характер её прошлой профессии станет известен в суде.
Трипп Грегори ухмыльнулся.
— Да, детка. Суд — ужасное место для подобных вещей.
Майя сжала губы, и её лицо слегка побледнело. Она ни на кого не смотрела.
Скрипнув плащом, я скрестил ноги и улыбнулся.
— Я мечтаю о том, чтобы врезать тебя по лицу, — любезно сказал я Триппу Грегори.
Улыбка Триппа дрогнула.
— Вы не тронете моего клиента, Дрезден, — легко сказал Инверно. — Я думаю, вы можете себе представить, какие последствия будут, если вы перейдёте эту черту.
Я улыбнулся Триппу, а затем сказал, обращаясь к Инверно:
— Просто подмечаю.
Майя расправила плечи и сказала:
— Продолжайте.
Все остановились и посмотрели на неё.
— Продолжайте, — ответила Майя. — Я сделала выбор, который сделала, и буду жить с последствиями этого выбора. Вы можете обвинить меня в суде, и это может означать, что я потеряю возможность продолжать работать. Но есть ещё тридцать восемь женщин, которым нужна эта работа. И я всё равно буду бороться за них.
Инверно коротко улыбнулся.
— И как вы потом будете оплачивать своего адвоката, не имея собственного дохода?
— Это вряд ли вас касается, — спокойно сказал Макс. — Мы здесь для того, чтобы обсудить возможные решения, не прибегая к открытому судебному разбирательству.
— Конечно, конечно, — сказал Трипп, бросив на Майю злобный взгляд. — Ты можешь выкупить мою часть бизнеса, если хочешь. Я возьму за неё полмиллиона.
Майя моргнула и недоверчиво посмотрела на Триппа.
— Это более чем в два раза больше прибыли, какую мы получили за семь лет.
Трипп пожал плечами.
— Если меня лишают моей части бизнеса, я хочу что-то получить с этого. Это просто бизнес, детка.
Глаза Инверно метнулись в сторону к Триппу, всего на долю секунды, и он не выглядел весёлым.
— Это... даже не безумно, а бесчеловечно глупо, — спокойно ответила Майя. — Если у меня нет четверти миллиона, чтобы отдать тебе, то у меня точно нет и полумиллиона.
— Это моя грёбаная цена, — ответил Трипп, его тон был мерзким, а глаза рептилии сфокусировались на Майе. — Ты, маленькая шлюха.
Я поднялся со своего стула.
Инверно встал и вытянул руку в мою сторону, а его тон был предупреждающим.
— Дрезден.
Я показал рукой успокаивающий жест Инверно, но не отвёл взгляда от Триппа.
— Пожалуйста, сообщите своему клиенту, — сказал я очень спокойным голосом, — что, если он продолжит такие оскорбления в адрес Майи, я буду считать их оскорблениями и врежу ему по его большому, толстому рту.
Трипп нахмурился на меня.
— Что, чёрт возьми, это значит?
Инверно мгновение пристально смотрел на меня, а затем лёгкая злобная улыбка едва тронула уголки его рта.
— Это означает, что, если вы снова оскорбите леди подобным образом, он сочтёт это достаточным основанием для физического нападения и, вероятно, так и сделает, — ответил Инверно.
Трипп рассмеялся.
— В присутствии моего адвоката? Это грёбаное обвинение в нападении, верняк.
Инверно Трипп нравился не больше, чем мне. Если бы это было не так, он не преминул бы использовать угрозы в адрес своего клиента против нас.
— Хоть это и правда, есть по крайней мере мизерный шанс, что потом ему это сойдёт с рук на законных основаниях. — Инверно спокойно взглянул на Триппа. — Учитывая, как вы себя ведёте, я бы сказал, что его шансы выше среднего. Возможно, вам следует выбирать слова, когда речь идёт о молодой леди.
— У меня есть право говорить что хочу, — упрямо сказал Трипп.
— А у него есть право ударить вас, если вы будете продолжать в том же духе, — со вздохом ответил Инверно. — Что, по общему признанию, является вопиющим.
Трипп, похоже, не понял значения слова «вопиющий», и, возможно, именно это заставило его успокоиться.
— Отлично. Мы притворимся, что она квадратная, а не... кем она является.
Инверно посмотрел на меня и приподнял бровь.
— Спасибо, — сказал я. Мы обменялись лёгкими кивками, и я снова медленно сел.
Макс прочистил горло, возвращая разговор в нужное русло.
— Предложение вашего клиента не является разумным.
— Нет, — сказал Инверно. — Это не так. Однако это его прерогатива — решать, что предложить. Может быть, у вас есть на примете встречное предложение?
— Десять тысяч, — спокойно сказал Макс, — за которые ваш клиент, как ожидается, подпишет документ об отказе от любых дальнейших претензий к моей клиентке или её бизнесу. Живи сам и дай жить другим.
Инверно принял это с кивком и взглянул на Триппа.
— Десять тысяч, — усмехнулся он. — Я знаю, что она заработала гораздо больше этого.
— Этих денег больше нет, Трипп, — сказала Майя спокойным, ровным голосом. — Мы потратили их на детей, которые не могли позволить себе платить за обучение.
— Твоя грёбаная ошибка, — ответил Трипп. — Деньги были заработаны. Я хочу то, что причитается мне.
Я поднял глаза и увидел мисс Лапландию, стоящую в дверях. Она вошла с чашкой кофе и выражением отвращения на лице и дала их Триппу. Он непринуждённо посмотрел на неё, шлёпнул её совершенно неуместным образом и сказал:
— Спасибо, детка.
Взгляд, которым она одарила его, мог бы стереть краску, и по сравнению с этим её взгляды, которыми она одаряла меня казались дружелюбными.
Трипп, казалось, не заметил этого.
Лапландия одарила Инверно взглядом полным ярости, пусть и всего на секунду. Затем взглянула на книжную полку. И после этого повернулась, и ушла.
Хм. Я посмотрел на книжную полку и снова на дверь. Что это было?
— Мы можем поднять до четырнадцати тысяч, — резонно заметил Макс. — Это все деньги, которые есть у моего клиента.
— К чёрту это, — сказал Трипп и отхлебнул кофе. — Я хочу то, что причитается мне.
Инверно повернулся, чтобы наклониться к Триппу и пошептаться с ним.
Трипп фыркнул.
— Нет, просто нет. Чёрт возьми, нет.
Инверно откинулся назад, посмотрел на меня без всякого стыда или сожаления и развёл руками.
— Боюсь, ваше предложение отклонено.
Макс кивнул.
— Вижу. Я более чем готов разобраться с этим в суде.
— Конечно, — сказал Инверно. — Как и я, очевидно.
— Очевидно, — сказал Макс. Он посмотрел на Триппа с неприкрытым отвращением, покачал головой и сказал: — Я думаю, что мы исчерпали здесь все
