— Миш. Я так тебя люблю, — серьёзно сказала я, снова приближаясь к мужчине.
Мужчина перестал смеяться. В один миг стал серьёзным. В глазах одна за другой мелькали эмоции, а на лице выражение детской беззащитности. Моё признание его ошарашило. Хоть я и говорила ему уже эти слова. Тогда. В подъезде. Но сейчас они были не менее значимыми. Поняла, что Миша желал снова услышать моё признание. Ничего не значащие слова. Для меня ничего не значащие. А Мишке они были нужны.
Привыкшая скрывать эмоции ото всех, я замечала, что порой Мишка не понимал моей реакции на свои поступки. Несколько раз замечала, что он бы хотел более бурной реакции на свои подарки. Думал, что они мне не нравились. Но как ему объяснить, что я привыкла полагаться только на себя? Что мне приятно принимать его подарки, но при этом жутко неловко. Сразу хочется дать чего-то взамен, в гораздо большем объёме.
И поэтому, моё признание, сказанное тихим голосом, так ошарашило мужчину. Вызвало такой всплеск эмоций в любимых серых глазах. Обняла мужчину и прижала его голову к своей груди. Едва слышным шёпотом, чтобы он касался только его ушей, стала говорить о своих чувствах:
— Я очень сильно тебя люблю, Мишка. Даже не знаю, как такое возможно… только увидела тебя на том стадионе, так сразу и влюбилась. В твои глаза добрые, в фигуру, в улыбку. А потом я узнала тебя чуть ближе и пропала. Не верится, что люди такие бывают добрые. Кто-то скажет, что ты чересчур мягкий, но для меня ты самый прекрасный, самый необходимый…
Мужчина не дышал. Руки на моей талии замерли. Миша вслушивался в каждое моё слово, боясь хоть что-то упустить.
— И я уже жизни не представляю без тебя. Прошло всего две недели с момента нашего знакомства, а мне кажется, что ты в моей жизни был всегда, — поцеловала тёмные волосы, которые ещё хранили запах мороза и улицы.
Руки на талии сжались сильнее. Миша снова усадил меня к себе на колени и поцеловал за ушком.
— И я тебя люблю, моя волшебная девочка. Как увидел тебя семь лет назад в детском доме, так и пропал. Такую хрупкую, в белом платье, похожую на фею. Дюймовочка моя.
— Так это правда? — ладошками обхватила лицо мужчины. — Правда, что ты меня уже давно знаешь? Ник сказал, что того медведя мне ты подарил.
— Да, моя маленькая. Правда. Ходил и смотрел на тебя. Подойти боялся. Заговорить. Тебе шестнадцать всего было, а я уже взрослый лоб.
— Почему же не подошёл, когда я подросла? — ласково спросила я, поглаживая щёки мужчины.
— Я заграницу уехал, а когда вернулся, тебя в детском доме уже не было. Найти я тебя не смог, — Миша зеркально повторяет мои прикосновения. — Искал, но не нашёл.
— Почему же не смог? — улыбаюсь, а у самой слёзы в глазах. — Смог.
— Смог, — Мишка обхватывает мою шею ладонью, притягивает к себе, и с напором целует меня. — Смог. И больше отпустить не смогу.
— Так не отпускай, Миш. Никогда не отпускай, — всхлип вырывается из груди.
Отчаянный поцелуй со вкусом моих слёз. Мужчина отстраняется и нежно-нежно трется кончиком своего носа о мой. Прикрываю глаза и каждой клеточкой своего тела впитываю тепло любимого тела. Запоминаю этот момент, чтобы вновь и вновь прокручивать в своей голове. Когда буду обижаться, когда мы будем ссориться. Чтобы никогда не забывать, насколько прекрасный и невероятный мужчина мне был подарен судьбой. А то, что он послан мне судьбой, я не сомневаюсь. Мне стоило пройти столько тяжёлых испытаний в своей жизни, чтобы обрести душевный покой рядом с ним. С моим Мишей. Моим любимым мужчиной. Моей душой. Моим сердцем.
Поворачиваю голову и вижу, что в проёме застыл Ник. Вижу, что парню неловко, что он стал невольным слушателем нашей беседы. Я улыбаюсь ему широко, показывая всем своим видом, что я невероятно, запредельно счастлива. Глазами благодарю за всё. Никита улыбается по-мальчишески, сверкая зубами.
Нехотя отстраняюсь от Мишеньки и встаю с его колен. Ставлю чайник греться и достаю из холодильника продукты, чтобы сделать бутерброды. Мужчина тут же оказывается рядом и начинает мне помогать.
— Собирайтесь, через час машина приедет, — сказал Миша, нарезая хлеб.
Кивнула и, оставив мужчин на кухне, направилась собирать необходимые вещи на два дня. Миша снял домик где-то возле гор, где мы должны провести два дня. Сердце пело. Никита не знает, что туда приедет Лера, как и сестра Мишки не подозревает о том, что совсем скоро снова встретиться с отцом своего ребёнка.
Миша специально взял домик с двумя комнатами, чтобы расположить ребят в одной комнате. Конечно, он сначала бурчал, что не хочет оставлять сестру на всю ночь в одной комнате со взрослым парнем, но я ему напомнила, что его сестра уже мама. И пригрозилась, что буду спать отдельно в комнате с Никитой. Нехотя Мишка согласился с моим предложением.
Специально взяла Никите самые обтягивающие футболки. Хоть парень в последнее время сильно похудел, но за эти полгода его мышцы не ушли. На торсе оставались твёрдые кубики, а широкие разворот плеч радовал глаз. До травмы, Никита занимался боксом и до этого был в отличной форме.
Через сорок минут позвонил водитель миниавтобуса и сказал, что уже ждёт нас. По пути заехали в супермаркет и купили продуктов. Дорога занимала два часа, поэтому я не заметила, как уснула у Миши на плече.
Пляж. Жёлтый песок. Лазурная вода волнами накатывает на берег. С улыбкой наблюдаю за двумя резвящимися мальчишками, которые брызгают друг в друга водой. Сзади прижимается сильное тело, и чьи-то руки накрывают живот. Опускаю глаза и вижу свой округлившийся живот. Широкие ладони ласково поглаживают его, а на ушко любимый голос шепчет:
— Спасибо, моя хорошая. Ты делаешь меня счастливым каждый день.
Оборачиваюсь и вижу любимое лицо Мишки. Вокруг серых глаз появились морщинки, а волосы уже тронула седина. Улыбнулась, прижавшись щекой к широкой груди и слушая размеренный стук сердца.
— Пора вставать, соня, — вдруг шепнул он мне на ухо.
Распахнула широко глаза и поняла, что это был сон. Яркий, красочный. Взглянула в лицо Миши. Мужчина улыбался, глядя на сонную меня. На миг стало грустно, что то был сон. Но в следующее мгновение поняла, что ничего не мешает нам воплотить его в жизнь. Быстро поцеловала его в губы и вылезла из автобуса. Расскажу ему о своих желаниях позже, когда мы останемся наедине.
