Пока я бежала через кладбище, начался дождь. Свечи сталигаснуть. Туман медленно обволакивал все вокруг, словно желая меня остановить.
Я издалека увидела Александра, стоявшего возле памятникасвоей бабушке, и устремилась к нему.
— Я не хочу с тобой расставаться! — вырвался уменя крик.
— О чем это ты? — спросил он.
— Я видела газету. Твои родители продают особняк.Почему ты мне не сказал?
— Я собирался, но сначала мне нужно было прояснитьнесколько вопросов.
— Какие еще вопросы? Ты уезжаешь в Румынию. Я не хочу стобой разлучаться.
Я вцепилась в возлюбленного что было сил.
— Знаю, — сказал он и крепко обнял меня. — Ятоже не хочу, поэтому и стараюсь что-нибудь придумать.
— Но почему тебе нужно возвращаться именносейчас? — спросила я, глядя ему в глаза. — После всего того, что нампришлось испытать, когда мы наконец отделались от Максвеллов, а заодно избавилиот них и Занудвилль. За все это такая благодарность?
— Именно поэтому родители решили, что сейчас мне самоевремя воротиться на родину. Я доставил Валентина его брату Джаггеру, покончил скровной враждой семей. Теперь родители хотят, чтобы я снова поселился в Румыниии мы зажили вместе, как и положено семье.
— Но теперь твоя жизнь здесь!
— Знаю. Я пытался им это объяснить. Плохо то, что онине видят резона сохранять особняк. Получается, что мне просто-напросто некудаподаться.
— Ты можешь остаться здесь и жить со мной. Мои родителине будут против.
— Это совершенно невозможно. Ведь тогда они узнают…
Тут Александр был совершенно прав. Я об этом не подумала.Если бы возлюбленный поселился под одной крышей с моими родителями, то ему неудалось бы сохранить от них в тайне тот факт, что спит он не по ночам, а днем,и не в постели, а в гробу.
— Что же ты собираешься делать? Ты не можешь броситьменя, Александр. Давай я с ними поговорю. Они поймут меня.
— Сомневаюсь, что тебе удастся их убедить. Я уже чеготолько не перепробовал, и по-хорошему, и по-плохому. Но я их сын. Они желают,чтобы я жил с ними. Конечно, я уважаю их мнение. Однако в данном случае ониломают мне жизнь.
— И мне. Они не должны так поступать, Александр! Ялюблю тебя!
Я крепко прижалась к нему и зарыдала.
— Можно понять, почему им не хочется расставаться стобой. Они любят тебя так же, как и я, но почему не могут просто остатьсяздесь?
— Потому что их бизнес в Европе. Родители предпочитаютжить среди своих. Они отослали меня сюда именно для того, чтобы оградить отопасности, но теперь, когда надобность в этом отпала, считают, что мне следуетвернуться домой.
— Но ты не был здесь в изоляции, ходил на танцы, вкафе, на свидания. Они что, не видят, как хорошо устроилась твоя здешняя жизньза столь короткий срок?
— Я пытался это им втолковать, но не уверен, что до нихдошло. У них свои, старые представления.
— Вот уж не чаяла, что наши отношения будут поставленыпод угрозу не тем фактом, что я смертная, а ты вампир, и не происками одногозлобного беловолосого кровососа, а волей твоих милейших родителей.
Александр промолчал.
— Все из-за меня, — всхлипнула я, оседая умогильной плиты. — Будь я, как Луна, из вампирской семьи, они бы меняприняли.
— Родители в восторге от тебя.
— Но я не вампир. Румыния на краю света, а мне без тебяи секунды не прожить. Что уж говорить о вечной разлуке.
— Знаю. Я чувствую то же самое.
— Так скажи им, что не поедешь.
— Я говорил.
— Что они ответили?
— Что мой дом в Румынии.
— Я сама с ними побеседую, — решительно заявила я,поднимаясь с земли. — Ну-ка, пошли. Они поймут, что разлука с тобойразрушит мою жизнь, и изменят свое решение.
Но Александр не двинулся с места, наоборот, прижал меня ксебе еще сильнее, стараясь унять рыдания.
— Не думаю, что это сработает, — промолвилон. — Да, конечно, приехав сюда, они сами попали под определенное влияниеи в чем-то изменились, но не в такой же степени.
Мое отчаяние вылилось в порыв гнева.
— А ты тоже хорош! Почему ничего мне не рассказывал? Непонимаю, зачем нужно было держать меня в неведении. Возмутительно!.. О событии,которое грозит перевернуть всю свою жизнь, я узнаю из газеты!
— Я вообще не хотел, чтобы ты об этом узнала.
Я взглянула ему в глаза, чтобы он увидел всю глубину моейпечали.
— Ты ведь сам хочешь уехать, правда?
Александр сжал мои плечи.
— Даже думать не смей ни о чем подобном! Ни на секунду!Мой дом здесь, рядом с тобой. Ныне и вовеки.
Я бросилась ему на грудь, и мы сжали друг друга в объятиях.
— Вот почему ты так долго не подпускал меня к своимродителям.
— Мне требовалось время.
— Это решительно невозможно! — лепетала я. —Если нас разлучат, то мы больше не увидимся. Я тебя не отпущу. Ты должен былмне сказать.
Я понимала, как недоставало родителям Александра ихединственного сына, когда тот находился на другом краю света, оставленный напопечение дворецкого. Не такой судьбы они для него хотели, за океан отправили,чтобы спрятать от Максвеллов, а не для того, чтобы он нашел там свою любовь.
— Я пытался разработать план.
— Я всю дорогу строю всякие планы насчет нас и сейчас,как мне кажется, точно знаю, что нужно делать.
— Вот как?
— Есть решение всех проблем, твоих и моих. Мы ведь наосвященной земле?
— Да.
— Ну так вот. Сделай, чтобы я стала твоей навсегда.
— Нет. Это не выход.
Александр даже отступил.
— Это наш единственный шанс, — возразила я,ухватив его за рубашку. — Я стану такой же, как ты и твои родители. Тогдаим не придется беспокоиться насчет того, что ты — единственный вампир в городе.
— Еще не время.
— Да какое другое подойдет лучше? Может ли быть болеевеская причина? Если ты отказываешься, тогда… тогда…
Глаза Александра были полны любви и печали.
— Ты просто не понимаешь, о чем просишь.
— Я все прекрасно понимаю. Если я стану вампиром, мы стобой будем связаны навеки. Если останусь смертной, то никогда больше тебя неувижу.
Александр помолчал. Взгляд возлюбленного сделалсямечтательным и отрешенным, как тогда, когда я впервые его увидела. Легкийветерок взъерошил черные волосы.
