class="p1">– Ты дура?
Прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, иначе я за себя не отвечаю.
– Это ты…
– Замолчи, блин, – рычу на неё, и она захлопывает рот, – обвиняешь меня в сплетнях, значит.
– Да ты же сам жаловался, – она топает ногой и пытается пронзить взглядом.
Скриплю зубами.
– Отлично, значит, мы целовались.
Вкрадчиво интересуюсь, и Ника неуверенно кивает.
– По твоей версии.
– Отлично, тогда я просто обязан превратить слухи в реальность.
– Что? – Ника дергается, когда я обхватываю её шею, – Ант…
Затыкаю её. И с трудом удерживаюсь на ногах, когда ощущаю тепло её губ. Из неё вырывается писк.
Снова дергается, но я только сильнее прижимаю её к себе, зарываясь в мягкие волосы.
Тело, как струна натянутое постепенно расслабляется, а я ловлю каждый стук её сердца, который ощущаю через одежду.
Она отвечает. Неуверенно, и мягко. От чего перед глазами красные пятна вспыхивают и мне окончательно мозг взрывает.
Мое сердце замирает, когда ощущаю, как её тонкие пальцы зарываются в моих волосах на макушке.
Я будто до неё не целовал никого. Что сейчас происходит – непередаваемо.
Крышу уносит километров на пятьсот от головы.
Грохот открывающейся двери, отрывает меня от Ники.
– О, Антоха, решил попробовать ещё раз, – голос Оскара врезается в слух.
Ника дергается и бледнеет.
А из меня рвутся ругательства сквозь зубы.
Глава 19
Ника
Антон прикрывает меня, но мне не становится от этого легче. Каждый миллиметр кожи горит словно в лихорадке.
Цепляюсь за рукав Антона, хотя хочется убежать. Спрятаться от этого позора.
– Ты заблудился? – голос Антона хрипит.
Он проводит ладонью по моей руке и этот жест заставляет меня задрожать.
Опускаю глаза, наблюдаю за тем, как он обхватывает мою ладонь.
Пытаюсь разобраться, что это? Молчаливая поддержка?
– Вроде нет, – усмехается Оскар.
– Тогда что ты тут делаешь? – Антон продолжает отвлекать Оскара неважными вопросами.
Мне же в этот момент хочется, чтобы они оба исчезли, и я без задержки свалила отсюда.
– Ухожу, ухожу, – облегченно выдыхаю, но как оказалось рано.
– Стоять, – прикусываю губу и из меня вырывается тихий стон.
Антон крепче стискивает мою руку, а у меня слабеют коленки от волнения.
Или от пережитого поцелуя. Первого, между прочим.
И его так нагло испоганил Оскар. Мысленно даю себе подзатыльник. О чем это я? Да я должна быть рада, что нас прервали и оторвали друг от друга.
–Ты уж определись, что мне делать-то?
– Зайди. Разговор есть.
А мне остается сдерживать скулеж. Антон бросает на меня быстрый взгляд, но тут же отвлекается на шаги Оскара.
– Может я пойду, мальчики? – я ненавижу себя сейчас за то, как звучит мой голос.
Словно мне палей прищемили, и я пытаюсь не зареветь от боли.
– Куда? – голубые глаза впиваются в мое лицо, а я неуверенно улыбаюсь и пожимаю плечами.
– Ну что я вам мешать буду? Беседуйте.
– Стой, где стоишь, Ник. Это и тебя касается, – и он не просит, он мне приказывает.
Открываю рот, но почему-то ничего не могу возразить.
– Тоха, давай уж, чего ты хочешь?
– Кто там сплетни про нас разносит?
Прячусь за Антоном, но не могу удержаться, чтобы не посмотреть одним глазком на Оскара. Хочу увидеть его реакцию.
Он явно удивлен. Выгибает бровь и окидывает нас взглядом.
– Ты про то, что…
– Про мои похождения, – прерывает Оскара.
– Мне Маркелов ляпнул, но я как-то не придал значения. Мало ли что он там трындел, – Оскар прячет руки в карманы и пожимает плечами, – а сейчас вижу, что это могло быть и правдой.
Снова усмешка. Теряю контроль и слышу скрип зубов. Моих, блин, зубов.
Антон усмехается тут же, разозлив меня ещё сильнее.
Опять он насмехается надо мной. Поднимаю ногу и с кровожадным удовольствием опускаю её на ногу Антона.
Он шипит и пронзает меня злющим взглядом.
– Ты что творишь?
– Ой, прости, случайно.
Антон прищуривается, и я уверена, что он ни на секунду не верит в мои искренние извинения.
Но только угукает и переключается на все ещё стоящего Оскара.
– Если услышишь от кого-то, что эти сплетни продолжают ползти по школе – дай знать, ОК? Я популярно объясню, чему нужно верить.
– Да без проблем, мужик. Я погнал, а то у меня ещё отработка, – Оскар кривится и оставляет нас наедине.
И Антон полностью переключается на меня. А у меня предательски вспыхивают щеки.
Пытаюсь отодвинуться от Антона, и тоже пойти по своим делам, но стоит мне сдвинуться на сантиметр.
Мой путь преграждает рука Антона, и мне приходится замереть.
– Ты же понимаешь, что ничего подобного я никому не говорил? – вкрадчивый голос Антона посылает по коже мурашки.
Он продолжает держать мою руку, и это путает мысли. Сбивает с толку. Заставляет думать совсем не о разговоре. Прокручиваю его слова в голове и пытаюсь составить связный ответ.
– Как я могу это понимать? По словам Оскара?
– По степени моего удивления. Ник, – Антон отодвигает прядь волос с моего лица и наклоняется, чтобы посмотреть мне в глаза.
Молчу. Отвожу глаза, потому что не знаю, что ответить на его слова.
– Ник, – приходится снова посмотреть на Антона, он торопливо облизывает нижнюю губу, – мне это нафиг не нужно.
Он проводит костяшками пальцев по моей щеке, и я не контролируя себя прикрываю глаза и тянусь за его рукой.
– Блин, как бы мы с тобой не ругались, распускать такие слухи – это низко.
Киваю. В горле комок, который мешает сказать. И Антон, понимая мое молчание как-то по-своему снова целует меня.
Всхлипываю. Ругаю себя за слабость. Потому что вместо того, чтобы пнуть его или ударить, куда дотянусь, я млею от его тепла.
Он отрывается от меня и упирается лбом в мой лоб.
Не знаю, откуда находятся во мне силы, но я не отвожу глаза, и смело встречаю его яркий взгляд.
Он злится? На кого?
– Почему ты злишься? – прикусываю язык, но делаю это уже после того, как успеваю подумать и заткнуться вовремя.
Антон хмурится.
– С чего ты взяла, что я злюсь?
– У тебя глаза посветлели. Ты, когда злишься, глаза…
«Боже, Ника, заткнись сейчас же!»
– Что не так с
