меня даже хотели отправить в больницу, если ты это хотел знать. Долгое время лечусь и буду благодарна тебе, если ты оставишь попытки расшатать мою и без того нездоровую психику.
— Будь это в моих силах, я забрал бы твою боль себе.
Я растерялась, услышав эти слова, и попросила:
— Если я хоть что-то значу для тебя, Ник, просто уйди или объясни, для чего все это.
— Прости, Веро, я не могу сделать ни того, ни другого.
Он перешел все границы, а я устала его слушать! По закону подлости такси задерживалось, а я нервничала все сильнее.
— Ты меня даже не знаешь! Откуда такая одержимость? — спросила, не надеясь услышать нормальный ответ.
— Я знаю тебя давно и слишком хорошо, чтобы поверить в то, что ты говоришь. Тебя терзают сомнения и, поверь, мне не легче от того, что раз за разом я вынужден заставлять тебя страдать.
— Так перестань! Оставь меня в покое, возвращайся домой, а мне дай жить спокойно! — я уже кричала.
Ник был мрачнее тучи, но спокоен, когда произнес:
— Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы осознать все, просто позволь быть рядом.
Я молча развернулась и направилась в сторону остановки, так и не дождавшись такси. Там меня уже ждал Сергей, приветливо помахав рукой.
— Прошу, — он сделал приглашающий жест, открыв дверцу автомобиля.
— Поздравляю с покупкой! — ответила я.
— Спасибо! Взял в кредит. Придется больше работать, зато могу возить девчонок!
Он улыбнулся мне. Пристегнув ремень безопасности, я невольно повернула голову в сторону офиса. Ник все еще стоял там, где я его оставила. С такого расстояния я не могла рассмотреть выражение его лица, но на мгновение мне показалось, что печаль темными крыльями укрыла его фигуру. Почему так? Раз за разом я отталкивала его, а потом переживала, будто физически ощущая его боль.
— Ника, что с тобой? — спросил Сергей. От него не укрылось мое состояние. — Он обидел тебя или что-то еще связывает тебя с этим человеком?
— Мы просто коллеги. С чего ты так решил?
Я пыталась казаться беспечной, но едва ли сумела обмануть друга.
— Мне можешь сказать, молдаванка, если хочешь.
— Перестань меня так называть!
Я шутливо ударила его по плечу и добавила, пытаясь перевести тему разговора:
— Моя прабабушка была из Испании.
— Да хоть из Греции, все равно буду звать, как хочу.
Он щелкнул в ответ меня по носу, как в детстве, чем вызвал мой смех.
— Почему ты такой хороший, Сережа?
— Считай, что я твой ангел-хранитель! А еще лучше расскажи Ангелине, какой я замечательный.
— Кто это? Ты познакомился с девушкой? Расскажи, я хочу знать все подробности.
Пока парень говорил о новой знакомой, призывая меня не строить далеко идущих планов, я вновь задумалась над тем, как мне повезло с ним. О таком друге можно было только мечтать! Я искренне желала ему счастья с той неизвестной девушкой или с другой, лишь бы та сумела оценить его.
Когда мы закончили разговор о таинственной Ангелине, Сергей внезапно посерьезнел.
— На самом деле я позвал тебя не для этого. Помнишь, ты спрашивала про что-то странное из детства?
Я кивнула, почувствовав напряжение. Явно ничего хорошего меня не ждало.
— Не знаю, стоит ли тебе говорить… Был один случай…
— Не томи, — перебила я его нетерпеливо. — Извини, продолжай.
— Было какое-то мероприятие в школе, посвященное появлению письменности на Руси, на котором ты поспорила с учителем истории. Говорила, что он не понимает тексты и неправильно их переводит. Он предложил тебе показать пример. Тогда ты взяла с его стола лист и без запинки прочла отрывок из какой-то древнерусской летописи. Я знал, что историей ты никогда не увлекалась, либо рисовала, либо занималась спортом, даже участвовала в областных соревнованиях. Объяснение твоему поступку так и не нашлось. Спустя пару дней ты не могла и двух слов разобрать в этих старинных текстах. Все решили, что это была шутка, что ты выучила наизусть тот отрывок, чтобы удивить всех, но что-то было не так. Не в твоих правилах было издеваться над учителями, хотя ты всегда была заводилой в любой компании. Перед историком ты извинилась, случай забылся. Я только недавно вспомнил о нем.
— Спасибо, — произнесла я растерянно, не зная, что делать с этой информацией. Час от часу не легче.
***
Гай
Не сдержался, рассказал ей всю правду, будто подобное может принять неподготовленный человек. После того разговора в парке решил, что воспоминания возвращаются к ней, и время пришло. Как же я поторопился!
Не сдержался, день за днем видя ее с другими мужчинами. Ревность и нетерпение — плохие советчики, и все же я поддался. Разум, тысячелетний опыт оказались бессильны, когда речь зашла о чувствах. Со всеми она была внимательна, приветлива и только меня отталкивала, намеренно избегала. Почему? Не верил, что она ничего не чувствует, скорее боится что-то изменить в своей жизни, открыть душу. Каждый раз одно и то же: она не может принять правду, как бы я ее не преподносил, но это не значит, что я отступлю. Просто не имею на это права, не ради себя, ради нее. Пусть даже не со мной, но она будет жить.
ГЛАВА 22
Рассказ Сергея еще долго не выходил у меня из головы. Я не могла найти ему логического объяснения, но другие события на время отодвинули его на второй план. В конце недели Нежинский запланировал мероприятие в честь подписания договора. Он сумел заключить целых три выгодных сделки: одну с греками на поставку масла, другую с развитой сетью супермаркетов, третью с элитным рестораном. Сказать, что шеф был доволен, — ничего не сказать. Речь, судя по рассказам Андрея, шла о таких суммах, что даже прижимистый начальник не пожалел денег на прием с множеством гостей.
Мне повезло: я не участвовала в подготовке этого мероприятия. От постоянных встреч с клиентами уставала так, что, едва добравшись до постели, тут же засыпала.
Хорошо, что сегодня короткий день. Можно было пораньше вернуться домой и как следует отдохнуть. Ахметов на конференции, Андрей в командировке и вернется только завтра утром, так что я была предоставлена самой себе. Осталось только забрать вещи.
Вошла в кабинет и замерла, став свидетельницей неожиданной картины. Люда, бледная с заплаканными глазами, сидела рядом с Пашкой. Парень неловко обнимал ее и успокаивал. Умею я появляться в неподходящее время! Хотела уйти потихоньку, но мне нужна была моя сумка, и не заметить меня было невозможно.
— Извините, — произнесла я, присев на рабочее место, и
