В легких Памелы Вэйл дыма не обнаружено.
Вот что шепчет ему в трубку женский голос.
30
Доктора Уинстона Эн-Джи приход Джека не радует.
— Уходи, — слышит Джек еще в дверях.
Эн-Джи выкроил минутку, чтобы присесть и выпить чашку несвежего кофе, и не хочет никаких помех. А Джек Уэйд — именно помеха.
— Ты вскрывал утром труп сгоревшей на пожаре? — говорит Джек. — Миссис Памелы Вэйл?
— Точно.
— У нее в легких не обнаружено дыма, — говорит Джек.
— Тебе-то кто об этом наболтал?
Вот уж не знаю, думает Джек. Но спрашивает:
— На оксид углерода анализ проводил?
Эн-Джи кивает.
— Сделал анализ крови на количество карбоксигемоглобина.
Окись углерода — большая любительница кровяных шариков. Проникая в тело, СО выискивает красные кровяные шарики и соединяется с ними. В трупе человека, задохнувшегося в угарном газе, в красных кровяных шариках СО обычно раз в двести больше, чем кислорода. Процент оксида углерода в крови бывает очень высоким.
— И каков был процент впитываемости? — спрашивает Джек.
— Меньше девяти процентов, — отвечает Эн-Джи.
Ну, этим, как известно Джеку, можно и пренебречь. Такое незначительное количество СО обугленное тело могло впитать через кожу.
— Синюшность? — интересуется Джек.
— Черно-синий цвет.
— А должен бы быть красный, — замечает Джек. Окись углерода окрашивает кровь в ярко-красный цвет. — Волдыри?
— Несколько штук, — отвечает Эн-Джи. — Маленькие и наполненные воздухом.
Джек кивает. Он так и думал. Это нормально для трупа, если смерть наступила до пожара. В противном случае волдыри были бы больше и наполнены жидкостью.
— Круги?
— Отсутствуют.
Тоже понятно. На теле живого человека, попавшего в огонь, вокруг волдырей образуются воспаленные круги. Мертвое же тело не воспаляется.
— Она была мертва еще до пожара, — говорит Джек.
Эн-Джи наливает еще кофе — для Джека. Передавая ему пластиковую чашечку, говорит:
— Ты это знал заранее, иначе не прискакал бы сюда и не морочил мне голову.
— Я тебе голову не морочу.
— Морочишь. — Эн-Джи плюхается на старый деревянный стул, придвинутый к письменному столу. Выдвигает ящик металлического стола, вынимает оттуда папку. Шваркает ее на стол и предупреждает:
— Ты этого не видел.
Фотографии Памелы Вэйл.
Половины ее, во всяком случае. Ноги почти полностью сгорели. Торчат обнаженные кости щиколоток. Руки согнуты, сжаты, пальцы скрючены, словно она пыталась обороняться. Лицо — не тронуто, лиловые, цвета фиалки, глаза открыты и глядят.
Джек борется с тошнотой.
— Эй, — говорит Эн-Джи, — пришел морочить мне голову — значит, сам напросился.
— Черт, — произносит Джек.
— Твоя правда, — говорит Эн-Джи. — Что думаешь насчет того, почему полтела не тронуто огнем?
— Ножные кости обнажены, — говорит Джек. — При обычной для домашнего пожара температуре в тысячу двести градусов по Фаренгейту, чтобы добраться до костей нижних конечностей, пламени требуется минут двадцать пять-тридцать. Но здесь горело не столь долго. Возможно, пламя пошло вниз, и это спасло ее торс и лицо.
— Повезло девушке, — говорит Эн-Джи.
Джек заставляет себя еще раз взглянуть на фотографии и произносит:
— Оборонительная поза.
Имеется в виду, конечно, не бокс и не поза боксера как таковая, а обычное для человеческого тела, подвергшегося воздействию высоких температур, сведение мышц на руках и ногах. Руки поджимаются и скрючиваются, как у боксера. Единственное, что может вклиниться в этот процесс и помешать ему, — это трупное окоченение.
— Ну а окоченение?
