— Спасибо за высокую оценку моей работы, — сказала она Николасу, и принудила себя улыбнуться Дороти. — Возвращаясь к спектаклю, повторю, что постановка действительно была превосходной, да и сама пьеса отличная. Но Ставрос знал, кому поручить главную роль. Рита сумела так сыграть, что в зале не осталось ни одного равнодушного лица.
— О да! — последовал немедленный ответ. — С момента, когда он впервые узнал о подающей надежды актрисе, Ставрос задался целью всем показать ее талант.
— Что ж, все поняли, что сегодня вечером у него это получилась, — произнесла Эдна, давая возможность Глории отойти в сторону и закончить разговор. Все ждали возвращения Диониса.
Вскоре он присоединился к ним, и все двинулись к выходу. Пока они шли по коридору, Дионис рассказывал, какая возбужденная атмосфера царит за кулисами. Глория неизбежно снова оказалась в паре с Ником, и ей предстояло спускаться с ним по лестнице.
Она неохотно взяла его под руку. Здравомыслие подсказывало ей, что ступеньки могут стать испытанием для длинного платья и высоких каблуков. Да и было бы невежливо игнорировать его приглашающий жест и спускаться, держась за перила. Лучше принять устойчивую, как скала, поддержку, чем рисковать потерей равновесия и кубарем лететь вниз. При этих мыслях Глория непроизвольно приблизилась к Нику, ощутив совсем близко его мощное большое тело.
Они постепенно отстали от остальных, а Глории хотелось поторопиться и идти со всеми вместе. Николас же наоборот замедлял шаг, нарушая все ее планы.
— Сколько тебе было, когда Ставрос появился в твоей жизни? — спросил он, словно холодной водой затушив ее лихорадочные мысли.
— Девять.
— Совсем ребенок, — пробормотал он, ни к кому не обращаясь.
Это заставило ее возразить.
— Возможно, я и была лишь ребенком, но Ставрос всегда заставлял меня чувствовать свою значимость, и был рад моей компании.
— Он даже в детстве не мог устоять против того, чтобы не очаровывать маленьких девочек, — последовал насмешливый комментарий.
— Обаяние никогда не бывает лишним, — резко парировала она. — И я в то время очень ценила такое отношение, мне было одиноко.
— Не сомневаюсь в этом. Одиночество — самое страшное состояние для ребенка. Да и много ли удовольствия в том, чтобы постоянно находиться в напряжении из-за того, что твой отец, каким бы замечательным адвокатом он ни был, не в состоянии уберечь жизнь близких ему людей? — Едкий тон его голоса заставил ее приостановиться и внимательно вглядеться в хмурое потемневшее лицо. Он спокойно выдержал ее взгляд, смотря твердо и проницательно, и добавил: — Неужели вся его работа стоила того, чтобы твоя мать, а затем и брат отдали за нее свою жизнь?
— Ты не понимаешь…
— Да, не понимаю. Отец не должен был подвергать риску любимую женщину, мать своих детей, предназначение которой в том, чтобы растить тебя и твоего брата, ухаживать за вами. Тебе было девять, когда умерла твоя мать. Всего девять…
— Он был моим отцом, и этим все сказано, — свирепо ответила Глория. — Разве ежедневно не рискуют пожарные, врачи инфекционных клиник, журналисты в горячих точках, военные? Мало ли таких профессий!
— Да, они рискуют, но собственной головой. Быть отцом — это ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. У него, прежде всего, есть обязательства перед собственными детьми, — не менее свирепо продолжал Ник. — И если ты решил бороться за справедливость с мафиозными кланами, тебе нечего делать у алтаря, живи один, как священник, принявший обет безбрачия. Я могу восхищаться твоим отцом как профессионалом высокого класса, но осуждаю его за то, что он обкрадывал детство родных детей, лишая их покоя, безопасности и материнской заботы.
— Ты не прав! — защищаясь, продолжала спорить Глория. — Если следовать твоей логике, то по меньшей мере, половина настоящих мужчин, населяющих планету, должны были бы всю жизнь оставаться в полном одиночестве. Что это был бы за ужас! Нет, любовь — всегда риск, с этим надо смириться и уповать на судьбу.
— Послушай, сейчас ты взрослая женщина, а не ребенок и должна видеть вещи такими, каковы они есть на самом деле. Из истории, которую ты написала, становится понятно, что твой отец был адвокатом от Бога и мог выигрывать самые трудные процессы. Но он ничего не выиграл в своей жизни, лишь измучил единственную дочь.
— Ты снова делаешь выводы о вещах, в которых ничего не понимаешь, — бросила Глория.
Его глаза полыхнули вызовом, когда он поймал ее взгляд.
— Зато я знаю, что Ставрос Пападас дважды был женат и теперь разведен. Он жестоко выпивал и месяцами не являлся домой. И уверен, что хотя его бывшие жены были совершенно очарованы им, дети при таком отце стали бы несчастными созданиями. Ты, кстати, не должна забывать об этом на сегодняшней вечеринке.
Глория тщетно искала слова, чтобы постараться объяснить Нику трудности жизни с людьми, которые страстно увлечены своим делом, особенно, если это искусство. Но все, что она хотела произнести, было для Ника скорее всего лишь пустым звуком.
— Смотрю, ты все валишь в кучу: риск, пьянство… Что касается Ставроса, не мне судить. С творческими людьми вообще трудно ужиться. Они не такие, как мы, и смотрят на мир иначе…
— И неважно, что потребности маленького ребенка при этом останутся на заднем плане, принесенные в жертву уникальному самовыражению, так? — Николас вопрошающе поднял брови. — Ты бы согласилась на это, Глория?
Вдруг до нее дошло, что Ник просто ревнует ее к Ставросу, боясь, что она до сих пор интересуется им. Он решил, что именно из-за этого ей так хочется попасть на предстоящую вечеринку, где будет и ее старый приятель. Теперь, когда Ник узнал об их давнем знакомстве, он наверняка подумал, что Глории захочется возобновить прежние отношения.
Молодая женщина сокрушенно покачала головой в ответ своим мыслям. Внезапно рука, на которую она опиралась, показалась ей такой собственнической, а она сама была словно раба идущего с ней рядом человека.
Они спустились в фойе и вышли за остальными на улицу. Там их уже ожидали поданные к лестнице лимузины. Спустя несколько минут они поедут обратно в гостиницу, где намечено проведение вечеринки. Но Николас Галанакис, по-видимому, еще не до конца выразил свою мысль.
— Теперь ты свободна, — продолжал он. — Свободна, и можешь заниматься тем, чем хочешь, иметь то, что желаешь. Я сегодня в твоей комнате предоставил тебе право выбора, и ты выбрала постель со мной. О чем это говорит, как ты думаешь, Глория, а? О твоих или моих потребностях?
Она не знала! Честно пыталась проанализировать то, что случилось сегодня между ними, но не получилось. Ей трудно было объяснить, почему произошло все так, а не иначе, и это сильно ее смущало. Впервые она совершила необдуманный поступок, но сейчас времени для подробного копания в собственной душе не оставалось. Мисс Прайс молча села вслед за Эдной в лимузин и притворялась веселой в течение всего пути до гостиницы.
