жительница – видимо, молодая, но с уже характерно опухшим синюшным лицом – набирала воду в чайник. А потом стала пить прямо из носика.
– Вода-то хоть чистая?
Племянник уверил, что вполне.
– А нет ли где-нибудь чего получше? Может быть, колодца?
Он пожал плечами.
– Даже не знаю. Вроде как нет.
С другой стороны – он, возможно, здесь и не жил, и потому мог и не знать о том, что есть, а чего нет в окрестностях.
4
День был долгим.
Таня без приключений – и совсем не понять, почему так долго плутала: маршрут оказался довольно прост – вернулась в город и предсказуемо обрадовала Тамару.
– И как раз вовремя. У нас с утра уже двое желающих заселиться! Говорю же – никогда не знаешь заранее.
Разумеется, о своём «желании» те и не подозревали, а скорбели над обломками жизни, пакуя чемоданы – если ещё оставалось, что туда паковать. Но это уже их заботы, а никак не агентства.
У Тани было намечено три встречи – все на вечер.
До него ещё оставалось время, и, несмотря на усталость, она не думала тратить его впустую. Оно ведь буквально деньги: не ты их сделаешь, так кто-то другой, а ты, пока без дела сидишь, позволяешь твой кусок мимо твоего рта проносить. А такое себе даже куда более обеспеченные, чем Таня, не позволяют.
Она села на телефон – обзванивать предложения. Попадала всё на своих коллег: собственники – редкость, рынок давно поделён и всех новых участников расхватывают в секунды.
Иногда, конечно, и Тане попадались владельцы. Такое можно обернуть и большой удачей, если они не слишком искушены или хотя бы не настроены против посредников. Но чаще их для начала приходилось убеждать и уговаривать, нередко нарываясь на грубость.
Сегодня Таня не чувствовала в себе сил для ведения таких переговоров, и была рада разговорам с агентами. Впрочем, все они оказались пустыми: квартиры, по которым она звонила, оказались уже обсмотренными фирмой Тамары. Просто на сей раз подали их иначе – вот она и не узнавала.
Договорённости по ним тоже были. Не имелось только желающих немедленно их купить – или хотя бы осмотреть.
Желания купить не возникло и у тех, кто уже прошёл первичную рыбалку и поехал с Таней смотреть квартиры.
Они поджимали губы, фыркали и чесали в голове. А потом тянули это своё: «Ну… Нам надо ещё подумать…»
Последний показ был в половине десятого – Таня едва на ногах держалась и боялась уснуть на середине собственной двери.
А что, если она просто упадёт посреди комнаты? Что они сделают? Позовут скорую – или просто трусливо убегут?
– Не, не то, – сказала толстая тётка.
Она ещё и наследила белыми сапожищами: закрыв за ней дверь, пришлось вытирать пол.
То ещё удовольствие – убираться в чужих квартирах, но таковы уж дела. Издержки профессии, так сказать. Покупателям не нравятся грязные следы на полу. Казалось бы – всё равно ведь придется там не то, что убираться, а делать ремонт, от которого от прежних внутренностей жилища не останется ни единой старой кишки. Но при том, такая малость, как грязь на полу, сбивала их с мыслей о покупке.
Если бы Таня покупала квартиру, то точно не стала бы уделять внимание таким мелочам. Но вряд ли придётся: на её век и маминой хватит.
Вернувшись домой к одиннадцати, Таня обнаружила, что нет еды. Только кусок сыра в холодильнике – можно бы сделать макароны. Но готовить не хотелось. Таня пожевала его и так, открыв бутылку с вином.
Переодевшись в ночную рубашку – куда красивее, чем неженственные пижамы, жаль, что некому оценить – она легла в постель с вином и ноутбуком. Включила музыку, заглянула в соцсети.
Хорошо, что стакан, отхлебнув, каждый раз ставила на пол: сон накрыл незаметно. Таня ещё успела подумать о том, что завтра не встанет – а ведь в девять утра нужно показывать квартиру каким-то ранним пташкам – как отключилась.
– Таня… Танюша… Проснись! – сказал мамин голос.
Она резко подняла голову, ещё не сообразив со сна, что мамы больше нет – но, конечно, никого не увидела.
В комнату тускло светил уличный фонарь. На подушке дремал ноутбук.
– Ты нашла колодец, – опять сказала мама.
Не так, как всегда: не ласково, не ворчливо, не радостно, не игриво. У неё был громкий голос, очень живой и чёткий – в нём всегда перемешивались сотни оттенков. Говоря с мамой по телефону, Таня всегда будто видела её наяву: такие яркие эмоции передавал её голос.
А тут он звучал безжизненно.
– Мама? – Таня хотела спросить вслух, но пересохшие от похмелья губы не шевельнулись.
– Твоё желание услышано, – сообщила мама.
Но как же она может говорить, если её нет?
Значит, Таня спит. Она несколько раз зажмурилась и снова открыла глаза, пытаясь проснуться. Потрясла головой – неловко, так, что что-то щёлкнуло в шее.
Проснулась? Наверное, да.
Но мамин голос снова заговорил.
– Оно исполнится ровно через семьдесят два часа после того, как ты кое-что сделаешь. Но только сделать это нужно завтра – пока не кончится день.
– Что? Что сделать?
Язык, наконец, поддался – но шершаво царапал рот. Как чужой.
– Ты должна позвонить в полицию и сказать, что твой сосед из квартиры пятнадцать привёл домой и пытается убить какую-то девушку.
– Ммм… Кто? Какую девушку? Я даже не знаю этих соседей.
– Знаешь. Этой зимой он помог тебе завести машину, когда сел аккумулятор.
Да, Таня вспомнила. Она как раз опаздывала на работу – как и все другие соседи, кого донимала просьбами о помощи. Они просто качали головой – а человек лет тридцати пяти, похожий на Винни Пуха, сам предложил «прикурить».
Сосед представился Игорем. Пока он возился с Таниными проводами, во двор вышли его жена с дочерью. Румяные пухленькие матрешки.
Игорь сказал им что-то – видимо, объяснил, чем занят. А они… Нет, не возмутились. Они дружелюбно кивнули Тане – а девочка и ручкой помахала – и принялись что-то лепить в снегу. Смеялись, шутили – не проявляя никакого недовольства, раздражения, спешки. Непривычная картина на фоне естественной и общей суеты.
Славная семья. Такие милые, отзывчивые, добрые и уютные. Глядя тогда на них, Таня тихо завидовала, и думала, что хочет также.
Идеальные соседи.
Квартира пятнадцать: значит, они жили на четвёртом этаже – прямо под Таней.
– Да ну… Как он мог кого-то привести? Они же так счастливы. И даже никогда не шумят.
– Тебе надо только обратиться в полицию. Остальное, Танюша, само образуется, – так же безучастно сказала невидимая мама. – А вот – твоя монета. Когда ты всё сделаешь – твоё желание исполнится, а когда оно исполнится – она снова исчезнет, но теперь уже навсегда.
«Нет, она на дне колодца», – хотела возразить Таня, но не смогла.
Она уснула.
5
Монета, брошенная в лесной колодец, лежала прямо на ноутбуке.
Это что
