картина, в иной ситуации остановился бы немного посозерцать цветущую природу.
— Лотти, — позвал я девушку, что также смотрела на поросшую цветами поляну. — Беспокоишься?
— Есть немного, — кивнула она. — Всё же место опасное, ты многое рассказал. Мы туда не чаи гонять идём, я понимаю. И тебе всё хуже, да?
Ну, пару раз лошадку молнией ударил, но смог быстро успокоить, даже тихо применив исцеление. Но это из-за нестабильного ядра в подвешенном, относительно стабильном состоянии. Куда проблематичнее были боли в душе, резонанс и хаос в мане становился всё неприятнее. Держать силу в узде давалось всё труднее.
— Да, время стоит дорого, потому входим сразу. Задержимся только если немного пополнить запасы продовольствия.
— Понимаю, конечно. Уже… лошадей измучили, но добрались почти на день раньше запланированного.
— Да, к счастью.
Ехали дальше, ночью старался тихо подлечивать лошадок, чтобы те держались в тонусе. Начиналась гористая местность, Врата Разлома были в зоне очень высокой концентрации маны. Впрочем, как и все Врата Разлома, что истекающей из земли маной и питались.
Дорога, что вела к крепости Бесконечного Леса, была широкой, неплохо наезженной и даже имела небольшие башенки-форпосты для охраны грузов, вывозимых из Разлома. А потому изматывающий лошадей темп не сбавляли.
Крепость аристократов, иначе не назовёшь. Люди без магии имеют слабую ауру, что не может сопротивляться внешнему влиянию дикой, хаотичной маны. Это вредно во многих отношениях и телу, и душе. Не то, что жить — находиться тут долго простому человеку нельзя. Даже слабому магу уровня пробуждённого. Люди здесь бывали не более чем короткими вахтами или проездом: те, кто вёл грузовые телеги или приезжал ненадолго что-то по-быстрому сделать.
Была и доля слабых магов-простолюдинов, ставших обслуживающим персоналом. Всегда найдутся слабые маги, не желающие рисковать в охоте на слабых монстров или быть мельчайшей рыбёшкой в военных силах. Людьми они были свободными и им неплохо платили здесь, всё же определённая доля риска прорыва монстров была. Как и куда менее удобные условия, чем в большом городе.
Хотя относились к таким людям наверняка не лучшим образом, зная специфику общества. Среди простолюдинов они были бы королями, тут же они — обслуга, что может показывать фокусы с магией.
Может, тут подобным занимались и совсем обедневшие дворяне. Без земли, может даже без имения и права носить перстень и свои гербы, пока не восстановят хотя бы его.
Зато сильные простолюдины тут могут подняться. Всего лишь надо достичь ранга архимага, а там и деньги будут. Такими людьми нельзя разбрасываться, это уже значимая сила. Кому повезло случайно, или чьи-то бастарды. Некоторые мужчины разгульный образ жизни вели, без забот трахая симпатичных простолюдинок и хорошо, если добровольно. То, чего в «высшем обществе» позволить себе не могли.
Да и Империи больше магов. Правда и больше преступников-магов. В Энгоре было попроще. Там магия была меньше завязана на кровь, но всё же была. И тоже были возможности стать аристократом, пройдя путём магии. Я ведь тоже формально… хех… бастард. Только не из-за разгульности младшего сына графа Набери, а потому, что он полюбил мать. И она его, пусть более слабого, чем она человека. В обществе людей странный взгляд: мужчина должен быть сильней, быть защитником, кормильцем, первым в семье. Конечно, не все этому следуют, но большинство хотят именно такого.
У нас же это не имеет значения. Партнёра иной раз нужно добиваться, показать свой характер, преданность, стойкость. Но никто не разделяет роли мужчины и женщины. В конце концов, Страж предстаёт женщиной, причём в обоих мирах. Хотя проводить параллели между людьми и Стражами странно.
И, тем не менее… союз состоялся. Хотя я часто забывал, что полукровка. Рос с алмар и считал себя алмар. И неважно, что говорили остальные. Кулаками и дуэлями я ведь и тогда хотел доказать всем, что я такой же. Кто-то насмехался, кто-то верил. Но неужели мы так мозолили глаза? Зачем нас было изгонять? Чем бы всё закончилось, не уйди я постигать тонкости магии людей в коллегию? Всегда задаюсь этим вопросом. Всегда нет ответа, ибо история не терпит сослагательных наклонений. И нет смысла жалеть о совершённом. Один из принципов алмар. Но что если бы?
Может не пришлось бы дрожащими руками писать на надгробии: Эйлирин Ма’Ир, Альпин Набери, Рюи Ма’Ир Набэри останься я с ними, или всеми силами убедив перебраться поближе к Хоррету.
— Кирк, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила Шарлотта.
— Да, Лотти, просто воспоминания накатили, — взял я себя в руки.
Теперь и Альраи практически мёртв. Но я вернусь туда… пусть и в таком качестве.
Уставился на гористо-лесистый пейзаж. Мне здесь нравится. Немного напоминает о доме, несмотря на то, что так много незнакомого. Иные растения, одновременно похожие и отличающиеся животные, чужое небо и куда больше требований к родовитости… но всё же неплохое место.
* * *
В это время в Мелтеме, в личных покоях Эшли Фрост происходила радостная встреча.
— Эшли, я так рада! — крикнула Присцилла Андервуд, бросаясь к сидящей на кровати девушке. Эшли уже несколько часов сжимала и разжимала ладони, гладила покрывало кровати или брала в руки то, что оказалось рядом. Теперь едва успела перевести взгляд на ворвавшуюся гостью.
Много дней маги Жизни восстанавливали израненное тело и накачивали его для этого всем необходимым. Ссадины, шишки, синяки и неровные шрамы исчезли. Она получила новые руки. Старые отсекли ещё в самом начале заключения и несколько дней держали около неё, пока они не начали загнивать.
Полностью восстановиться не успела. Слишком истощённый организм. Немного заторможенная из-за общей слабости во всём теле. Бледная, всё ещё слишком худая. Мускулатура ослабла, да и новые руки были тонковаты. Но она постепенно возвращала нежный облик, что помнила навестившая её Присцилла. Ближайшая подруга, дочь герцога Андервуд.
Блекло-золотистые волосы взметнулись, когда она бросилась вперёд, а в тёмно-зелёных глазах выступали капельки слёз. И всё же маг Жизни остановила неаккуратный порыв, боясь навредить и наклонившись, мягко обняла подругу.
— Присс, рада тебя видеть, — сказала Эшли слабым и тихим голосом, обняв её. — Очень, очень рада.
— Как ты, — она отстранилась, оглядывая Эшли. — Помочь?
— Целители сделали всё что могли. Нужно время, — мотнула она головой.
— Есть… есть что-то, что не могли исправить?
Эшли опустила глаза, положив руку на живот.
— Врачи… сказали, что я… бесплодна, — тихо сказала Эшли.
— Ублюдки… чтоб им гнить до конца дней под пытками,
