class="p1">— Прорвёмся, — ответила ей и мысленно помолилась.
Как я и говорила, весь мандраж Сильвы испарился, едва она переступила порог учебного класса. А я так и вовсе почти не волновалась. Может быть, поэтому, не выбирая, взяла со стола билет и с удовольствием отметила, что знаю его довольно-таки неплохо. Сильва тоже расслабилась, едва взглянула на свои вопросы.
Через час, довольные собой, мы выходили из здания колледжа.
— Осталось пережить ещё два экзамена, и всë — воля вольная, — восторженно восклицала Сильва. — Боги, боги, дайте нам сил!
— Не переживай, подружка, сдадим. Не мы первые, не мы последние, — покивала в ответ.
Подойдя к остановке и дождавшись нужной маршрутки, мы поехали искать могилы моих родителей.
В администрации кладбища никаких препятствий нам чинить не стали и быстренько сообщили номер ряда и ме́ста, где похоронена супружеская пара Сатт.
Купив ярко-синий букетик незабудок у благообразной старушки, торговавший цветами прямо у ворот кладбища, мы прошли внутрь.
— Как ты? — тихо спросила меня подруга, пока мы шли между рядами.
— Надеюсь, что нормально, — пожала плечами. — Думала, будет намного хуже, но — нет. Видимо, всë, что могло перегореть, уже перегорело.
Вскоре мы подошли к двойному памятнику. С фотографии нам счастливо улыбалась молодая пара. Женщина чем-то была похожа на меня. Такие же разметавшиеся по плечам каштановые кудри и зелëные в чёрную крапинку глаза. Её обнимал молодой голубоглазый мужчина. Его тёмно-русые волосы были немного растрёпаны, будто с ними поиграл ветерок.
— Красивые у тебя родители, — вздохнула Сильва едва слышно и добавила: — Были.
Я молча кивнула. Всю жизнь я считала своими родителями других людей, и вот теперь, узнав правду, всё, что мне осталось — это стоять у могилы родных мамы и папы и смотреть на их фотографию.
Мы положили на могилку цветы и постояли ещё немного.
Сильва достала телефон и щёлкнула фотографию родителей, после чего перекинула изображение мне в мессенджер.
— На память, — сказала она. — Да и соседям, мало ли, нужно будет показать.
Я благодарно обняла подругу за плечи и смахнула невольно выступившие слёзы.
Возвращаясь с кладбища, мы почти не разговаривали. У меня было не то настроение, и подруга это понимала.
Уже в городе я набрала сообщение Анадару:
«Привет. Была на могиле у родителей. Это больно…»
И тут же получила ответ:
«Держись, маленькая. Сочувствую твоему горю».
Поддержка подруги и Оборота помогла, и рабочий день прошёл более-менее сносно. Когда в семь часов я вышла из целительской лавки, мужчина меня уже ждал.
— Привет, — Анадар одним шагом преодолел разделяющее нас расстояние и с сочувствием спросил: — Как ты, девочка?
Он ласково приобнял меня за талию и коснулся губами щеки.
— Привет. Всё хорошо. У меня есть фотография родителей, — ответила ему, немного смущаясь и, достав телефон, показала фото.
— Это хорошо, может пригодиться, — кивнул волк и, положив мою руку себе на локоть, подвёл к припаркованной неподалеку машине.
— На такси ты ездить не хочешь, — объяснил он, открывая пассажирскую дверцу и помогая сесть, — поэтому я решил арендовать автомобиль. Так будет быстрее и комфортнее, согласна?
— Всё-таки ты любишь комфорт, — невольно рассмеялась я, устраиваясь на сиденье.
— Держись крепче, прокачу с ветерком, — пошутил Анадар, обойдя машину и садясь за руль.
Через минуту, забив в навигаторе нужный адрес, мы не спеша отъехали от тротуара. По дороге я подробно рассказала, как мы Сильвой съездили на кладбище. Выслушав, Оборот ободряюще сжал мою руку.
— Всё будет хорошо, малыш, не переживай, — сказал он, и спустя несколько минут мы повернули во двор кирпичной пятиэтажки.
Благодаря густой кроне деревьев во дворе было достаточно прохладно, и все лавочки занимали старушки и мамочки с маленькими детьми.
— Я смотрю, нам с тобой везёт, — Анадар кивнул на старушек. — Вот их сейчас и спросим.
Мы припарковались и вышли из машины. Некоторое время женщины с интересом рассматривали незнакомый автомобиль, а потом перевели взгляд на нас.
— Здравствуйте, дамы, — подойдя, вежливо поздоровался волк.
— Здравствуйте, молодые люди, — нестройно ответили «дамы», не переставая нас разглядывать.
— Добрый вечер, — пропищала я предательски севшим голосом.
А Оборот, между тем, продолжил:
— Мы ищем одну семейную пару и хотели бы попросить вас о помощи.
— Что за пара? — спросила сухонькая старушка с острым любопытным носом.
— Аманда и Витер Сатт, — ответил Оборот. — Они жили здесь десять лет назад. У них была годовалая дочь Марика.
— Сатт… — протянула старушка. — Что-то я таких не припомню.
Я поспешно достала телефон и показала им фотографию с кладбища.
— Посмотрите внимательно, может, всё-таки вспомните? До замужества фамилия девушки была Тинх, у неё был брат Корвин. Они жили здесь с родителями.
Женщины резво склонились и некоторое время пристально вглядывались в экран, а потом старушка в пёстром платке протянула, обращаясь к товарке с острым носом:
— Василиска, как же ты не помнишь? Это же те, что в пятнадцатой квартире жили.
— В пятнадцатой? — оживилась старушка, которую назвали Василиской. — Это не те, которые на машине разбились?
— Так они самые, — ответила ей подруга.
— Ну так, помню! Помню тогда! — Василиска закивала головой и перевела взгляд на нас: — А зачем вы их ищите? Нету их, давно погибли и квартиру их продали.
— И дочку их забрали, — добавила её товарка в пёстром платке.
— Ну да, да, так и было, — вспомнила первая. — Кажись, брат её приезжал и дочку к себе забрал. И квартиру он же потом продал, теперь там Марыся с сыном живут.
Я молча переводила взгляд с одной старушки на другую, чувствуя, как начинают подкашиваться ноги и мелко дрожать руки. Всё-таки я переоценила себя! Словно считав моё состояние, Анадар крепко обнял меня со спины. От тепла и уверенности волка стало легче.
— Так зачем вы их ищете-то? — повторила вопрос Василиски третья старушка, до этого молча сидевшая на лавочке.
— Мы просто хотели узнать о них что-нибудь. Как они жили, какими были? Я их дочь, Марика, — произнесла, старательно сдерживая эмоции.
Старушки заохали и заахали, дружно качая головами и восклицая, как я выросла, и как быстро прошло время. Наконец, вдоволь напричитавшись, они стали рассказывать о моей семье.
Квартира досталась Аманде в наследство от родителей. Отец умер молодым от какой-то болезни, поэтому мать тянула Аманду и старшего сына одна. Но сама, как и муж, быстро сгорела. Старший сын на этот момент уже жил отдельно, поэтому квартира досталась Аманде.
Сначала она жила тут одна, потом вышла замуж и родила ребенка. Жили они с мужем хорошо, не ругались. Во всяком случае, скандалов соседи никогда не слышали и пьяным её мужа не видели.
— Парень-то, в принципе, рукастый был, — рассказывала Василиска, — всё в
