донести до сержанта нашу версию произошедшего, тот вроде бы слушал и, может быть, даже верил, если бы не его истеричная «зая», которая то и дело подавала голос, пару раз наградив меня эпитетами «корова» и «бегемотиха». Я как бы не обижалась, привыкла, но временами всё равно краснела из-за чувства стыда, что парни (по большей части Андрей) это слышали.
Антон не выдержал первый:
— Угомоните её уже, — попросил он у полицейского.
А тот возьми и ляпни:
— На правду не обижаются.
За что и получил хук справа от Исаева.
***
Мы сидели в отделении полиции на уже знакомой скамейке, только на этот раз с нами был ещё Антон. Настроение было препаршивейшее. Согласитесь, сбежать, не заплатив, из ресторана и нападение на служителя правопорядка — разные вещи.
— Ну и зачем? — спросила у Андрея, устав от нашего гробового молчания.
Тот лишь пожал плечами. Его уже пару раз вызывали в кабинет для беседы, и возвращался он оттуда крайне хмурым.
— Это было неразумно, — подал голос Антон.
Исаев бросил на него неприязненный взгляд, но промолчал. Потом, правда, хмыкнул и заметил:
— Свет, веришь или нет, до знакомства с тобой никогда в такое не встревал.
— Ещё скажи, что это моё влияние, — отозвалась в тон ему.
— А чьё же ещё? — слабо отшутился Француз. — Я вообще жил очень спокойную жизнь, пока ты не свалилась на меня в баре.
— А вот Паша намекал на обратное.
— Выдумывает.
— Ну-ну.
У меня в руках пиликнул телефон, бегло прочитала сообщение.
— Ты, кстати, Паше не писала?
Отрицательно покачала головой и, словно оправдываясь, пояснила:
— Я подумала, что не стоит втягивать его в разборки со своими.
Андрей на секунду задумался, после чего кивнул:
— Ну и правильно.
Мы опять замолчали. Андрей погрузился в какое-то странное спокойствие, откинув голову назад к стене и прикрыв глаза. Зато Антон нервничал куда выраженнее, без устали ёрзая на месте, чем начинал меня уже порядком раздражать.
— Всё будет хорошо, — решила заверить его.
— Что будет хорошо? — непривычно громко воскликнул парень, после чего осёкся и уже более тихо заметил: — Ты хоть представляешь, что будет со мной, если об этом сообщат на работу?
Я не представляла. Да и вовсе не знала, кем он там работает.
— Мне жаль.
— Угораздил же чёрт с тобой связаться. Думал, нормальная девчонка, а оказалось… То весь вечер морозилась как селёдка, то…
Продолжать он не стал, лишь махнул рукой. И, наверное, вовремя, потому что Исаев, сидевший по левое плечо от меня, злобно прорычал:
— Чувак, я тебе сейчас вмажу.
— Не надо, — испугалась я и положила руку ему на бедро. — Тогда нас отсюда точно не выпустят.
Француз злобненько фыркнул и откинулся обратно к стене, перед этим накрыв мою руку на своем бедре ладонью, слегка сжав мои пальцы.
Меня повело, да так, что я забыла не только про Антона, а вообще про всё на свете.
Известный нам сержант с подбитым глазом появился минут через пятнадцать. Вполсилы пнул Исаева в ботинок:
— Вставай, и пошли, — после чего мстительно добавил, — урод.
Вот здесь я успела испугаться, но, слава всем небесам, именно в этот момент открылась входная дверь, впуская в дежурную часть статного мужчину с погонами полковника.
Деловито оценив обстановку, Иван Сергеевич кивнул мне:
— Светлана Анатольевна, — после чего переключился на сержанта, велев тому тоном, не терпящим возражений: — А ты за мной, быстро.
Мои мужчины немного офигели, даже дежурный за стеклом сидел, открыв рот, наблюдая за тем, как полковник уводит за собой незадачливого Кирилла.
— Свет, а это кто? — отчего-то шёпотом поинтересовался Андрей.
— Папа Марика, — мстительно улыбнулась я.
Глава 6
Антон уходил быстро и не оглядываясь.
Мы стояли с Андреем на крыльце отдела полиции и смотрели ему вслед. Минут за десять до этого, после оглушительных воплей полковника Волкова, от которых, казалось, содрогались даже стены, наша честная компания была отпущена на свободу. Уже на улице полковник расцеловал мне руки и поблагодарил за сына, отчитавшись, что Марик заполучил вывих.
— Главное, что не перелом, — пролепетала, слегка смущённая количеством высказанных благодарностей. — Вы там ему привет передавайте. Он мне обещал в следующем году по школе носиться.
— Обязательно, — пообещал полковник и был таков.
Примерно в это же время нас и покинул Антон, постаравшись слиться с пейзажем.
— Неловко как-то вышло, — озвучила свои мысли вслух. — Лерка меня убьёт.
— То есть этот хлыщ её рук дело? — недовольным голосом уточнил Исаев.
Бросила на него упреждающий взгляд, но развивать эту тему не стала, неожиданно вспомнив совершенно о другом.
— Ой! — всплеснула руками. — Мы же твою Марию потеряли.
— А она не Марина? — напряг он свои извилины.
— Ты меня спрашиваешь?
— Ладно, это не важно. Она ещё в парке отвалилась…
— Я смотрю, ты прям душой прикипаешь к своим пассиям.
— Можешь не сомневаться, — с приторной улыбкой заверил Андрей.
А мне так обидно сделалось. Вот гулял он с очередной в своей биографии блондинкой и ни о чём не парился. Я же весь вечер себя поедом ела из-за Антона, потому что ну не лежит у меня душа к этому положительному брату подруги моей подруги, и в тайне мечтала поскорее от него избавиться. Ещё и вину чувствовала перед Андреем в момент встречи, неведомо за что… Ему же, похоже, в принципе было всё равно с кем. С Марией, с Мариной, со мной…
— Ладно, — как можно более безразлично сообщила я, — спасибо за помощь, но мне пора. Поздно уже.
Актриса, видимо, из меня так себе, потому что Андрей всё-таки уловил что-то в моём голосе или мимике, ибо идеальные брови непонимающе сошлись на переносице. И прежде чем он успел озвучить свои вопросы, я настоятельно повторила:
— Уже поздно.
Почти развернулась, чтобы уйти, но он неожиданно хмыкнул:
— И что, даже руку не пожмёшь?
Предательски начала краснеть, уловив намёк на наше последнее нелепое прощание.
— Не думаю, что это хорошая идея, — печально улыбнулась одним краешком губ и поспешила сбежать со ступенек.
Шла, не оборачиваясь и борясь с то и дело накатывающими слезами.
Как всё глупо.
***
Он нагнал меня на светофоре, нагло пристроившись сзади. Обнял меня за область талии и прижался грудной клеткой к моей спине.
— Свет, я скучал, — шепнул мне в затылок.
— Врёшь, — даже не стала оборачиваться, словно всё это меня не интересовало. Хотя дыхание пару раз дало сбой, и Андрей, скорее всего, это почувствовал. — Когда люди скучают, они звонят или пишут. И не говори, что потерял мой номер.
Это я ещё не припомнила ему длинноногую
