Бетани.
– Кристофер, помоги мне, пожалуйста.
Тот недоуменно взглянул на нее. Бетани выглядела весьма хорошенькой: черный котелок с вуалькой, расшитая красными розами амазонка, черные лакированные сапожки, коричневые замшевые перчатки. Глаза блестели от радости и предвкушения. В то же время облик ее был до неприличия приличным – и костюм, и поведение соответствовали всем правилам общества. Кристофер кинул взгляд на Джона Джошуа, тот рассеянно кивнул, позволяя оказать помощь сестре.
В момент, когда пальцы Кристофера, пусть и в перчатках, сжали пальцы Бетани, ее наполнили восторг и волнение. Она так долго ждала этого! Но миг был краток – едва она оказалась в седле, как Кристофер отступил от нее и отвернулся. Затем привели коня и ему. Погладив жеребца вдоль морды, Кристофер улыбнулся: в детстве он катался на пони похожего, серебристо-серого окраса, и звали того так же – Пончик. Тогда были живы и мать, и отец, и Джозеф, и Маргарет.
«Как глупо! – с неожиданно накатившей горечью подумал Кристофер. – Спасти сестру от краты, чтобы она погибла от заразы!»
Горло в который раз за эти месяцы сжала ледяная хватка горя, и сразу же захотелось уйти в комнату, запереться, нырнуть в очередную книгу, – может, в ней он найдет… Что? Кристофер сам не знал, что искал: ответов ли, защиты?
– Вы в порядке, милорд? – Эбигейл явилась последней.
Кристофер обернулся и удивленно приподнял брови: она оделась… вызывающе. И не прикрылась гламором.
Сама Эбигейл считала свою одежду в первую очередь удобной. Да, на ней не было длинной юбки, которая скрывала бы ноги. Зато были облегающие бриджи. И жакет. И шляпка.
– Вполне. Вам очень идет темно-синий цвет, мисс Айвз. – Кристофер вскочил в седло, чтобы дать возможность конюху Беннетов подвести к крыльцу двух оставшихся лошадей – кобылку Стрелку, названную так из-за узкой белой полосы на морде, и Лаяра.
Он шел за человеком вроде бы послушно, но в каждом движении чувствовалось напряжение. Позади верхом ехал грум, он зорко следил за каждым шагом строптивого белого жеребца.
– Это чудо для меня? – Эбигейл ступила на дорожку. – Какой красавец!
Под ошеломленными взглядами Кеннетов она перехватила поводья у слуги. Конь, всхрапнув, тряхнул головой.
Бетани торжествовала: сейчас истинная сущность чудовища станет очевидна всем! Лаяр редко подпускал кого-то к себе, случалось, что всадник оказывался на земле меньше чем за минуту. Конь каким-то образом чувствовал малейшую червоточинку в человеке, – уж конечно, Айвз он даже прикоснуться к себе не даст!
Лаяр в очередной раз мотнул головой, притопнув копытом, и Джон Джошуа поспешил на подмогу Эбигейл, кинув на Бетани возмущенный взгляд. Но Эбигейл остановила его легким взмахом кисти, после чего отпустила поводья совсем и ласково взяла морду Лаяра в ладони, прижалась к ней лбом.
Конь замер.
Замерли и люди, пораженные зрелищем. Жеребец прикрыл глаза и протяжно, устало вздохнул.
– Понимаю, – прошептала ему в ответ Эбигейл. – Не переживай, я сниму с тебя подковы и покажу дорогу домой.
– Миледи! – Грум спешился и осторожно двинулся вперед, но Эбигейл уже выпрямилась, улыбнулась и лихо вскочила в седло.
– Не стоит переживать, – весело произнесла она и нахально подмигнула побелевшей Бетани.
Слуга с легким поклоном отступил, предупредив, впрочем, что конь норовистый, но его уже никто не слушал – всадники устремились вслед за Эбигейл.
Задав резвый темп в начале, она не стала поддерживать его долго – ей хотелось спокойно покружить по окрестностям и поискать того, кто вчера так взывал о помощи.
«Конечно, – размышляла Эбигейл, покачиваясь в седле, – было бы неплохо и Кристофера попросить быть внимательнее, но это скучно. Он сам должен почувствовать неладное, заинтересоваться, тогда и хандра его отпустит».
О Кристофере в час утренней прогулки думала и Бетани. Фиалка размеренно вышагивала прямо за Пончиком, и Бетани могла спокойно наблюдать за тем, как напряжена спина Кристофера, как он ловко держится в седле. Правда, спокойствия в сердце Бетани не было: чудовище смогло разрушить ее план.
«Не иначе околдовала коня! – Гневные мысли скакали с Кристофера на Эбигейл и обратно. – Неужели правда она потомок фэйри? Это же просто бабкины сказки! Но как же объяснить, что никто, кроме меня, ее настоящей природы не видит? Даже милый Кристофер! Даже брат! Она и их околдовала?!»
Джон Джошуа, по правде говоря, вообще ничего, кроме Эбигейл, не видел. Ни залитой солнцем рощи, которую они проезжали, ни полян, сплошь покрытых белыми анемонами, ни насупленного личика сестры… Только Эбигейл. В груди его боролись ревность, радость, восхищение, похоть, неодобрение. Темно-синий, словно ночной небосвод, бархатный костюм подчеркивал изящную линию шеи Эбигейл, делал ее золотые волосы еще ярче, обрисовывал изгиб бедер, округлости груди. Джон Джошуа и хотел отвести взгляд, как требовали приличия, и не мог. Хотел скрыть гостью от взглядов грума и Кристофера, но понимал, что это ему не под силу. Хотел ехать с ней бок о бок, но узкая дорожка не позволяла, поэтому приходилось плестись позади.
А Кристофер с интересом поглядывал по сторонам, подмечая, что за травы и деревья растут рядом, вспоминал, для чего те или иные используются в магических обрядах, да и просто наслаждался прогулкой. Желание спрятаться отступило; казалось, он впервые увидел мир после заточения в тесной подвальной клети. Его жизнь вновь обретала цвета, помимо изжелта-книжного и чернильного; запахи, помимо пыли и лекарств; ощущения – ветер в волосах, лучи солнца на лице, легкая усталость в ногах и спине от непривычно долгой поездки верхом. И ему это нравилось.
Узкая тропа на одного коня постепенно вывела всадников из рощи к более широкой наезженной дороге в городок. Она вилась вдоль крутого спуска к морю, и теперь лица обдувал слегка соленый морской ветер.
– В город пока не хочу. – Эбигейл осадила загарцевавшего Лаяра, а за ним остановились и другие лошади. – Есть тут еще усадьбы?
Джон Джошуа оттеснил в сторону Кристофера, поставив свою кобылку почти вплотную к боку белого жеребца.
– Да. Рядом живут еще семьи Силкинг и Риттен. Но в разные стороны. – Кеннет показал сначала вдоль берега моря, а потом на тропу, что огибала рощу, уходя прочь от берега.
Эбигейл хмыкнула. Одного дня явно недостаточно, чтобы навестить соседей. К тому же правила приличия становились помехой: вот так запросто заявиться в гости можно только к крестьянам. Люди богаче требуют иного подхода: обмен письмами, обмен визитками, приглашение на чай…
«Но есть еще ночь, – подумала Эбигейл и обернулась на Кристофера. – Это будет интересной тренировкой его способностей».
Он видел все больше волшебства – книги подсказывали ему, куда смотреть. Творимые им чары совершенствовались – практика и ее советы не пропадали даром. Но Третья Дорога, Тропа меж папоротников, не покорялась ему так, как должна была. Единственный раз, когда он шагнул на нее самостоятельно, случился год назад, и, что с этим делать, Эбигейл не знала. Ведь именно способность синеглазых видеть волшебство и находить дороги была так сильно ей нужна!
– Долго мы еще будем стоять?! – Бетани, раздосадованная провалившейся попыткой разоблачить Эбигейл, даже не пыталась быть вежливой. – Мы на прогулку поехали!
– Постойте, мисс Бетани, – Кристофер улыбнулся, – позвольте нам насладиться видом.
Бетани оторопела: он назвал ее имя, он обратился к ней, он улыбнулся ей!
– Что?.. А… Да… Если вы хотите…
«Ну что же я мямлю! Какая же я дура!»
Эбигейл насмешливо изогнула бровь, поймав взгляд Кристофера, но тот проигнорировал ее. Ему было не до усмешек фэйри, да и не до переживаний Бетани. Он чувствовал в воздухе что-то, что заставляло сердце биться чаще. Что-то, что неожиданно сжимало душу тоской. Но что? Где?
Это походило на тающий на ветру аромат духов.
«На ветру… Вот оно!»
Ощущение появлялось с порывом ветра!
– Предлагаю проехаться вдоль берега, а потом подкрепиться. Мисс Бетани, спасибо за вашу предусмотрительность! Если бы не вы, никто бы нам с собой еды не приготовил.
Щеки Бетани порозовели.
– Вы просто сокровище. – Кристофер улыбнулся и пустил коня вперед, чувствуя, как жжет спину заинтригованный взгляд Эбигейл.
Интересно, ощутила ли она этот странный аромат?
Спросить прямо не получилось. Джон Джошуа ни на минуту не оставлял ее одну, вился вокруг голодным слепнем, и это начинало злить Кристофера. Равно как и то, что Бетани почти не сводила с него затуманенного влюбленностью взгляда. А если и сводила, то тут же кривила губы в бессильной злости.
«Умеет Эбигейл производить впечатление», – размышлял Кристофер, наблюдая за попытками Джона Джошуа блеснуть знаниями в современной литературе.
– Скажите, – произнес Кристофер, отвернувшись от Эбигейл и посмотрев на Бетани, – за что вы так невзлюбили мисс Айвз?
Щеки ее стали пунцовыми
