Пашкой, а потом уселись на колченогие табуретки, отполированные сотнями задов, и продиктовали заказ подошедшему звероватого вида официанту с шикарной бородой. Я взял себе мясо, хотя оно и стоило втридорога, но не для того мои предки столько тысяч лет лезли на вершину эволюции, чтобы я ел траву.
Меж тем официант выслушал нас и удалился, но довольно быстро вернулся с большим подносом, на котором был наш заказ. Он сгрузил его на стол, получил от нас деньги и свинтил. Ну а мы накинулись на еду, став жадно поглощать её, запивая отменным пивом. Даже дриада ела точно голодная волчица.
Всё же наша банда через какое-то время насытились, а эльф довольно погладил себя по округлившемуся животу и неожиданно рыгнул.
— Пардон, — проронил он, блаженно улыбаясь.
— Так ты француз? — насмешливо спросил я, скользя взглядом по залу, где жрали десятка два тёмных игроков.
— Неа, я русский. Сейчас докажу, — весело заявил тот, потом покашлял в кулак и продекламировал: — Я узнал, что у меня нет в России ни хрена. Ни травинки, ни леска, даже сука колоска. Да, огромная страна, только жителям — пиз…
— Всё, мы поняли! — поспешно выдохнула дриада, бросив на парня короткий взгляд из-под длинных ресниц.
— Ты ещё-ё-о молодой. Ничего не понима-е-э-э-ешь — проблеял сатир, осуждающе поглядев на эльфа.
— Всё я понимаю, — выплюнул тот, нахмурив брови.
— Не до конца-а-а, — не сдавался Пашка.
— Ну-ну, — хмыкнул Леопольд, заиграв крыльями носа.
— По мне так всё-ё-ё постепенно улучшае-э-этся…
— Где? — саркастично ухмыльнулся эльф.
И уже спустя несколько реплик между ним и Пашкой завязался идеологический спор. Я пару минут послушал доводы обеих сторон, а потом стал прислушиваться к разговорам за соседними столиками. Там в основном болтали о разных пустяках, но парочка игроков жарко обсуждала воздушный бой между их кораблём и стаей виверн. Меня мигом обуял интерес.
Надо бы набраться наглости и подсесть к ним. И уж чего-чего, а наглости у меня хватало, поэтому я тотчас покинул арену политических дебатов, в которые рьяно включилась дриада, отстаивая сторону эльфа, и присел за стол к участникам боя с вивернами.
Те мигом замолчали и вперились в меня настороженными взглядами. А я открыто улыбнулся и произнес:
— Дарова, коллеги тёмные. Я тут краем уха услышал ваш разговор, и мне стало ужас как любопытно послушать о битве с вивернами.
— Новичок? — тут же смекнул один из них, окинув меня пренебрежительным взором.
— Ага, — не стал я скрывать очевидных вещей.
— Закажи нам четыре пива, и можешь посидеть с нами, — благодушно заявил второй парень, который явно был добрее первого.
— Окей, — тотчас согласился я, быстро подозвал официантку, сделал заказ и посмотрел на молчащий дуэт.
Они переглянулись, а потом стали сухо рассказывать о сражении. Я же принялся с интересом их слушать, порой вставляя уточняющие вопросы. Постепенно ребята расслаблялись, чему немало способствовало пиво, которое я постоянно заказывал. И вскоре игроки, уже порядком налакавшись, вспоминали всё свои воздушные битвы и рвали на груди тельняшки, заверяя меня в том, что они оба первоклассные стрелки, да ещё и на корабле не последние люди. И чем больше тёмные распалялись, тем больше я от них узнавал. Конечно, ничего секретного в их рассказах не содержалось, но для меня они были крайне любопытными и интересными.
А когда игроки уже с трудом ворочали языками, то я выдохнул, азартно блестя глазами:
— А у воздушных кораблей есть какие-то слабые места? Вот чтобы раз-з-з — и обломки во все стороны.
— Арсена-а-ал, если там есть горшки с зажига-га-гательной смесью. Но до него хрен добере… — просипел тёмный, не сумев полностью выговорить фразу, и повесил голову на грудь.
Его товарищ к этому времени уже выводил носом затейливые рулады, лёжа грудью на столе. Я же был практически трезв, так как сумел утихомирить своего внутреннего алкаша, чтобы раздобыть важную информацию. Ну а получив её, я нашёл взглядом хозяина, который стоял возле лестницы и двинулся к нему. Тот ещё загодя бросил мне, что ночь в таверне стоит пять серебряных монет. Я отдал ему деньги, доведя свои сегодняшние траты почти до двадцати серебряных, а затем взял ключ от комнаты и побрёл наверх.
По пути я обратил внимание, что сатир и компания пропали из общего зала. Надеюсь, что они хоть не поубивали друг друга, а то спор у них вышел жарким. Вон как стулья почернели от горящих пуканов.
Я тихонько захихикал в кулак, а затем покорил лестницу и потопал по коридору второго этажа, где случайно услышал раздражённый эльфячий голос. Он был приглушён дверью и доносился из номера.
— Смеяться он надо мной вздумал! Козёл! В детстве все хохотали над моими акварельными рисунками, а потом я ржал над их меловыми контурами!
— Лео, Пашка не хотел тебя обидеть, — донеслись едва слышимые слова дриады.
— Да пошёл он… — яростно бросил парень, а затем раздались его слегка испуганные восклицания: — Ой! Ты что делаешь?! Давай без этого! Тила-а-а!
— Ты не мужик! — презрительно бросила девушка, и следом зазвучали быстрые шаги, приближающиеся к двери.
Я тут же ломанулся к своему номеру, молниеносно отпер замок и влетел внутрь. Фух, успел, а то пришлось бы рассказывать, что они буквально сами заставили меня подслушивать. Вот как пройти мимо, когда диалог свернул в такие пикантные кусты? Правильно, никак.
Но какой же разворачивается забавный спектакль… Вот посмотреть бы на их лица, когда они снова соберутся в одну группу. Или уже не соберутся? Ну, утром узнаю.
Пока же я зажёг свечу, запер дверь, а потом разоблачился и вытянулся на грубой кровати из досок, на которой лежал мягкий матрас и толстое одеяло.
И только мои глаза начали сонно слипаться, как в комнате прозвучал отчётливый хлопок, за которым последовала ехидная речь:
— Ну, прям невинный младенец.
— Сгинь, — буркнул я, повернувшись набок, спиной к бесу. — Ты будто не помогаешь мне, а мешаешь. Дай отдохнуть честному человеку.
— Честному? — повторил Димон и гаденько засмеялся, а затем простучал копытцами по дощатому полу, остановился возле кровати и протянул с намёком: — А помнишь, почему ты расстался с Дашкой?
— Помню, — нехотя ответил я. — Она воспользовалась тем, что я насинячился и хитростью заставила рассказать, сколько у меня было девушек. Эх, зря я не остановился на
