в явно где-то подсмотренную научность, но тут же вернулся к прежней манере и даже попытался изобразить монстра. — Высоченная такая страхолюдина, с длиннющими руками, которые точно корни волочатся за ней по земле, но стоит ей только обнаружить человека, как она непременно попытается с их помощью схватить и разорвать его! Христиан она любит больше всего, но особенно христианок… ну и любыми другими бабами тоже, понятно, не брезгует. Тридцать лет назад, когда евреев то ли изгнали, то ли они сами решили уйти из Труа*, нехристи пошли через этот лес…и их бабами лошалуа тоже не побрезговал.
— Это на кой такой черт адской морде наши бабы? Неужто же и прибор у него имеется… — тут же загомонили десятники, и стали вразнобой сыпать предположениями о его — прибора — теоретических размерах, если руки за тварью по земле волочатся.
О таком интересном нюансе в разговоре со мной проводник не упоминал, поэтому даже я себя пойма на некой заинтересованности в феномене. Просто балагурить с мужичьем при Шатонёфе мне показалось неудобно, поэтому решил весь этот «камеди клуб» разгонять.
— Так, раззуделись здесь, не в трактире! — прервал я болтовню, впрочем, даже не попытавшись изобразить, что осуждаю ее. — Все слышали? В пути стараемся не задерживаться, потому что если не получится по плану, то все равно придется сутки перед тем лесом торчать. Но сегодня вторую половину дня никуда не идем: приказываю отдыхать! Поручите десятникам, чтоб обязательно проверили ноги у каждого человека и коня, обозникам тоже нагоняй. А то шли всего ничего, и уже у нескольких десятков ноги в кровь…
— Господин лейтенант, Ваша Милость, — неожиданно вклинился чей-то голос; запыхавшийся аркебузир был явно взволнован. — Вы велели останавливать всех проезжающих, мы остановили, а они ругаться, и в драку лезут…
— И кто эти «они»… — уточнил я, застегивая боевую портупею под меч, ту самую — взятую еще из дома — с металлическими кольцами вместо ножен.
— Охотники на тварей, судя по тому, как болтают — из Швабии. Точно ландскнехты*, господин…
* * *
* Камарга — порода полудиких лошадей светло-серой масти, живущая в дельте реки Роны (средиземноморское побережье современной Франции). Это некрупное, но очень резвое и выносливое животное. Как и у всех серых лошадей, жеребята рождаются вороными или рыжими, но потом линяют и становятся похожими на родителей. Непосредственным предком породы считают доисторическую лошадь «солютре», обитавшую в Западной Европе в палеолите — около 50 тыс. лет назад.
* Труа — древний город на севере Франции, историческая столица провинции Шампань. Название произошло от имени кельтского племени — трикассов, которое в I веке до н. э. покорил Юлий Цезарь. В Средние века становится резиденцией феодальных графов, правивших всей Шампанью. Город украсился многочисленными церквями и богадельнями, а многолюдные ярмарки сделали его одним из самых процветающих центров тогдашней Европы. В нашем мире дал название «тройской системе весов», но в реальности Дважды рожденных стал ареной битвы между двумя демонами, в итоге был разрушен и обезлюдел, как и большая часть некогда процветающей провинции.
* Ландскнехт(нем. [landsknecht] слуга страны) — немецкий наемный (солдат) пехотинец эпохи Возрождения. В этом мире так изначально стали называть охотников на тварей, правда, сейчас их нередко используют и в обычных конфликтах между людьми.
Глава 10
Стой, кто идет!
Север Бургундии — лагерь роты на правом берегу Сены
(9 мая 1402 года, вторая половина того же самого дня)
Участок торгового пути с севера на юг, через уцелевшие человеческие анклавы Нормандии и Иль-де-Франса в Дижон, а потом и дальше — в Италию или Испанию — шел, можно сказать прямо через наш лагерь. Его сухопутная часть, естественно.
Ну да, с дорогами, да и открытыми пространствами вообще, здесь и в самом деле было туго. А уж когда обе части нашего отряда объединились в один шумный табор, толпа получилась и в самом деле очень приличная.
Поэтому не выставить пост и хотя бы из приличия не порасспрашивать проезжающих перед тем, как пропустить их — мы просто не могли себе позволить. Средневековое войско — это, конечно, еще не армия в нашем смысле слова, но и тут уже существуют некие законы и традиции. И оттого идея устроить проходной двор без каких-то ограничений — даже в глазах местных выглядела бы несколько нелепо.
Правда, большую часть времени, останавливать особо-то и некого было.
Если без учета крестьян, и прочих местных, шарахающихся в окрестностях собственных домов — то за три с половиной дня пути мы пока видели лишь один встречный караван. Но именно в нем по итогу и получилось раздобыть самые свежие и так необходимые нам новости.
Хотя я не сомневался, что гонцы из крепости прибывают регулярно, но с нами двор Его Светлости почему-то не спешил делиться полученными сведениями. В общем, встречный дижонский купец зиму провел в Париже, но едва успела открыться новая навигация, тут же рванул домой.
Изначально-то он планировал дождаться прихода караванов с Балтики и только тогда уезжать, набив свою «баржу» под завязку свежим медом, воском, пушниной и чем там еще. Но тамошняя торговая гильдия уже знала о проблемах на северной границе Бургундии, поэтому прозевать момент, когда новая война и вовсе перережет путь по Сене — он рисковать не стал.
Разумно решив не гневить бога жадностью, негоциант проникся очень разумной христианский догмой о «необходимости довольствоваться тем что есть» — на свой вкус понятно — поэтому дозагрузил судно местными сравнительно недорогими тканями и прочим, чем смог, после чего и рванул домой.
И в пути они, естественно, ночевали в нужном нам месте.
Просто потому что пожелай кто-нибудь пересчитать укрепленные речные стоянки на Сене — во всей Шампани их не набралось бы и на одну пару рук, а значит — и выбора у него особого-то не было.
Так вот, по словам купца, хотя ни сам он, ни его люди с воды ничего такого не заметили, но тамошние солдаты упорно поминали о следах неких «рейдеров» в окрестных лесах, и их это явно беспокоило.
Наш случайный собеседник советовал «спать вполглаза и не тушить фитили…» Учитывая, что его охрана была обильно снабжена огнестрелом, к словам этим прислушаться стоило. Чувак и впрямь мог разбираться в теме…
Ну и да, обычного торгового трафика — это от двух до пяти караванов весной и осенью, да редкие барки на реке в остальные месяцы — в этом году, по его мнению, тоже ждать не стоило. Последний совет, очевидно, подразумевал, что если мы что-то забыли купить раньше, то сейчас самое время, но у нас вроде как все было, а потому намек пропал втуне.
Выпивка была единственным из того, что я мог в виде исключения позволить своим людям купить именно у него, но как раз ни вино, ни пиво в Бургундию он и не вез. Здешние вина считались одними из лучших, и везти французские — ему просто в голову не могло прийти.
* * *
В общем, когда после поспешно
