тобой слишком носится, чтобы просто взять и прикончить.
Снежана цокает и в меня летит помпон. Успеваю перехватить его и отправляю в обратный путь.
– Его иногда слишком много, – надувается и складывает руки на груди.
Встаю и подхожу к ней. Пихаю в плечо.
– Снежа, что я слышу, неужели Бородин успел тебе надоесть?
Она испуганно округляет глаза и мотает головой.
– Так я и знала, – громко усмехаюсь.
– Эй, ты меня решали взять на понт? Ника, – летит мне в спину, когда я открываю дверь.
– В следующий раз не жалуйся, а то запишу видео и покажу Яру.
Снежана тут же меняется в лице. А я понимаю, что шутка вышла неудачной.
Нагибаюсь и хватаю Снежану за руку, тяну за собой.
– Расслабься, Зимина, я пошутила. Я же вижу, что вы друг от друга без ума.
Заходим в зал, и я начинаю глазами искать Антона, но с удивлением для себя обнаруживаю, что его нет. Нет привычной светлой макушки и издевательских смешков.
Вика бросает на меня взгляды, наполненные сочувствием, и я прекрасно понимаю к чему она это делает.
Она хорошо общается с Маркеловым, и судя по слухам, которые он распространяет Вика тоже в курсе всего происходящего. Да и я наш последний разговор, когда она так толсто намекнула на мою ущербность.
К середине тренировки линзы начинают мешать настолько, что приходится сбежать в раздевалку, чтобы закапать глаза.
На выходе мимо меня проносится Антон. Ну вот и попался, гаденыш.
Ну что же, Антоша, мой ход. Я никому не позволю распространять грязные слухи про меня.
Антон
Уже предвкушаю залет по поводу своего опоздания на трешу, но продолжаю нестись по коридорам. И надо ж было отцу отловить меня своим звонком и загрузить разговором про будущее.
Вот прям приспичило ему узнавать, куда я после школы намерен поступать. А теперь мне приходится придумывать, как бы прикрыть свое опоздание.
– А вот и наша белоснежка нарисовалась, – раздается громкий голос тренера, и пацаны начинают громко ржать, пока я скриплю зубами.
– И вам здрасьте, – цежу сквозь зубы.
– А ты опоздал, – добивает тренер, а я встаю как замороженный.
– В смысле, опять расписание поменялось? – смотрю в сторону Чумака и Морозова.
– Надо на уроках появляться, – скалится Морозов, а мне хочется в ответ только показать фигуру из трех пальцев.
– Так, отрабатывай иди прогул.
– Один?
Тренер закатывает глаза и качает головой.
– Ну только ты отсутствовал. Вперед и с песней.
Обвожу глазами девчонок, которые тренируются. Лицо вытягивается от удивления, когда замечаю Снежу. Стреляю глазами в недовольного и злого Бородина, который не спускает глаз со Снежанки, и мне кажется сейчас ему хочется её надавать за то, что она напрягает ногу после операции.
Ники в поле зрения не наблюдается, но так даже проще. Могу хоть расслабиться, а то постоянно какой-то напряг рядом с ней.
Ну хоть на выходные меня больше не дергают, дают время на обдумывание наших с отцом отношений.
Свисток заставляет сосредоточиться на отработке бросков. И за полчаса меня так уматывают, что все на что хватает сил, упасть на лавочку и слушать, как отдаленно спорят Снежана и Бородин.
Ерошу челку и устало разминаю шею.
Тело наконец-то слегка расслабляется, плечи опускаются, и я могу дышать спокойно, а не как загнанный зверь.
– Какого..., – вскакиваю с лавочки, когда мне за шиворот начинает заливаться ледяная вода.
Разворачиваюсь и слышу писк Ники, которая пытается тут же свалить, но я догоняю её в несколько прыжков.
Закидываю её на плечо.
– Отпусти меня, увалень!
Она начинает активно брыкаться, попадая мне острыми коленками по всему, что попадется.
– Ты вообще мозги окислителем растворила, пока в блондинку превращалась?
– Идиот, это мой натуральный цвет! – визжит на весь коридор и пинает меня в бок.
Не сдерживаюсь и охаю от боли, прострелившей ребро.
– Тебе же хуже, – громко ржу, а Ника в ответ только громко рычит, – такая отмазка глупости пропадает.
– Ненавижу тебя! – зло выдыхает мне в спину.
Дергаюсь от этих слов.
– О, хоть что-то у нас взаимно, – припечатываю, просто чтобы тоже задеть.
Потому что последнее, что я сейчас чувствую – это ненависть к этой взбалмошной девчонке.
Бесит, да. Но это точно ничего общего с ненавистью не имеет.
Затаскиваю её в гардероб, где обычно все раздеваются, когда в школе какое-то мероприятие. Скидываю её с плеча, и она пошатывается.
На автомате перехватываю её за локоть и удерживаю, чтобы не свалилась.
Спину неприятно холодит мокрая майка и я передергиваю плечами, чтобы избавиться от противного ощущения.
– Ты что творишь, истеричка? – ко мне возвращается злость за очередную выходку, и я встряхиваю Нику за плечи.
Светлые волосы рассыпаются по плечам, и меня пронзает её колючий голубой взгляд.
– Я что творю? Это ты какого черта распускаешь грязные сплетни? Решил за мой счет самоутвердиться?
Слушаю и не врубаюсь в чем она меня обвиняет.
– Да о чем ты вообще? – снова встряхиваю и вижу, как на её глазах блестит влага.
На секунду теряюсь, но убеждаю себя в том, что она просто сейчас давит на эмоции.
Ника бьет меня в грудь. Раз. Второй и рычит от злости. Что не реагирую.
Перехватываю её руки и фиксирую их, чтобы не дрыгалась.
Градус в помещении растет, меня рвет от сдерживаемой злости и желания вытрясти из Ники все, что она там себе придумала.
Ну или хотя бы услышать внятный ответ, за что она меня полила как грядку с цветами, блин!
– О чем я? О чем? – кричит она, – какого черта ты распространяешь по школе слух, что мы целовались. И что я оказалась никакой, поэтому ты тут же переключился на Вику.
Кажется, я сейчас слышу грохот, с которым моя челюсть падает на пол.
– Ты что несешь? – зло реву ей в лицо.
Она зажмуривается и передергивается.
– Зачем бы мне это делать, мать твою? – продолжаю напирать на ней.
Прижимая к стене. Ника пытается упереться и отодвинуть меня, но когда я злой, то меня и стена не остановит, не то что какая-то хиленькая девчонка.
– Зачем, я спрашиваю?
– Я не знаю, – Ника так же на взводе, – решил показать, что ты крутой пацан. Что любая девчонка спит и видит, как бы с тобой замутить.
