к черту.
Мы смотрим на ключи, с минуту находясь в немом ступоре.
— Надеюсь, твой ненаглядный Соколов не стоит по ту сторону от двери, с кулаками наготове. Второй удар моя рожа точно не вывезет…
Меня больше беспокоит Милаш. Вдруг он не вспомнит меня и сожрет нас обоих еще на пороге? Лает он грозно.
Замок проворачивается со щелчком, и Стас открывает дверь, не решаясь войти. Милаш сразу же утыкается носом мне в ноги и скулит. Я беспокойно оглядываю темную квартиру.
Музыка грохочет так, что пол под ногами вибрирует. И как еще соседи участкового не вызвали?
Я спешу зайти первая, и замираю, когда нахожу Соколова.
— О, боже…
Глава 14. Внутренние демоны Соколова
Леша лежит на диване, лицом вниз, рука и нога свисают на пол. Милаш подбегает к нему, лижет пальцы, оставляя на них потеки слюны и скулит, потому что хозяин вообще никак не реагирует. Пес опять бежит ко мне и толкает носом под задницу, чтобы я наконец вышла из оцепенения и подошла к дивану.
— Он жив? — Стас не стал разбираться со стереосистемой и выключил всю грохочущую конструкцию из сети. От наступившей тишины в ушах звенит.
Я не могу приблизится к Соколову. Хочется повернуть назад, но я не хочу показывать насколько мне страшно. К горлу подступает ком, даже глотать больно.
Рядом с диваном лежит опрокинутая бутылка с джином. Алкоголя в ней осталось совсем чуть-чуть. Еще одну бутылку, но уже пустую, вижу на барной стойке. И еще одну — на журнальном столе.
— Господи, как ты все это выпил… — шепчу я, опускаясь на колени перед диваном.
— Пульс пощупай, — Стас держит телефон наготове.
Я трогаю Лешу за руку и вдруг слышу тихое, но вполне четкое мычание. Больше никак Соколов не показывает признаков жизни. Но и этого мычания мне достаточно. От облегчения я оседаю на пол и начинаю рыдать.
— Ох, слава богу! — Стас садится на корточки рядом со мной. Он судорожно рыскает в телефоне и выдает, поправляя очки. — Тут пишут, что надо положить его на бок…
Не прекращая плакать, я киваю и помогаю ему повернуть Соколова на диване. Леша не реагирует и никак не шевелится. Совсем.
— Может, вызвать скорую? — мне страшно. Я никогда не спасала человека. Вообще не знаю, что делать.
— Вызывай, а я пока собаку выгуляю. Ее, походу, сейчас разорвет! — Стас зовет Милаша и находит поводок. Пес бежит к нему вприпрыжку и позволяет зацепить карабин к его ошейнику, а потом тянет Стаса за собой. Кто кого ведет — хороший вопрос.
Я набираю скорую. Еще одна вещь, которую я никогда в жизни не делала. Мне кажется оператор это понимает и злится, когда я подтормаживаю, отвечая на обычные вопросы.
Шмыгая носом, я перезваниваю Тимуру, как и обещала. Он берет трубку после первого гудка.
— Ну что там?
— Он без сознания, — не могу себя контролировать, наверняка пугаю своим ревом Тимура. — Куча бутылок повсюду…
— Твою мать!
— Мы вызвали скорую, — я беру Соколова за руку, чувствуя себя виноватой. Нужно было рассказать хоть кому-нибудь про эту женщину, как она повлияла на него. Я обещаю себе разузнать о ней, но в глубине души и так догадываюсь кто она такая. Слишком много совпадений. Ее внешнее сходство с Миланой и Филиппом. Она определенно была их матерью.
— Блин, скорая… — вздыхает Хасанов.
— Что?
— Его предки. Если они узнают — это будет катастрофа! — я слышу на фоне разговор Марьяны с таксистом, и хлопок автомобильной двери. — Мы уже у подъезда.
— Там, где-то Стас и Милаш неподалеку.
— Вижу.
***
Я остаюсь с Соколовым одна. Наблюдаю, как его грудь слегка вздымается и опускается. Совсем незаметно. Иногда я подношу ладонь к его носу, чтобы ощутить едва уловимое движение теплого воздуха.
Я радуюсь, что пришла не зря, что интуиция меня не подвела, но в то же время, пугаюсь этого. Когда такой сильный человек, как Соколов, ломается, ничто уже не кажется таким прочным.
Пока я думаю обо всем этом, домой возвращается Стас и Милаш. Пес первым вбегает в квартиру, сразу же подскакивает к пустой миске.
— Где у него псиная жрачка? — кричит Стас Тимуру и Марьяне, которые заходят за ними следом.
— Самый крайний ящик справа, — Тимур садится на край дивана, рядом с другом. — Фу, «Джим Бим», чувак, нашел чем накидаться!
Марьяна недовольно смотрит на своего парня, и нервная улыбка исчезает с его лица.
— Скорую давно вызвали? — Марьяна со знанием дела начинает копошиться в холодильнике. — Нужно что-то вроде «Полисорба» или «Энтеросгеля».
— А как мы заставим его это выпить? — озвучивает мои переживания Тимур. — Он же вообще не шевелится!
Мы втроем напуганы, и никто не знает, как помочь.
Приезд скорой наводит еще больше суеты. Врачи разговаривают с нами, как с идиотами. Наверняка именно так мы и выглядим со стороны, когда ищем документы Соколова по всей квартире, пытаемся вспомнить простые данные. А тут еще и Милаш навязчивый и общительный едва ли не превратил сотрудника скорой помощи в пациента, напав с «обнимашками».
Лешу погружают на носилки, ибо он находится в абсолютном невменозе. Выглядит это жутко, до мурашек. У меня опять слезятся глаза. Тимур и Марьяна вызываются ехать в больницу, обещая держать нас в курсе событий, а мы со Стасом остаемся в квартире с Милашом.
Упав на диван Стас протяжно вздыхает и устало потирает лицо. Он наощупь изучает ушиб под глазом, а я смотрю на него и понимаю, что должна предложить ему лед или как-то помочь, но у меня нет сил даже на то, чтобы рот открыть. Чувствую себя измочаленной.
— Ну и вечерок! — озвучивает мои мысли Стас.
— Полная катастрофа! — соглашаюсь я и зеваю. Спать хочется, но сомневаюсь, что смогу уснуть.
— Надо что-то делать с псом. Нельзя его одного оставлять.
Киваю, прокручивая в голове варианты. Неизвестно как долго Соколов пробудет в больнице и оставлять питомца на попечение неадекватной соседки-яжматери никак нельзя. Стас живет в точно такой же однушке, что и Маруська. Там и ему места мало, а «собачка» размером с коня. Вариант только один — забрать Милаша себе. Мама меня четвертует! Зато Ульяна будет на седьмом небе от счастья.
У Стаса звонит телефон, он искренне удивляется, глядя на экран, и отвечает. Молча выслушивает и сводит брови к переносице. Я слышу голос Маруськи из динамика и понимаю, что она плачет. Думала во мне не осталось эмоций на сегодня, а нет. Чувствую растущее волнение. Пристально пялюсь на парня, когда он
