— Нет, это невозможно. Я опять забыла. Прости, Сильвия, я исправлюсь, — говорят, что забывчивость для беременных это нормальное явление. Вот только чувство вины при этом не пропадает.
— Хорошо, хорошо, — успокаивала она меня, — только не волнуйся. Сможешь завтра утром?
— Если ты еще там, то могу и сейчас заехать, — у меня было еще десять минут в запасе, чтобы попасть в клинику к ней.
— Ну, сегодня у тебя уже вряд ли получится. Посмотри на часы!
Да уж! Похоже, я выпала из реальности! Кто из врачей ведет прием до столь позднего часа. Девятнадцать пятьдесят!
— Тогда до завтра.
Я убрала телефон, мысленно планируя завтрашнее утро, удачно припарковав Фуфи между Рено и Мерседесом. Все. Теперь можно выдохнуть. Кажется, на сегодня все. Еще целых семь минут и отбой. Медленно ступила левой ногой на землю и почувствовала острую боль от толчка в животе, от которой все вокруг закружилось. Я прислонилась к машине, чтобы найти в сумке ключ. Подошла к магазину, отперла дверь и с радостью вдохнула сладко-ванильный запах. Только за это уже можно любить кондитерскую! Аж слюнки потекли! Представила, как буду вкатываться в эту маленькую стеклянную дверь через месяца три. Как все же хочется булочки с корицей! Если не смогу усмирить свои хочухи, в дверь нужно будет пролезать, а не входить!
Нащупала кнопку, включила свет и снова почувствовала головокружение. Может, я голодна? Весь день как савраска в мыле. Отломила кусочек булочки, положила его в рот. Гормоны удовольствия разбежались по телу. Это не болезнь, разумеется, но и легких недомоганий никто не отменял.
Я опять набрала Энцо, но его телефон был выключен. Я всерьез забеспокоилась. Надо будет позвонить свекрови. Может, он все таки у нее? На двери зазвенел китайский колокольчик. Я вытянула шею и увидела Марию Викторию, улыбчивую и круглую, словно луна. Знаю ее с тех пор, как стала здесь хозяйкой. Неделю назад ее муж заказал пятикилограммовый торт к дню рождения их детей-близнецов.
— Буонасера! Как поживаете? — ей невозможно было не улыбаться: сама приветливость!
— Благодарю, Мария, все хорошо. Вы за тортом?
— Да, как и договаривались. Мой муж, как всегда, задерживается. А нам приходится быть здесь и сейчас. Не смотря ни на что.
— Что поделать. Мы уже давно стали сильным полом, — я открыла дверцу холодильника и потянула к себе поднос. Тяжелый! Давай же, Ассоль! Ты сможешь! Внизу живота что-то потянуло. Я замедлилась, но не подала виду. Упаковала торт, завязала золотую ленту на синей коробке, пробила чек:
— Шестьдесят восемь евро и три евро скидка. Шестьдесят пять. Вам до машины донести коробку? — у меня снова закружилась голова.
— Ну что вы! Я привыкла таскать своих телят, — она звонко засмеялась. — Будьте здоровы!
Потом на пути к двери добавила:
— Устрою своему муженьку взбучку, за то, что все на мне, — она подмигнула и улыбнулась.
— Благодарю! Приятно повеселиться!
Когда снова зазвенел китайский колокольчик у входа, я вдруг почувствовала сильную усталость, что-то болезненно-горячее разлилось по низу живота, ноги подкосились и черная дыра поглотила меня.
Я открыла глаза и увидела яркий свет неоновой лампы, белые стены. В палате пахло лекарствами и вареной курицей. Правая рука защипала и я увидела в ней иглу с прозрачным проводом. А рядом с больничной койкой капельницу. Мою левую руку держал Энцо и что-то искал в телефоне.
Во рту пересохло. Я хотела попросить воды, но едва смогла прошептать “воды”. Мы встретились с мужем взглядами и он громко сказал:
— Ну, Слава Богу! Пришла в себя. Пойду позову доктора. Только держись. Все будет хорошо. Будут еще дети.
Я отвернулась и заплакала. Не хотела видеть рядом Энцо.
Мир стал для меня белым, когда я ждала ребенка и черным, когда его потеряла. Это значит, что что-то я сделала неправильно. Только что? Этого еще не поняла.
— Может за соком сходить? — предложил муж. — Тебе сейчас витамины нужны.
Я отвернулась.
— Если бы Мария Виктория не вернулась за свечами для торта, ты потеряла бы намного больше крови. Она — твой ангел-хранитель.
“А где тебя черти весь день носили?” Его неожиданная заботливость меня сейчас раздражала. Я вдруг осознала, что совершила непоправимую ошибку, выйдя за него.
— Я не хочу тебя видеть!
— Причем здесь я? Врач сказал, что будут еще дети. Ну, не судьба значит пока.
— Да пошел ты!
— Да, врач меня предупредил про возможную агрессивность, — он взял меня за руку, но я выдернула ее как первый седой волос.
— Тише ты! Вену себе проткнешь, — он оглянулся, будто боясь, что соседка по палате косо посмотрит. Потом принялся наводить порядок на тумбочке. Вышел из палаты и через несколько минут вернулся с пакетом сока.
— Ну, значит, я поехал в кондитерскую. Лея ждет меня с продуктами. Как закроемся, позвоню. Не будешь спать? Ну я это, сообщение тебе пришлю. Ну и ты, это, дай знать, как ты тут, — он спрятал взгляд и заторопился к выходу.
Если бы у меня были силы, я бы устроила ему истерику с битьем посуды. Зачем мне сейчас его забота? Мне ничего не нужно от него. Тем более сейчас.
— Уходи! — тихо сказала я и отвернулась.
После Энцо в палату вошла медсестра. Отрегулировала капельницу, померила давление, температуру и пульс.
— Долго меня здесь будут держать?
— Что, к мужу торопишься? Вон он какой у тебя заботливый!
— Да уж…
— Пару деньков и домой! — подбодрила она, поправляя белый чепчик.
А на следующий день я поставила свою подпись и сбежала домой. Вернее, к бабушке, дом которой продолжала считать своим. Сбежала туда, где провела свои самые счастливые годы. Туда, где планировала начать новую главу жизни. Туда, где по соседству когда-то жила моя первая любовь. Надо подумать, как мне дальше быть с мужем. Если что-то сломалось в наших с ним отношениях, можно ли это починить и как. Раз за разом потери учили меня справляться со страхами и узнавать лучше себя. Теперь я точно знаю: я не хочу, чтобы отцом моих детей был Энцо.
Глава 13. Воровка жемчуга
Февраль, 2010, Тоскана, Италия
Я надеялась, что после маскарада смогу вернуться к повседневным делам, забыть и про мистера Маску, и про свой неудавшийся брак. В конце концов, проблемы нужно решать по мере их возникновения, а работа — идеальный вариант, чтобы отвлечься от всего, что лезет в голову…
Лея с выпученными глазами была похожа на кошку, которую только что искупали. Увидев меня, она вскрикнула охрипшим голосом:
— Ассоль, это просто какая-то катастрофа! Я не понимаю! Из кассы пропали триста евро! А я ведь вчера перед уходом все подбила, разложила, как обычно. А сегодня их нет! Понимаешь? — лицо Леи было такого же цвета, как безе с зефирами на подносе, которые она еще не разложила.
