class="p1">— Добрый день, дитя мое. Я вижу, что твою душу гложет какая-то тоска, твое сердце болит.
— Да, это так, — она склонила голову перед Верховным Жрецом. — Я не могу принять решение, мое сердце разрывается на части. Я люблю и ненавижу.
— Понимаю тебя. Хочешь, я помогу тебе поговорить с Богами?
— Не знаю, — честно ответила она. — Мне кажется, что я сама должна принять решение.
— Ты права. Но можно я тебе кое-что скажу? Поверь, это известие будет приятно для тебя.
Девушка кивнула головой.
— Боги мне сообщили, что ты — наследница рода Исцеляющих, хранителей жизни. Поэтому ты видишь светлую Богиню, которая обучает тебя и она будет рада продолжить общаться с тобой.
— Правда? — она не верила и верила одновременно. Недаром у них в роду все женщины получали лекарский дар, но никто уже не помнил, как он был получен их предками.
— Да, это так. Она потом тебе сама расскажет о том, как магия рода появилась у тебя. А сейчас я оставлю тебя. Просто послушай меня, не спеши с решением, услышь свое сердце, свою душу. Иногда бывает достаточно простить того, кого не можешь простить и тебе самой станет легче. И просто знай, что ваша истинная связь — это до конца твоих дней. И все отведенное тебе время ты можешь прожить в ненависти или в любви. Никто не сможет занять место рядом с тобой, кроме твоего истинного.
— Боги должны ненавидеть меня, что я нарушила законы и родила сына…
Она не закончила, так как Престор улыбнулся ей, поднял руку в предостерегающем жесте.
— Боги рады этому мальчику, который снял проклятье рода Перворожденных. Они всегда будут поддерживать его. И ты никогда не узнаешь их гнева. Ты всегда будешь матерью великого воина.
И Престор ушел, а Мира закрыла глаза, прислушиваясь к себе. Боги наблюдали за девушкой и тоже не мешали ей сделать выбор.
Сколько времени Мира стояла у алтаря с закрытыми глазами, разговаривая сама с собой, слушая свое сердце, отпуская обиды, она сказать не может. В Храме царила тишина, словно никого, кроме нее, здесь не было. Но вот раздались шаги, кто-то шел к алтарю, остановился перед ней. Теперь ее и пришедшего разделал алтарь. Она открыла глаза и встретилась с глазами цвета стали, в которых плескалось столько боли, раскаяния, любви, что ей хотелось верить, что эти глаза не врут. Она отпустила свои обиды и простила его.
ЭПИЛОГ
Когда король Гарсий Первый из рода Первопризванных сказал своему другу герцогу Гелору Отважному, что Мира согласна переехать в столицу и отдать Любара в королевский дворец, он поспешил прибыть ко двору. Гелор понимал, что разговаривать с ним Мира не будет. Но она не против его общения с сыном. Когда он увидел своего мальчика в тренировочном зале, где прошло его детство и юность, не сразу смог сдвинуться с места. Он словно увидел себя со стороны, когда его такого-же маленького привезли во дворец, оставили на попечение Орсена Второго.
Мужчины не плачут? Нет, они плачут, но никто не видит их слез. Но Гелор не смог сдержать нескольких слезинок, которые скатились по его щекам. Он быстро вытер их и шагнул в зал, где Гарсий сам занимался с Любаром. Тренировка была остановлена, король представил Гелора и Любара друг другу. Они стояли и внимательно смотрели друг на друга одинаковыми глазами цвета стали. Потом Любар первым протянул ему руку.
Прошел почти год с того дня, как он впервые пожал руку своему сыну. Герцог сразу рассказал Любару, что произошло между ним и его мамой. Он не соврал ни единым словом.
— Поверь, Любар, я люблю твою маму больше жизни и всегда буду любить. Люблю тебя и никто не отнимет у меня этой любви. Ты можешь презирать меня, ненавидеть, но я всегда буду любить тебя и приму твой выбор, твое решение. Я не оправдываюсь, просто прошу простить меня, что ты родился, а я не знал об этом и не был рядом с твоей мамой. Если бы была возможность, я повернул бы время вспять, никогда и ни за что не совершил таких страшных ошибок. Своими собственными руками и бы казнил тех, кто на долгие семь лет разлучил меня с моей любимой, твоей мамой и тобой, моим сыном.
Сын поверил ему, они стали очень близки. Гелор занимался обучением сына и удивлялся его способностям. Когда он видел, как сын управляется с доставшейся ему магией, гордился. Он никогда не завидовал, что магия не досталась ему, это было решение Богов. Просто сожалел, что не может поддержать сына на тренировках, когда нужна магия огня.
Однажды Гелор почувствовал, что просто обязан зайти в Храм, где стоял привезенный им алтарь, словно кто-то подталкивал его в спину. Он не стал сопротивляться велению Богов и переступил порог Храма. Новый Храм был больше прежнего, высокие окна заканчивались так высоко, что надо было задирать голову. Свет лился ото всюду. В Храме был народ, но он увидел одну единственную фигуру женщины, которая стояла у белоснежного алтаря, словно разговаривала с Богами. Он подошел к женщине, остановился напротив нее. Его Амира была прекрасна, волосы сияющего серебра струились по плечам. Он уже знал, что она поседела в тот день, когда услышала глашатого, который зачитывал его указ. Она шла к нему, чтобы сообщить, что не виновата и что у нее под сердцем самое большое их сокровище — их сын. И это навсегда будет напоминать герцогу, как легко разрушить то, что дороже всего. Ведь он мог сопротивляться черной магии Диоры и ее родственниц, выяснить истинную причину исчезновения Амиры, но он поверил в лживые слова, тем самым предавая их любовь.
Он смотрел на ее прекрасное лицо и молча умолял ее простить. Он не сможет жить без своей Амиры. Нет, он будет жить, воспитывать и обучать своего сына, но его сердце не будет биться без любви Амиры. Его яркий рисунок на левом плече всегда будет напоминать, что у него есть любимая женщина, единственная, которая нужна ему, словно воздух.
Гелор заметил, как дрогнули ресницы Амиры и она открыла глаза. Он утонул в темно-зеленых глазах своей Лесной ведьмы и душой понял, что она простила его, что у них есть шанс прожить оставшуюся жизнь в любви.
* * *
А Боги наблюдали за ними и благословляли их союз. Пусть без песенных гимнов, без обрядовых клятв, и так было ясно, что герцог Гелор Отважный из рода Перворожденных
