застоявшийся табачный дым или что-то в этом роде. И еще – пылью от старых вещей, скатертей и всего прочего. Санна ходила среди вешалок с одеждой, выискивая свои сокровища. А я пошла рассматривать чашки, стаканы и вазы, расставленные на полках вдоль одной стены. И тут заметила Ореста! Он стоял у прилавка, перед ним – стопка одежды.
– Привет, Орест! – крикнула я.
Он вздрогнул и неуверенно поздоровался, как всегда делает, когда ему на самом деле хочется, чтобы меня рядом не было. Неужели опять что-то секретное?
– Нашел что-нибудь интересное? – спросила я. – Что это у тебя такое?
На вершине стопки лежали маленькие красные резиновые сапоги, под ними несколько разноцветных свитеров, а снизу торчали брючины джинсов.
– Можно посмотреть?
– Э-э… нет, – пробормотал Орест. – Я расплачиваюсь.
У дамы за кассой были прямые седые волосы до плеч и узкое лицо. Я вспомнила, что где-то видела ее, и ломала голову, где именно, пока Орест расплачивался и торопливо запихивал вещи в тканевую сумку.
– А вы что делаете? – спросил он.
– Санне захотелось поискать каких-нибудь интересных вещей, – ответила я. – А потом выпьем кофе с пирожными в кофейне. Не хочешь с нами?
– Нет, – быстро ответил Орест. – Мне надо домой… Но завтра – помнишь? В семь?
Мы посмотрели друг другу в глаза, и по всему телу у меня пробежали мурашки. Обожаю, когда мы вместе разгадываем загадки!
А потом мне пришлось помочь Санне решить, какое из трех огромных платьев в цветочек легче перешить в юбку.
Когда мы вышли на улицу, мимо проходила мама. Она всегда ходит быстро, но тут она шла еще быстрее, чем обычно, буквально пробежала мимо нас.
– Ой, Малин! Привет! – все-таки сказала она. – Так вы здесь?
Само собой, мы здесь.
– Я только сбегаю в банк по небольшому делу, – сказала она. – Вы домой? Увидимся.
И она заспешила дальше, к площади, застучав каблучками по асфальту. В сердце у меня кольнуло, когда я увидела, как мама торопится.
Я взглянула на Санну, но она вся погрузилась в созерцание при дневном свете платья, которое в конце концов купила.
17
Всем, кто когда-нибудь соберется ноябрьским вечером бродить в темноте по склону, я посоветовала бы иметь при себе такой же мощный фонарик, как у Ореста. Это замечательное приспособление освещало широкую полосу впереди, когда мы в полной тьме направились к земляному погребу. Часы показывали семь вечера, солнце давно зашло, и вокруг было хоть глаз выколи. Черным-черно, как в полночь.
Нам приходилось держаться плотнее друг к другу, чтобы обоим помещаться в освещенном участке на земле. Становилось все холоднее, траву прихватило морозом, длинные травинки хрустели под ногами.
Дождевик Ореста стал ему мал – я заметила это, когда совсем близко увидела его вытянутую руку, державшую фонарь. Рукава были коротки, не доставали до перчаток. Между рукавом и перчаткой виднелась полоска кожи.
У Ореста возникла идея отодвинуть камень в стене, чтобы сделать отверстие и попасть в подвал. Или, может быть, удастся взломать висячий замок. Я же понятия не имела, как проделать то или другое. Но я была так рада тому, что Орест отправился со мной на поиски приключений вместо того, чтобы сидеть перед монитором в маминой компьютерной комнате, что не стала протестовать.
Если ничего не получится, придется постучать в дверь усадьбы и попросить хозяев отпереть нам погреб. Наверное, придумаем какую-нибудь очередную отговорку про школьный проект. Например, о старых погребах… или о том, как в прежние времена хранили запасы продовольствия… или о том…
Я шла, пытаясь выдумать ложь поубедительнее, чтобы нас впустили в погреб, когда услышала, как Орест воскликнул:
– Что за?!.
Мы пришли. Орест посветил фонарем. Все было как в прошлый раз: каменная стена, петли. Только дверь в погреб чуть приоткрыта.
Орест с фонарем вошел первым. Он осторожно толкнул дверь, и она широко раскрылась. Меня затрясло. Как не думать о том, что кто-то может стоять там, внутри, в полной темноте? Мы тихонько сделали пару шагов вперед.
В погребе было сыро и холодно, пахло затхлостью. Вместо пола – утрамбованная земля. Стены из грубого камня. Когда Орест посветил вокруг, мы увидели несколько пустых ящиков и больше ничего.
– Мне вот интересно: почему он был заперт? – Я старалась не стучать зубами и убеждала себя, что дрожу не от страха, а от холода.
– А мне интересно, что же мы ищем, – сказал Орест. – Если что-то спрятано в стене, то, наверное, в самой дальней. Иначе то, что пытались спрятать, могло оказаться на поверхности снаружи.
Мы приблизились к задней стене погреба. Потолок становился все ниже, уже едва можно было стоять прямо. Орест осветил стену фонарем. Мы разглядывали участок за участком. Большие шершавые камни. Все похожи один на другой. Все-все. Пока мы не дошли до их нижнего ряда, у самого земляного пола.
– Подожди! – выкрикнула я. И, схватив руку Ореста с фонарем, провела ею на несколько метров назад. – Вот!
Орест присвистнул.
Я заметила отметину на одном из камней. Она выглядела как буква «С». Как в имени «Сильвия».
Лопата, которую мы взяли с собой, нам не пригодилась – слишком толстая, в щель между камнями не просунешь. К счастью, Орест прихватил с собой еще большую отвертку и нож. Я работала отверткой, а Орест – ножом, пока лезвие не сломалось. Нам надо было выковырять весь раствор вокруг камня с буквой «С», прежде чем попытаться его выдвинуть.
Фонарь пришлось положить на пол, и я перепугалась до полусмерти, когда мимо прошмыгнула огромная тень.
– Наверное, мышь пробежала мимо фонарика, – спокойно проговорил Орест. Но сердце у меня продолжало колотиться, пока я ковыряла отверткой.
Еще немного, и камень был освобожден от раствора. Я ухватилась за него пальцами, и мне удалось его сдвинуть. Камень оказался тяжелый, но не очень большой. Орест взглянул на меня. Я кивнула. Он засунул руку в отверстие за камнем. И, как мы и предполагали, нащупал там маленький деревянный ящичек.
Дерево потемнело от сырости, но ящик, кажется, остался цел. Мы не стали пытаться его открыть, а просто вернули камень на место и натолкали вокруг него земли. Теперь никто не заметит, что мы тут побывали.
Когда мы шли к выходу, я испытала большое облегчение. Как приятно будет снова выйти на воздух! Но Орест остановился у двери погреба.
– Замок исчез, – проговорил он. – Висячий замок, который был тут позавчера, куда-то делся. Его кто-то забрал.
Кто побывал в земляном погребе до нас? Зачем? И нашел ли этот человек то, что искал?
