– меня чуть удар не хватил. Я вспомнил об оставленной сигаре, которая могла стать причиной пожара. Но клянусь – я не устраивал погром. Мне это попросту ни к чему.
– Ясно, – я пробарабанила пальцами по окну. – Что насчет вас? – я перевела взгляд на господина Грэгса.
– Сын рассказал мне о своих опасениях и хотел признаться во всем господину Шэлбрэлу, но я запретил. От этого зависит репутация моей компании, у которой и так не лучшие времена сейчас. Только представьте какие бы заголовки пестрели в газетах: «Сын промышленного магната – поджег национальную библиотеку». Я не могу допустить этого.
– Вы не промышленный магнат, – тихо фыркнул Хелмаут.
– Но и библиотека не национальная. Знаете, как эти газетчики все любят преувеличивать? – парировал господин Грэгрс.
– Если бы вы во всем признались, то могли бы уладить эту ситуацию. Хотели натворить дел и сбежать? Когда сюда приехали бы стражи, то они, как и мы, нашли бы улики. Разве так не было бы хуже?
– Ситуация отвратна, и мы не собирались скрываться, – поджал губы господин Грэгс. – Я не могу позволить, чтобы моего сына обвиняли в преступлении. Я предложил господину Шэлбрэлу крупное пожертвование на ремонт библиотеки. Я дал ему столько денег, что мог бы выкупить половину этого замка.
– И с каким же условием вы дали ему эти деньги? – приподняла я брови.
– Я просто убедил его в том, что не нужно вызывать стражей, когда стихнет буря, ведь я уже дал больше, чем любая страховая фирма, а искать преступника будут долго. Государственные сотрудники – это не частные детективы, – хмыкнул мужчина, глядя на нас.
– Что вы будете теперь делать? – уточнил Рэй, чье лицо было удивительно несчастным.
– Вариантов несколько. Мы можем все рассказать стражам и управляющему, а можем замять это дело.
– Сколько вам надо? – поморщившись, спросил господин Гррэгс.
– Что вы, мы не собираемся вас шантажировать этим. Просто есть пара вопросов, на которые вы должны честно ответить, и одно условие.
– Говорите.
Казалось, что господин Грэгс немного расслабился, узнав, что нам не нужны его деньги. Хелмаут кивнул мне, словно давая возможно задать все гложущие меня вопросы.
– Вы правда не причастны к погрому в библиотеке?
– Я этого не делал, – тут же замотал головой Рэй. Я перевела взгляд на господина Грэгса.
– Вы меня что ли подозреваете? – рассмеялся он. – Кончено, нет. Мы признались вам в том, что пожар произошел по нашей вине, стали бы мы тогда скрывать более безобидное происшествие?
– Когда вы оставили сигару в библиотеке? Помните точное время? – спросила я у Рэя.
– Уже и поздно было, – он нахмурился призадумавшись. – Это случилось часов в девять вечера.
– И как долго вы играли с Немизой?
– Может быть, минут двадцать? У нее разболелась голова.
– Какова истинная цель вашего пребывания здесь?
– Мы скрыли преступление, но мы не обманщики, – вновь возмутился глава семейства. – Мы действительно приехали сюда отдохнуть и покататься на лыжах. Не более.
– Хорошо. Рэй, вы рассказывали мне о башне принцессы Элэнэль и о каких-то предметах искусств, сокровищах, что могут храниться там. Помните? Вы знаете что-то еще об этой башне или о том, что конкретно хранится в ней?
– Нет, ничего. Все, что я рассказал вам, я узнал в туристическом агентстве, когда выбирал место отдыха.
– Вы занимаетесь здесь расследованием? – прищурился господин Грэгс.
– Только сейчас заметили? – съязвил Хелмаут.
– Последний вопрос: слышали ли вы какой-нибудь шум в замке или замечали ли вы что-нибудь странное?
– Пару раз я слышал какой-то скрежет, – признался господин Грэгс. – Когда был в подвале ночью.
– И что же вы делали ночью в подвале? – улыбнулся Хелмаут.
– Вышел прогуляться.
– По подвалу? – не унимался друг.
В воздухе повисло молчание.
– Пап, я думаю лучше сказать, как есть, – нарушил Рэй тишину, глядя на отца, который отвернулся от нас, словно показывая тем самым, что разговор окончен.
– Я ходил к девушке, что работает на кухне.
– Мэшр? – не поверила я своим ушам.
– Да. Я уже много лет вдовец, а она понравилась мне с первого взгляда. Она работает днем, поэтому мы встретились ночью. Только прошу вас не осуждать меня и не лезть. Вы и так уже вмешались в нашу тихую жизнь.
– Мы лезем только туда, где нарушается закон, – ни капли не обиделась я. – У меня больше нет вопросов. Хелмаут?
– У меня только условие.
– Какое?
– Вы должны признаться в том, что пожар произошел по вашей вине управляющему. Объясните ситуацию также, как обрисовали ее нам. Уверен, он пойдет вам навстречу, к тому же вы дали достаточно денег на ремонт и на то, чтобы восстановить ценные книги. Если он все равно захочет вызвать стражей, то отправляйте его к нам – мы поговорим с ним.
– Имеете в виду, что мы должны признаться?
– Разумеется. Признаться в содеянном – лучшее наказание, вы так не считаете?
– Но как же репутация моего отца? – обеспокоился Рэй, словно само покаяние его не страшило.
– Мы позаботимся о том, чтобы эта информация не попала к тем, кто может использовать ее против вас. Ручки у вас и правда хорошие, господин Грэгс. Я только такими и пользуюсь, – Хелмаут улыбнулся и достал из сумки письменную принадлежность, которую только что упомянул.
– Разве вы не должны были сразу же разоблачить нас? – господин Грэгс все еще сомневался в наших обещаниях.
– У нас немного другие цели, да и сотрудники мы лишь наполовину государственные, а потому можем решать какие-то вопросы по своему усмотрению. Рассказать обо всем вы должны сегодня же.
– Спасибо вам огромное, – Рэй всклочил с кресла и поклонился нам.
– Бросайте курить, это вредно для ваших легких, – цыкнула я, соскакивая с подоконника. – Я думаю, что играть в карты после такой беседы не очень хочется, – предположила я, а мужчины лишь согласно кивнули. – Тогда мы пойдем.
– Спасибо вам, – не унимался Рэй и вновь поклонился, когда мы выходили из комнаты.
– Поздравляю, Хальфсена, мы раскрыли первый кусочек этой тайны, – Хелмаут был донельзя довольным. – Сигара – неопровержимое доказательство их причастности.
–
