красноречивы, чем губы.
– Что-то я не понял, – говорит. – Вы хотите нарваться на неприятности?
– На какие ещё неприятности? – спрашивает Длехи. – Ребята, вы понимаете, о каких неприятностях он говорит?
Хуберт отрицательно качает головой.
– Я знаю, – отвечает Гунай. – Ему не нравится, что мы его обзываем, поэтому он побежит жаловаться мамочке. Так что не надо, не будем ему грубить. А то тётя Дорнет нам по заднице даст и в угол поставит.
– Я уже давно не ребёнок, – говорит Гамрул. – И не буду терпеть обиды от таких как вы.
– Так тебя никто и не заставляет, – отвечает Длехи. – Разворачивайся и топай отсюда подальше. Мы и дальше продолжим говорить, какой ты бесхребетный ублюдок, но ты, по крайней мере, не будешь этого слышать.
– Я уйду... но только с этим малышом.
Гамрул делает шаг в мою сторону, но Длехи протягивает руку и берёт своё копьё. Хуберт, Гунай и Длехи вооружены, в то время как четверо пришедших при себе даже ножа не держат.
– Трогс сказал нам проткнуть этого парнишку, – продолжает Гамрул. – И я уже подобрал подходящую пику для него.
– Забавно, – отвечает Длехи. – Сегодня ранним утром я проснулся оттого, что очень сильно захотелось отлить. Обычно я так рано не встаю, но сегодня очень приспичило. И, представь себе, выхожу я на улицу, подхожу к туалету, мочусь в дырку. А вокруг меня летает эта мерзкая зелёная муха, жужжит. И говорит человеческим голосом: зачем ты тратишь свою мочу впустую. Обосцы лучше Гамрула, может хоть так человеком станет. Конечно же я не стал слушать какую-то глупую муху, но сейчас задумываюсь, а может всё-таки стоит?
– Что за фигню ты несёшь? – спрашивает Гамрул. – У тебя беда с головой?
– Почему же? Навозная муха, возможно, права. Вдруг моя моча подействует на тебя отрезвляюще и ты, наконец, отрастишь яйца.
– Я не собираюсь это терпеть...
Гамрул пытается обойти мужчин, но Хуберт и Гунай тоже берут свои копья.
– Вы перечите приказу старейшины? – спрашивает Гамрул.
– Никто ему не перечит, – отвечает Длехи. – Мы просто собираемся поупражняться тут с оружием. Так что отойди подальше. Будет очень неловко, если ты случайно прыгнешь на одно из наших копий.
– Я прямо сейчас пойду к Трогсу и скажу, как вы себя ведёте...
– И что он сделает? Скинет нас со скалы и скажет, что это несчастный случай?
– Он насадит вас на пики за неповиновение.
– Ему трудновато будет это сделать, – отвечает Длехи. – Он уже стар и с кресла поднимается только с чужой помощью. Не могу представить себе, чтобы он водрузил меня на пику.
В молчании Гамрул сверлит Длехи взглядом, пока тот непринуждённо засовывает руку в штаны и чешет задницу.
– Парни, – вмешивается старик, позади Гамрула. – Трогс приказал отправить чужака на кол, мы должны подчиниться.
– В таком случае, – отвечает Длехи. – Скажите ему, что мы играем в настольные игры и сейчас неподходящее время. Как закончим, так сразу.
Несмотря на спокойный вид Длехи, в его голосе появляются яростные нотки. Понимаю, что он на моей стороне, но даже у меня мурашки идут по коже от полыхающей в нём ненависти.
Несколько секунд Длехи стоит с закрытыми глазами, делает несколько глубоких вдохов, а затем продолжает:
– Передайте уважаемому Трогсу, что его приказ будет выполнен, но чуть-чуть попозже. Со всем моим почтением.
– Завтра ты будешь болтаться на пике с этим чужаком, – отвечает Гамрул и пятится назад.
– С чего это вдруг? – спрашивает Длехи. – Я что-то не так сделал? Ребята, подскажите, я не понимаю.
Четверо палачей уходят, а Хуберт, Гунай и Длехи откладывают копья в сторону. Кажется, только что я был невероятно близок к смерти, а заступились за меня люди, которых я вижу впервые в жизни.
Чем дольше я нахожусь в Дигоре, тем меньше понимаю, что происходит.
– Гамрул скоро вернётся и приведёт за собой других, – говорит Хуберт, передвигая камень на доске.
– Тогда нам стоит устроить тут турнир по шашкам, – отвечает Гунай. – Позовём как можно больше друзей и устроим здесь чемпионат. Ну и костерок, конечно, разожжём, мяска пожарим.
– Звучит неплохо, – соглашается Длехи. – У меня как раз запасы мёда на такой случай.
Двое мужчин исчезают в вечернем сумраке и мы остаёмся с Хубертом наедине. Мужчина достаёт из-за пояса расчёску и медленно, с наслаждением, расчёсывает свою бороду.
– Что это было? – спрашиваю.
– Как что? Мы будем устраивать турнир по шашкам. Кстати, спасибо, что показал нам такую классную игру.
– Нет, я про другое. Почему Длехи с Гамрулом так схватились? У них старая вражда?
– Да брось, какая там вражда, – смеётся Хуберт. – Мы всё детство издевались над этим придурком и будем это делать ещё очень много лет.
– Но тут явно что-то кроется. Я же слышал, как Длехи свирепеет с каждым словом. Он едва сдерживался, чтобы не убить кого-нибудь.
– Понятия не имею о чём ты.
Смотрю, как Хуберт улыбается и расчёсывает бороду. У него с друзьями есть какие-то внутренние шутки и секреты, которыми он не хочет делиться.
Через несколько минут к нам начинают приходить новые люди. Все рыжие, бородатые, будто с конвейера. Должно быть, дарграговцы для них тоже будут выглядеть на одно лицо с чёрными волосами и чёрными бородами.
Несут с собой столы, стулья, разводят костёр. Каждый из них подходит ко мне здоровается, называет своё имя. Я даже не стараюсь запомнить, поскольку мой предел – четыре-пять. В общей сложности двадцать шесть человек собрались рядом с сараем. Разводят костёр, готовятся несколько часов провести за настольными баталиями.
– А какой приз победителю? – спрашивает кто-то из темноты.
– Целую неделю будем носить воду, – отвечает Хуберт. – И в доме уберёмся.
– О, у меня как раз дома бардак.
Солнце окончательно село и теперь всё происходит при свете факелов. Три стола в ряд, на каждом разметка восемь на восемь для игры в шашки, куча камней в качестве фигур. Раздаётся запах жареного мяса, нарезают фрукты и овощи, ссыпают в одну миску ягоды, разливают мёд в деревянные кружки.
Готовится большой турнир.
И двадцать шесть копий стоят у стены моего сарая.
– Иди сюда, – зовёт Хуберт. – Ты
