протестуют против вырубки лесов. Причина, почему моя девственность оказалась в этом ряду, мне неизвестна. Этот факт просто обескураживает.
– Объясни. Я не совсем силен в этой науке, – произношу спокойно, чем еще сильнее вывожу Лискину из равновесия. – Значит, есть красавчики и, видимо, не красавчики. Не красавчики имеют меньше шансов на секс, это ясно. Красавчики больше, но, как я только что выяснил, они обязаны заниматься им априори? А как же другие входные данные: харизма, сексуальность, социальная адаптированность?
Она дважды моргает, ее губы трогает улыбка – почти счастливая. Она в целом выглядит как человек, только что нашедший клад. Никогда не думал, что девушкам такие вещи не менее интересны, чем парням. Хочется расспросить ее поподробнее, верно ли я понял эмоции, но это будет слишком сильно напоминать располагающий к общению диалог.
– Блин, ты такой крутой, – тихо произносит она, качает головой и широко улыбается.
– Почему? Потому что мой цветочек еще никто не сорвал? – Хочется перефразировать сказанное, потому что это опять слишком по-дружески. Почти похоже на шутку.
Но Ася уже хохочет. В голос. Этот звук наполняет салон. Он заразителен, как слэмящаяся толпа на рок-концерте, и я тоже смеюсь.
Ася замирает, поворачивается ко мне и вопит:
– Ты смеешься! Ты умеешь! – Ее глаза горят, как два огонька. Она слишком забавная, и я не могу не смеяться. – Ты, черт возьми, это умеешь! Блин, Костров!
Она смотрит по сторонам и начинает парковаться, глядя в зеркала заднего вида. Выглядит естественно, будто водит машину постоянно много лет подряд. Может, из нее и правда выйдет неплохой водитель? Она симпатичнее Сергея Васильевича уж точно, хотя это скорее минус. Да в ней, как в моем водителе, все минус! Но тем не менее это слишком заманчиво. Интересно, как быстро она вернется к Колчину? Он же явно ее рано или поздно уломает. Как быстро она бросит работу?
– Учти, мне неинтересно часто менять сотрудников. Давай так – нанимаю тебя минимум на три месяца. Идет?
Костро-о-ов, что ты делаешь? Какие три месяца?
Она радостно кивает.
– А испытательный срок? – Лискина улыбается самой коварной улыбкой и притормаживает. Каким-то невероятным образом она все же умудряется довезти меня за тридцать три минуты.
– Две недели.
Она кивает и тормозит четко между двумя машинами. Даже мой внутренний перфекционист остается доволен.
– Костров! – говорит Ася уже спокойнее, бьет руками по коленям. Глушит машину и поворачивается ко мне всем корпусом. – Во-первых, мы приехали. А во-вторых… Честно, ты потрясающая находка!
– Ты что, меня агрессивно клеишь, Лискина? – усмехаюсь в ответ. – А как же конфетно-букетный период? Пригласи меня, по крайней мере, на свидание.
– Я больше недели покупала тебе сок и сэндвичи, ты, ненасытная душа! Я тебе цитаты про любовь читала! – Она снова возмущается. Глаза сияют, на щеках яркий румянец.
– Увы, не думаешь же ты, что все будет так просто? – Я подыгрываю до конца, и Ася радуется с таким видом, будто не знает, что с этим теперь делать. Часто дышит. Кто бы мог подумать, что общение с женским полом – это довольно весело. – Ладно, я недолго, минут на сорок. Можешь посидеть в кафе, я оплачу. – Киваю на стильную булочную, где все такое же, как в студенческой кафешке, но втридорога.
Ася кивает, улыбается мне и машет рукой:
– Удачи.
А потом выпрыгивает из машины, едва я успеваю дойти до дверей в бизнес-центр.
– Стой!
– Что? Что-то забыл? – Я кошусь на машину, на свой портфель, проверяю телефон.
– Да.
Она подбегает, встает на цыпочки и целует меня в щеку. У нее очень теплые губы, она слишком близко. Я хмурюсь, ничего не понимая. Мы же просто шутили, верно? Но тем не менее на щеке горит ее поцелуй, слишком неожиданный и обжигающий, от которого во все стороны распространяются волны тепла, и по какой-то причине это заставляет губы улыбаться.
– Ну, я подумала, что ты, наверное, и не целовался. Это на удачу. Вдруг пригодится, – как-то совсем тихо говорит она, закрывает машину и идет в кафе.
– Я тебя разорю, если что! – кричит мне уже издалека.
– Бери самый дорогой кофе, так уж и быть, – зачем-то кричу в ответ.
Я никогда не швырялся деньгами и не был расточительным. Я не перестеклил окно, потому что просто ниоткуда не упало большой неучтенной суммы, хотя мог бы накопить и сделать за пару месяцев. Никогда не покупал новую одежду, пока предыдущая точно не становилась непригодной. Затраты на водителя просчитал до копейки, придя к выводу, что это и правда выгоднее. И вот кричу, чтобы какая-то девица ни в чем себе не отказывала. Магия, не иначе. Только в магию я не верю.
Между нами катастрофически много недосказанности, а это непременно приведет к тому, что кто-то размечтается. А потом появится Колчин и заберет свое.
Ася кажется недостаточно разумной, чтобы ей слепо доверять. Но я все равно стою на крыльце и смотрю, как она заходит в кафе, до тех пор, пока ее белые волосы не скрываются за стеклянной дверью.
Ладно, мечтать не вредно.
* * *
Мы возвращаемся вечером, она прощается со мной и опять зачем-то целует в щеку. Слежу за ее удаляющейся фигурой, а потом быстрее, чем следовало, иду к подъезду, чтобы подняться в квартиру и в очередной раз убедиться, что в доме напротив появился сталкер.
Ася Лискина за мной следит, и это уже смешно. Она стоит за тюлевой занавеской и каждый вечер, после того как мы возвращаемся домой, наблюдает за мной вот уже дней десять точно, а может, и дольше. Каждое утро, возвращаясь с пробежки и прогулки с Вячеславом, вижу, как в доме напротив начинается движение. Пока делаю зарядку – тоже делает зарядку. Когда перехожу к отжиманиям – фигура за тюлем просто замирает. Я иду на кухню – тоже идет на кухню. Я завтракаю – она завтракает. Вечерами в теплую погоду она часами сидит на балконе с ноутбуком, закутавшись в плед по самую макушку, и смотрит что-то. Иногда вижу, как она сидит, согнувшись над швейной машинкой, если опять-таки открыта балконная дверь. Скоро наступит отопительный сезон, и соседка пропадет. Думаю, что Ася Лискина исчезнет из моей жизни еще раньше – как только Колчин вернется в группу.
Я трижды видел их в двусмысленной близости друг к другу. Может, случайность, а может, и нет, но только полный болван не понял бы, что у них еще не все кончено. А она зачем-то следит за мной, и я ловлю себя на мысли, что все делаю теперь
