловито прервала ее подруга, — расскажи мне, что ты для этого делаешь.
— Во-первых, я прохожу строгий курс у диетолога, пью специальные пилюли, принимаю процедуры… — покорно начала Маша. — Во-вторых, я каждый день хожу на теннисный корт…
— И сколько тебе уже удалось это выдержать?
— Почти месяц, — гордо ответила Маша. — Я сбросила десять килограммов.
— Ну это я уже слышала, — кивнула Рита.
— Через месяц-другой сброшу еще пятнадцать!
— Меня убеждать не надо. Надо убеждать себя.
— Я готова на все!
— Верю, — снова кивнула Рита.
— Если бы ты только знала!.. — вздохнула Маша. — Мне кажется, что я умерла, побывала в аду и вдруг опять воскресла.
— С чем я тебя и поздравляю. Расскажи-ка мне лучше, как ты питаешься в течение дня! У тебя есть специальный режим?
— Не то слово! У меня особый, индивидуальный режим!
— Ну-ну…
— На завтрак я себе обычно позволяю эдакую здоровую сочную ссору с Эдиком. Запиваю ее чашечкой крепкого кофе и перехожу к водным процедурам.
— Неплохо, — одобрила Рита. — А когда он уезжает в офис, наверное, бежишь на кухню?
— Ага, бегу… Только не на кухню, а на корт.
— Одобряю… А обед?
— Овощи, фрукты, минеральная вода.
— Неужели?
— И немножко риса.
— Это допускается.
— Потом начинаю жадно поглощать знания.
— Умница! Это самая вкусная и здоровая пища…
— На полдник — йогурт.
— Ты просто бессовестная обжора! — рассмеялась Рита.
— Это еще не все. На десерт пилюли и сеанс у диетолога, который до отвала кормит меня советами и внушениями.
— С ума сойти!.. Ну а ужин? Вот когда ты, наверное, отыгрываешься. Ты ведь готовишь ужин для Эдика?
— То же, что и на завтрак. Поэтому он предпочитает ужинать у себя в офисе или заезжает куда-нибудь в ресторан, а потом мы вместе смотрим новости.
— Ну а если перед сном ты все-таки проголодаешься? Тогда что? Опять пытаешься вывести из себя Эдика?
— Нет, это было бы уже чересчур. Хотя нет ничего проще… Я просто пью чай с сухариком или съедаю яблоко.
— Хватит, — не выдержала Рита, — не то я тебя начну жалеть!
— Что меня жалеть? — пожала плечами Маша. — Ведь у меня в запасе еще остается ночь!
— Господи, — прошептала Рита, — неужели ты просыпаешься от голода и идешь набивать желудок?
Маша молчала.
— Случается такое, да? — продолжала Рита. — Я угадала?
— Почти… — сквозь зубы процедила Маша. Она едва сдерживала смех. — Я сама не просыпаюсь… Но, случается, меня будит Эдик, чтобы щедро накормить своей любовью!
Подруги расхохотались, а потом, взяв друг друга за руки, долго смотрели друг другу в глаза.
