- Дочь короля всегда считается красавицей.
- А на самом деле?
- Но Анора и на самом деле была очень хороша.
- А вы? – я продолжала приставать к нему с расспросами.
- Меня точно никто красавицей не называл, - ответил он очень серьезно.
Я оценила шутку и смеялась долго и заливисто, и на губах короля снова промелькнула неуловимая улыбка.
- Вижу, как вы улыбаетесь, - тут же сказала я. – Значит, вы были тем ещё красавчиком, если наследная принцесса выделила вас из толпы поклонников?
- Там были покрасивее меня, - уклончиво ответил он.
Разговор явно не клеился. А всё потому, что кое-кто изображал из себя… нет, не благородного рыцаря. Неблагородного каменного истукана.
Рыба приготовилась, и король положил тушку на лист лопуха, протянув мне.
Обжигаясь, я запустила пальцы в белое, нежное мясо. Рыба оказалась восхитительной, и я ела с удовольствием, облизываясь и нахваливая и повара, и угощение.
- Может, королеве Аноре понравилось, как вы жарите рыбку, ваше величество?
Казалось бы – невинный вопрос, но король посмотрел на меня быстро и таким взглядом, что мне в одну секунду стало жарко. И вовсе не из-за костра.
- Вы такая болтливая, леди Бьянка, - сказал король.
В отличие от меня, он взял всего пару кусочков рыбы, и разговаривать, похоже, не желал.
- Я могла бы и замолчать, если бы вы пожелали, - сказала я, посмеиваясь, и, глядя ему в глаза, облизнула палец.
После такого откровенного намека ни один мужчина не устоял бы. Но его величество милорд Шарль и бровью не повёл.
- Разве я могу приказывать принцессе из рода Сансеверин? – спросил он, вороша угли. – Говорите, если вам угодно. Я потерплю.
Но у меня разом пропало всё красноречие.
Да сколько он может сопротивляться, этот человеческий мужчина? Может, у него давно пропала любовная сила? Я скосила глаза, пытаясь разглядеть – возбужден король или нет. Но штаны на нём уже высохли, и невозможно было определить, что в них – возбуждённый член или мужское достоинство внушительных размеров.
- Мне жарко, - я распахнула рубашку на груди, перебросив волосы с плеча на плечо, и принялась обмахиваться листом лопуха.
Принцев соблазнила моя грудь. Их отцу она должна понравиться не меньше.
- Вы так опасно выставляете напоказ свои прелести, - заметил король, скользнув взглядом в вырез моей рубашки. – Вы настолько бесстрашная, леди Бьянка?
- Бесстрашия у меня не отнять, - ответила я, опираясь на бревно локтем. – А у вас хватит смелости?
Сейчас напоказ были выставлены не только мои чудесные грудки, но и бёдра – почти во всей красе. Рубашка прикрывала лишь самое таинственное, самое сокровенное, и королю всего-то и нужно было, что немного потянуть ткань – вверх или вниз…
Он подался вперёд, и я замерла в предвкушении.
Ну же, смелее… смелее… Будь смелее, человеческий мужчина!..
Его величество протянул руку и коснулся ворота рубашки. Значит, решил начать сверху. Что ж! Поспешность всегда вредит любовной страсти. Вкуснее делать это медленно, наслаждаясь каждым мгновением…
Король чуть задел кончиками пальцев мою шею, и это прикосновение заставило меня трепетать всеми своими сущностями – и звериной, и человеческой. Едва не виляя лисьим хвостиком, я ждала продолжения. Сейчас он потянет ворот рубашки вниз, откроет мою грудь и положит на неё ладонь, как когда выслушивал мне сердце… А я протяну руку и положу ладонь на мужское достоинство. И сразу узнаю – отчего там всё такое большое. От природы или от страсти.
Яркие и пронзительные глаза короля затуманились, как у пьяного. Я знала эту легкую безуминку, и была в восторге, что смогла свести с ума такого упрямого и сильного человека…
- Рубашка уже высохла, - сказал король и отодвинулся от меня. – Пора бы нам возвращаться. Не стоит волновать моих людей слишком сильно.
Он взял палку и разворошил костер, чтобы прогорел быстрее, а потом поднялся на ноги и пошел к своему коню, на ходу разминая плечи.
Я смотрела королю в спину и понимала, что меня только что погладили и бросили, как кутенка. Я сжала колени, потому что страсть уже захватила меня, и теперь требовала выхода, но мужчина, который вызвал эту страсть, не откликнулся. Он и правда сделан из камня?!
Вскочив, я сердито одернула рубашку, наблюдая, как король поглаживает коня по холке, берет под уздцы и ведёт ко мне.
- Вы поедете в седле, - сказал его величество как ни в чем не бывало. – Когда подъедем к замку, прикроетесь платьем. Мне не хочется, чтобы вы свели с ума всех мужчин моего королевства. Достаточно того, что вы дурачите моих сыновей.
Шерстинки-щетинки, какие мы прозорливые! Я резко перебросила волосы с плеча на спину и вскинула голову:
- Не понимаю, о чем вы, милорд.
- Не обращайте внимания, леди Бьянка, - произнёс он с поклоном, стоя передо мной в одних подштанниках и босиком. – Это всего лишь слова старика. Сказал что-то – и тут же забыл. А вы проявите мудрость и сочувствие, и тоже позабудьте старческую болтовню. Разрешите, я помогу вам…
Я не успела и хвостиком махнуть, как он взял меня за талию и легко усадил в седло. Поднял легко, словно пушинку. А потом, насвистывая, надел сапоги, распинал и затоптал угли, собрал с кустов мою одежду и перебросил мне. Свои камзол и штаны он повесил себе на плечо и потянул коня через чащу.
Пожалуй, никогда я не испытывала такого унижения. Даже когда человеческая гадина Тюн Вудроу выставил меня на аукцион, просношав во все дырки перед покупателями-развратниками, я не испытала такой досады, такого разочарования и злости.
- Жаль, ваш конь убежал, - сказал король, обернувшись через плечо. – Вы очень неплохо смотрелись на нем верхом. Надеюсь, его не задерут волки в первую же ночь.
- Вообще-то, - напомнила я, едва не скрежеща зубами, - это был ваш жеребец.
- Признаться, когда я увидел вас на нем, то сразу решил, что подарю Бланко вам, - ответил король. – Жаль, что ваш подарок сделал быстрые ноги.
- Бланко? – переспросила я, разозлившись ещё сильнее. – Что за дурацкое прозвище для жеребца?
- Почему же – дурацкое? – нарочито удивился король. – Очень подходящее к его белой шкуре. Наверное, это была судьба, что вы нашли друг друга. Бьянка и Бланко.
- Да вы шутник, - я постаралась усмехнуться, но больше всего хотелось проесть ему печенку. И выгрызть сердце. Начиная со спины.
До замка мы добрались без приключений, хотя я всеми силами пыталась соблазнить короля.
Но в ответ видела только усмешки, слышала ничего не значащие слова, и злилась всё больше.
Когда нас заметили слуги и поспешили навстречу, я уже кипела – только пар из ушей не шел.
