Книга Спецназ боярина Коловрата - Илья Куликов

Братья Олег и Роман бились рядом. Когда силы стали их покидать, то Роман закричал:

– Олег, это бойня, а не бой! Надо уходить и уводить своих людей. Врагам нет числа!

– Роман, – ответил ему князь Олег Ингварьевич, – коли мы уйдем, то и другие дрогнут. Многие падут. Прорвись к воинству великого князя и скажи, что я прикрою отход рати и буду со своим полком стоять, пока вы не уйдете.

– Брат, ты найдешь здесь свой конец!

– Мертвые сраму не имут! Скажешь брату нашему Игорьку, что я в Пронске церковь хотел поставить в честь святого Космы, имя которого я ношу в крещении. Пусть дело мое не бросит. Средства я уже собрал!

– Сам ему накажешь, когда в Коломне сядешь на моем месте. Я прикрою отход войск, брат. В Коломне я собирался стены подлатать. Теперь это твое дело.

– Брат, мои люди более свежие, твои перед боем всю ночь в дороге были. Я прикрою, но постараюсь живот свой сохранить! Прорывайся к дяде и скажи ему, что мы жизни положим, чтобы он людей отвел. Коли хочет он потом на том свете со мной и Федором обняться, то пусть выполнит свой долг и отступит к Рязани.

Князь Олег осмотрел своих людей. Усталые, израненные и с отчаянием в глазах, мужи земли пронской смотрели на своего князя.

– Прончане! Братья! Нам выпала великая честь отдать свои жизни во имя спасения других. Ведаю, что у каждого свои заботы и свои беды, но, раз мы здесь все собрались, значит, смерти вы не страшитесь! Когда на небе мы встретимся с вами, я каждого из вас расцелую. Вы умрете не только за родной Пронск, но и за всю землю рязанскую. Как говорят, мертвые сраму не имут. Смерть – воля Господа, и, видно, она такова.

– Веди нас на смерть, князь Олег Ингварьевич, – прокричал ему один из воинов, – лучше один раз умереть сегодня, чем сейчас отойти и найти смерть свою через неделю, но без оружия в руках.

Князь Олег признал, что этот ратник сказал правду. Отошедшее рязанское воинство обречено, как и вся земля рязанская, но если есть хоть одна возможность спасти Отечество, то надо ею воспользоваться.

Олег вывел своих людей в последний бой. Он наблюдал, как медленно попятилась обескровленная рать его брата и дяди. Видно, Роман с оставшимися в живых всадниками все-таки пробился к рязанцам.

Монголы не хотели выпускать из своих смертельных объятий русскую рать и обрушились на полк пронского князя.

Первая волна всадников выбила половину воинов Олега, но прончане, презрев смерть, не только не побежали, превращая отход русских войск в избиение, подобное тому, что произошло на Калке, а даже сами пошли в атаку. Монголы отхлынули, и вперед их воинства выдвинулся всадник в прекрасных восточных доспехах и явно не последний в иерархии монгольского государства.

– Храбрые урусы, сдайтесь, и вам будет дарована жизнь. Те, кто сейчас бежит, побегут снова. Они недостойны права жить.

– Я князь Олег Ингварьевич, сын великого князя Ингваря Игоревича, и я отвечаю тебе, проклятый супостат: русские воины не бегут. Они отходят, чтобы, собравшись с силами, вновь разить вас. Коли хотите их догнать, убейте всех нас.

– Князь Олег, меня зовут Менгу, сын Толуя, внук Чингисхана. Я клянусь тебе, что ты не найдешь свою смерть в бою и не раз пожалеешь о своих словах.

– Так чего говорить? Коли у тебя сил хватит, как полонишь меня, так и поговорим.

Монголы вновь обрушивались на прончан, и те, захлебываясь в крови, стояли насмерть. Не могли храбрые мужи Пронска на атаку монголов отвечать своей атакой и хоть и пятились, но давали те самые минуты, чтобы основное войско русских смогло переправиться через реку и спастись.

Лишь каждый третий воин из тех, что встали в начале битвы, был жив. Князь Олег Ингварьевич бесстрашно сражался, словно призывая смерть. Князь понимал, что, даже когда последние русские воины переправятся через Воронеж и когда их стойкость станет ненужной, он не покинет поля боя, так как нет у него возможности спастись, не бросив своих людей.

– Княже, мы сами выстоим, – крикнул ему один из его бояр, – ты спасись и семьи наши не забудь!

Может, это и дает мне право спасать свою жизнь, но я так не могу. Я дал слово себе, что умру или стану победителем. Я не прикрою трусость и желание жить столь благородными целями, думал Олег.

– Если и вернемся в Пронск, то все. Я вас одних не оставлю. Вы все мои братья и други. Смерть принимаю за вас!

Но смерть не находила отважного Олега. Вновь и вновь его меч обагрялся монгольской кровью.

Горстка воинов во главе с князем Олегом Ингварьевичем, князем настолько красивым, что по всей Руси его звали Красным, сдерживала трехсоттысячное войско монголов. Олег и прончане понимали, что теперь они не смогут ни отступить, ни победить. Смерть пришла к ним.

Олег опустился на одно колено. Кровь струилась из разрубленной руки, а в плече торчала стрела, которая сковывала все его движения. Князь снял шелом, надеясь, что сабля степняка срубит его буйную голову. Князь вспомнил, как до женитьбы при виде его все девки заливались краской и как любая хотела пойти с ним под венец.

Князь воткнул меч в промерзшую землю и перекрестился.

– Господи, прости мне прегрешения мои и прими меня в Царствии Твоем. Я как мог сдерживал басурман, из степи пришедших. Ради Руси, ради брата и ради церквей Твоих. Не оставь меня и Ты в час смерти!

Но Господь не даровал князю Олегу в тот день покоя. Несколько всадников окружили князя. Арканы обездвижили гордого и красивого потомка князя Рюрика.

– Урус! Князь урус!

Напрасно Олег рванулся и попытался высвободиться. Не пришел к нему на помощь и никто из прончан. Все они лежали на земле, так и не бросившись в бегство. Их смерть дала возможность отступить разбитому воинству великого князя рязанского.