Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Это тот воитель, что дал возможность русским войскам покинуть поле боя? – спросил повелитель монголов у воинов, которые привели к нему князя.
– Да, это тот урус, который сдерживал всю мощь Орды. Наш предводитель темник Менгу приказал взять его живым и присылает тебе его в дар.
– Достойный дар, – улыбнулся хан Батый.
Темник Менгу со своими туменами пришел на помощь силам Кулхана, чтобы сломить силы русских войск. Батый впервые за всю свою жизнь засомневался в непобедимости монгольского оружия. Эти русские князья стояли на поле битвы, словно древние воители из разных легенд, коих он знал немалое количество.
Князь Олег Ингварьевич постарался встать, и, несмотря на жуткие страдания, которые ему доставляли раны, у него это получилось. Князь не понимал, о чем говорят монголы, но в голове его была только одна мысль. Главное – подняться на ноги, чтобы врагам не пришло в голову, что они сломили его. Я – русский князь и не буду живым валяться в ногах у басурман.
– Помогите ему подняться! – распорядился хан Батый. – Этот князь проявил доблесть, которую уважают у всех народов. Он страдает, и мне не хочется на это глядеть. Обработайте его раны и после приведите его ко мне.
Князю Олегу Ингварьевичу помогли подняться на ноги и отвели в какой-то шатер, где странная женщина, по всей видимости, ведьма, увидев его, что-то запела.
Князь Олег из последних сил наложил на себя крестное знамение.
– Господи, дай мне силы вынести пленение вавилонское и будь со мной! Зришь Ты, что не по свой воле я пришел к колдунье.
Пьянящий аромат дыма, который шел из очага, быстро заставил князя Олега забыть о боли. Колдунья подошла к нему и, обойдя его кругом, стала снимать с него рубаху.
– Красавец, – неожиданно для Олега на ломаном русском произнесла ведьма, – девка сохнеть, тебя видя!
– Оставь меня, ведьма!
– Духи мои тебя не помогать, но вот травы затянул твой рана. Если их не обработать, то будут гнитьсь. Ты умрешь, а хан хотеть, чтобы ты жить.
– Где язык наш узнала?
Колдунья ничего не ответила, лишь улыбнулась и начала обрабатывать раны. Князь Олег Ингварьевич тем временем размышлял. Что делать, ведь получалось, что они проиграли. Он пленен, и понятно, что милосердие к побежденным – это не жест доброй воли, а политика. Чего от него хочет проклятый басурманин? Для чего хочет, чтобы Олег не умер?
После того как колдунья обработала раны князю Олегу, она дала ему чистую одежду.
Князь покачал головой.
– Мне и моя одежда люба!
Князь надел обратно свою окровавленную и испачканную рубаху.
Олега Ингварьевича вновь привели к хану Батыю. Хан сидел на коне и смотрел на князя сверху вниз.
– Опустись перед ханом на колени, – сказал Олегу один из воинов.
– Он не Господь Бог, чтобы я перед ним на колени опускался. Коли хочет видеть мои унижения, то пусть знает, что я это сделал не по слову его, а потому, что он меня силой принудил и я не мог поступить иначе.
Удар по ноге заставил князя Олега рухнуть на землю, но князь, видно, ожидал этого, и, хоть это доставило ему немыслимую боль, он смог не прокричать и неспешно вновь поднялся на ноги.
– Ты не Господь, чтобы я тебе кланялся!
– Твоя воля сильна, князь урус! – произнес хан Батый. – Мне доводилось видеть разные народы, но вы народ, который имеет железную волю. Ты мне нравишься, князь, и я не хочу, чтобы ты страдал. Пойми, Русь все равно падет и князья твоего рода склонятся передо мной. Я хочу обойтись без лишней крови. Я уже сокрушил ваше войско и скоро сокрушу ваши города. Другие, увидев мои победы, падут ниц передо мной!
– Не падут, хан. Ты каждый городок будешь брать с кровью! Каждая наша деревня будет представлять для вас опасность.
– Я знаю это и поэтому говорю с тобой. Если ты пойдешь ко мне на службу, то все станет иначе. В противном случае я вырежу всех русских, которые возьмут в руки оружие, и все их селения. Остальных угоню в полон и там сломаю их волю, а тех, кто не сломается, казню в назидание другим.
– Тогда у тебя будет мало полона, – ответил Олег. – Не думай меня подкупить обещаниями. Мой двоюродный брат Федор пал, но не принял твоего предложения. Не думай, что я другой. Я князь рода Рюрика, как и он.
– Он принял смерть – ты примешь жизнь. Тебя будут водить за конем одного из моих воинов, и ты будешь видеть, как я истребляю вас. Знай, если бы ты стал мне служить, то все могло бы быть иначе.
– Не могло бы, хан! Если бы твой замысел был замириться с нами, то ты бы еще с Федором Юрьевичем обо всем договорился. Ты хочешь, чтобы среди всех князей русских земель могли сказать, что Олег Ингварьевич принял монгольскую дружбу, и, если я приму ее, это должно сделать моих родичей малодушными. Но ты не угадал. Я не стану тебе служить!
– Ты сделал свой выбор, Олег.
– Да поможет мне Господь и сохранит Русь от твоих всадников!
Встреча Евпатия с епископом черниговским
На улице шли последние дни осени. Холодный ветер сменялся дождями, а по утрам и вовсе подмораживало. Боярин Евпатий Львович вместе с княжичем Игорем Ингварьевичем, прежде чем предстать перед великим князем черниговским, решил остановиться на ночь в Борисоглебском монастыре, основанном князем Давидом Святославовичем.
Евпатий хотел это сделать по двум причинам: чтобы помолиться Господу и чтобы встретиться с епископом Порфирием.
Епископ Порфирий очень любил этот монастырь и подолгу жил в нем. Боярин Евпатий Львович об этом знал. Не чужим был Порфирий и княжне Евпраксинье Святославовне. Именно он крестил ее. Боярин надеялся, что епископ может помочь ему убедить великого князя Михаила в необходимости вмешаться в войну с монголами.
В монастыре князя из рода Рюрика и его воспитателя приняли радушно и поселили в просторной келье. После вечернего богослужения боярина Евпатия и княжича позвали на архиерейскую трапезу.
Евпатию понравилось в монастыре. Все было тихо и спокойно, но боярин понимал, что он сюда не как паломник прибыл, хотя, конечно, ему приходило на ум поговорить с великим князем Юрием, чтобы тот позволил ему вместе с Игорьком по Руси поездить. Хотелось боярину Евпатию Львовичу показать своему воспитаннику Русь и ее храмы. Каждый храм – крепость. Каждый монастырь – красивейшее место, где есть на что посмотреть.
– Ну, боярин, – обратился епископ Порфирий к Евпатию Львовичу, когда они остались одни за опустевшим столом, – знаю, что хоть ты человек и благочестивый, но не просто так сюда пожаловал. Говори.
Боярин Евпатий Львович покосился на посошника, убирающего со стола. Епископ уже стар и не мог ходить без посторонней помощи, так как уже плохо видел. Княжич Игорь Ингварьевич ушел вместе с другими послушниками. Видимо, разговор придется вести при этом человеке.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
