ветер с запада, но, поскольку они держали курс на восток, желая облететь остров по вытянутому эллипсу, это направление ветра пока никак не мешало, лишь ускоряя полет. Между тем, стирлинговый мотор исправно работал, выдавая на винты необходимую мощность, чтобы противодействовать воздушным потокам. На высоте в полкилометра было достаточно комфортно, если не считать, что гондолу раскачивало с небольшой амплитудой. Впрочем, как моряки, привыкшие к качке на корабле, Смирнов и Михалевич относились к этому спокойно. Все их внимание поглощал великолепный вид, открывшийся перед ними внизу. Весь остров казался воздухоплавателям просто объемной географической картой, разостланной под аэростатом на лазурной глади океана, лижущего землю белыми языками прибоя. И на этой «карте» главной жемчужиной выделялась бухта с двумя гаванями, прикрытая с южной стороны большим мысом. А корабли в ней и строения, окаймляющие ее, смотрелись сверху совсем небольшими по сравнению с размерами природных объектов.
Постепенно летательный аппарат при попутном ветре набрал скорость под сотню километров в час. И это казалось Смирнову весьма неплохим показателем. Чтобы аэростат не поднимался слишком уж высоко, пришлось регулировать интенсивность потока горячего воздуха от горелки и изменять векторы тяги, меняя положение маршевых винтов, плоскости вращения которых поворачивались вокруг оси поперечной к гондоле, отклоняясь вверх или вниз рычагами управления по желанию пилота. Достаточно быстро облетев вокруг острова, авиаторы разворачивались не только с помощью руля направления, но и с помощью изменения тяги винтов, расположенных по разным бортам и контролируемых хитроумной системой передачи крутящего момента, напоминающей вариатор. И летательный аппарат, несмотря на большие размеры, во время поворотов проявил себя достаточно маневренным.
Хотя ветер, конечно, немного мешал маневрированию. Но, это пока было некритичным и вполне преодолимым. Закончив облет острова Советский, который раньше назывался Гуамом, Смирнов взял курс на север в сторону острова Рота, лежащего в шести с лишним десятках километров. Впрочем, это расстояние совсем не пугало воздухоплавателей, потому что их аэростат-дирижабль выдавал достаточно большую скорость, чтобы успеть слетать туда и вернуться обратно как раз к началу праздничного вечернего концерта, который все жители Дальнесоветска ждали с нетерпением.
На Рота, который еще, как и другие Марианские острова, советские руководители переименовать не успели, жили такие же чаморрийцы, как и на Советском или Тиниане, который располагался еще дальше к северу. Воздухоплаватели быстро приблизились к острову. Рота был значительно меньше Советского, но все равно достаточно большим. Он имел в длину почти два десятка километров при ширине в восемь, да еще и гора посередине торчала вверх почти на полкилометра. Смирнов принял решение снизиться. Пройдя вдоль побережья, ему хотелось получше рассмотреть местные поселения.
Ведь на этот остров Рота, как и на остальные Марианские острова, никакой экспансии советской власти пока не наблюдалось. Все эти четыре года, с самого момента переноса в шестнадцатый век, советским людям приходилось заниматься своим собственным выживанием и строительством на новом месте. А их основная забота сводилась к тому, чтобы другие в этом мирном строительстве им не мешали. Потому не до расширения сферы влияния было попаданцам. Они решали иные задачи, например, мирного сосуществования с чаморийцами и привлечения их, как и пленных испанцев, по мере возможности, к своему образу жизни.
И, кроме вынужденных морских стычек с испанцами, да походов за нефтью на Таракан, никаких других вылазок за прошедшие годы жителями Дальнесоветска не предпринималось. Все усилия переселенцев во времени сосредотачивались на налаживании производств на облюбованном острове, а также на выживании за счет нефти, доставляемой с Таракана, переименованного в остров Нефтяной. И только в самое последнее время, когда жизнь в шестнадцатом веке начала постепенно налаживаться, советские руководители стали серьезно задумываться о дальнейшем распространении своего влияния. Но, все равно, развитие других Марианских островов пока в планы наркомов не входило. Ведь там не имелось ресурсов для роста военно-промышленного потенциала. Потому и нацеливались наркомы сразу на Манилу, готовя для этой цели революционные отряды, набранные из испанских военнопленных.
В открытой гондоле, конструктивно похожей на лодку, не приходилось делать больших усилий, чтобы разглядывать пейзажи внизу. И, снизившись, воздухоплаватели могли четко наблюдать через свои большие самодельные пилотажные очки, защищающие глаза от встречного ветра, как при виде аэростата туземцы что-то кричат и показывают пальцами, уставившись вверх с открытыми ртами. Конечно, местные жители удивлялись неожиданному появлению в небе чего-то такого, что никак не вписывалось в их представления об окружающем мире. Впрочем, вертолет аборигены уже могли видеть и до этого. К острову Рота винтокрылая машина, вроде бы, долетала ради разведки, насколько было известно Смирнову, хотя в высшее советское руководство он, разумеется, не входил. С него требовали технические решения тех или иных задач, но никто не посвящал инженера в детали политики, и приходилось лишь довольствоваться слухами, да официальными сведениями о приказах наркомов, публикуемых в главной стенгазете Дальнесоветска на стенде под стеклом, вмонтированном в фасад Дома Советов.
Глава 15
Геннадий Давыдов, конечно, злился на то, что в такой чудесный праздничный день, который все жители Дальнесоветска ждали с нетерпением, ему приходилось находиться на службе вместо того, чтобы пообщаться с женой и погулять с двухлетним сынишкой Мишенькой. Но, Геннадий не мог поручить кому-либо другому такую деликатную операцию по поимке беглецов с «Богини», давно уже объявленных пропавшими без вести. Все думали, что они погибли или потерялись в джунглях. А получилось вон как…
Когда Френсис Дрейк доложил об обнаружении девушки с приметами Софьи, полковник Давыдов сразу даже не поверил. Ведь четыре года прошло с момента их с Юргенсом исчезновения. Но, Геннадий достаточно доверял английскому каперу, потому что, однажды присягнув красному знамени, тот еще ни разу не подвел советских командиров, оказавшись отменным служакой, имеющим правильные представления о служебном долге и отлично понимающим, что такое субординация. А образцовая дисциплина, которую он поддерживал в крепости на Карантинном островке, вызывала уважение у всех, кто имел отношение к службе.
Сам Геннадий за эти годы прочно закрепился если и не в самой верхушке власти, то, по крайней мере, оказался в числе лиц узкого ближнего круга наркомов. Эти три советских правителя, приватизировавших власть де факто, будучи старшими офицерами эсминца в момент перехода сквозь время, разумеется, легетимизировались, проведя в среде партийных и комсомольских активистов выборные собрания и закрепив за собой властные полномочия уже де юре. С того момента Колясников, Соловьев и Саркисян и начали именоваться народными комиссарами, больше желая подражать довоенной советской эпохе Сталина с его наркомами, нежели временам Хрущева с его советом министров.
Впрочем, начальный этап социалистического строительства на острове Советский,
