грабители обшаривали дом.
Выслушав рассказ Нино и увидев его глаза, такие же холодные и сосредоточенные, как во время разговора о Говернаре ("Судите о человеке по его глазам, - любил говорить Нино, - глаза не лгут"), Доминик был уверен, что грабители - покойники, если Нино когда-нибудь узнает, кто они такие.
Там, в Бруклине, в 1974 году, связь между Нино и Домиником становилась все крепче. Чем больше Нино говорил о прошлом, особенно о Фрэнке Скализе, тем больше Доминик начинал чувствовать себя потомком королевской, пусть и отступнической, семьи. "Фрэнк Скализ был самым лучшим человеком, которого я когда-либо встречал", - сказал Нино. "Он был рядом с Лучано в самом начале всего этого. Он и его брат Джо, они были двумя стрелками на вечеринке в честь Святого Валентина в Чикаго. Капоне использовал для этого иногородних талантов, знаете ли".
Впервые Доминик подумал о своей родословной именно так: Лучано, Скализе, Гаджи, Монтильо. "Не знал, что наша семья так знаменита", - сказал он.
Ответ Нино выдал его собственные романтические представления. "Когда я рос, я хотел быть похожим на Фрэнка Скализе и умереть на улице с пистолетом в руке".
"Как Фрэнк".
"Фрэнк не был при себе. У него не было оружия. Но мы разобрались с парнем, который забрал Фрэнка и Джо".
"Да?" Доминик стал допытываться дальше. Нино была на грани признания, важной вехи в их отношениях.
"Парня звали Винсент Сквилланте. Мы застали его врасплох в Бронксе. Мы выстрелили ему в голову, засунули его в багажник, отвезли на Десятую улицу и бросили в печь".
Это было сказано так непринужденно, что Доминик понял: в сознании Нино убийство было не убийством, а сведением счетов, завязыванием неувязок. Он тоже так думал. Сквилланте убил двух членов его семьи. Мстить было нормально. Не мстить - ненормально.
"Я рад, что ты получил хуесоса", - сказал Доминик.
Продолжая забирать кредиты Нино, Доминик, по предложению дяди, начал подрабатывать на стоянке подержанных автомобилей на Лонг-Айленде. У владельца был кредит с Нино и Роем. "Это хороший бизнес, чтобы ты научился", - сказал Нино, владелец лотка подержанных автомобилей, когда ему было двадцать семь лет, ровесник Доминика.
Вместе с владельцем лота на Лонг-Айленде и одним из сотрудников Доминик начал посещать автомобильные аукционы в Нью-Джерси. Машины поступали от дилеров, которые хотели вывезти с лотов свои "трейд-ины". После одного аукциона он сопровождал сотрудника владельца в авторемонтную мастерскую в Канарси; как выяснилось, мастерская принадлежала другу протеже Роя, Крису Розенбергу. Человек с лота подержанных автомобилей передал ему пустые бланки, а друг Криса - пачку банкнот.
Доминик подозревал, что друг Криса покупает документы, которые он мог использовать для изготовления фальшивых титулов и регистраций. Крис подтвердил это, когда пригласил Доминика взглянуть на "мою коллекцию машин". Коллекция - пять практически новых "Порше" и "Мерседесов" - хранилась на втором этаже склада другого друга.
"Это работа по меткам", - сказал Крис.
"Что за метка?"
"Работа с метками. Мы крадем их, затем меняем идентификационный номер автомобиля и продаем их как чистые машины, с чистыми документами".
"Как вы получаете титулы?"
"Есть сто способов, - сказал Крис.
Нино и Доминик стали заглядывать в Gemini Lounge в пятницу рано вечером. По пятницам, сказал Нино, "Рой и его команда собираются вместе и режут деньги".
Бар "Близнецы" занимал половину первого этажа унылого двухэтажного прямоугольного кирпичного здания на угловом участке во Флэтлендсе; в слабой попытке имитировать шале подрядчик установил над вторым этажом наклонную деревянную конструкцию, а с каждой стороны поставил по А-образной раме. Тот, кто оформлял внешнюю часть бара, попытался воплотить тему шале, выкрасив кирпичи в белый цвет и выбрав для логотипа баварские буквы. Остальная часть здания осталась в двух оттенках коричневого.
Внутри "Близнецы" были похожи на тысячи других соседских баров в Бруклине: Здесь были музыкальный автомат, пинбол, десять потертых табуретов у бара и, возможно, еще десять столов с красно-белыми виниловыми шашечными покрытиями, расставленных вокруг крошечной площадки, на которой могла выступать небольшая группа. У барной стойки висела знаменитая передовица газеты New York Daily News , сообщающая о первой и единственной победе команды Brooklyn Dodgers в Мировой серии в 1955 году.
Рой и его команда сидели за двумя соседними столами, как члены совета директоров. Доминик узнал Криса и еще нескольких его друзей из кузовного цеха, включая того, кто платил наличными за пустые документы на машину. Другие лица были новыми и такими молодыми, что казались подростками. Доминику представили Джоуи, Энтони, Пэтти и еще нескольких человек, которых он забыл.
Находясь рядом с Нино, Доминик был встречен уважительно. Когда Нино и Рой отошли поговорить, он присоединился к остальным, чтобы выпить. Стало ясно, что Крис, Джоуи, Энтони, Пэтти и остальные знают друг друга почти всю жизнь - казалось, они общаются с помощью ворчания, взглядов и сигналов руками, как будто состоят в каком-то тайном обществе.
"Но мне они не кажутся такими уж крутыми", - сказал Нино сержант Монтильо по дороге домой.
"Ну, они есть, и я не хочу, чтобы ты с ними общался. Они панки и наркоманы. Любые контакты только на деловом уровне".
"Какое у них дело?"
"Автомобили и наркотики. Рой поддерживает их".
Доминик уже знал, что Нино наживается на краденых машинах, но наркотики - это было что-то новенькое. Нино и раньше выступал против людей, употребляющих наркотики, - недавно он вышел из кинотеатра, когда ребенок через проход зажег косяк, - но здесь он имел дело с человеком, который финансировал наркоторговцев.
Конечно, Доминик никогда не рассказывал Нино, что принимал ЛСД, что иногда курил марихуану и что, будучи в Калифорнии, несколько раз употреблял наркотик, который ему очень нравился, если только он мог себе его позволить: кокаин.
Признание Нино стало еще одним примером того, как постепенно он приоткрывал окно в свой мир. Он готовил Доминика к определенной роли. Он хотел проводить больше времени во Флориде, где у него был свой элегантный дом в Голден-Айлс, недалеко от Халлендейла, а также новая проблема с кредитами, из-за которой в его руки уже попала прачечная. Пока он был в отъезде, ему нужен был кто-то, кто мог бы собирать его нью-йоркские кредиты и, что не менее важно, быть его глазами и ушами. Это объясняло, почему он познакомил Доминика с Роем и его командой, но не хотел, чтобы тот стал слишком дружелюбным.
Однажды Нино спросил Доминика, знает ли он, что Энтони Сантамария умер.
"Я слышал, что его нашли где-то на пустом участке".
"Это хорошо, потому что я всегда мечтал когда-нибудь ему насолить. Он обращался с твоей мамой как с собакой".
Хотя теперь он знал, что Нино усугубил некоторые проблемы его отца, когда они давно жили вместе, Доминик
