А потеряв ее, ты лишишься всего разом.
Это осознание словно выводит меня из какого-то задумчивого транса. Глаза начинают метаться по искрящейся солнечными бликами водной глади, пока я взвешиваю, в какую трясину меня затягивает.
Все, что мне нужно - в ней.
Бросаю удочку, вскакивая на ноги, еще не соображая, что собрался делать, когда в моей голове вдруг восклицает нежный голос:
Поворачиваю голову, и подаюсь вперед, выглядывая из-за валуна.
Вот черт. Опять моя русалка. Сама пришла. Так и не позволив мне решить, как поступить дальше.
24.Как в сказке
ДАМИР
Уже знаю, что она намерена делать, но почему-то не спешу ее останавливать. Остаюсь за своим укрытием, наблюдая, как непокорная девчонка стягивает с себя всю одежду, предоставляя моему животному взгляду свои тонкие изгибы.
Чувствую, как сердце начинает колотиться, как когда-то у мальчишки, что подглядывал за служанками в бане. Мне бы выйти, да поговорить с ней. Но тело не подчиняется воле разума.
У меня нет обратной дороги. Не я ее, — она меня словно активировала. Завела в душе какой-то незримый моторчик. И теперь я не смогу отступить.
А раз нам предстоит вечность, то стоит сделать все правильно. Не торопить ее. И уж точно не пытаться конфликтовать. И, на мой взгляд, подглядывание - прямой путь к конфликту.
Эта мысль немного отрезвляет затуманенный пробудившимся желанием разум. Опускаю глаза, и приваливаюсь к огромному камню спиной. Остыть. Нужно остыть.
Но, то ли палящее солнце делает свое дело, то ли образ прекрасной нимфы, мелькающий даже за опущенными веками, будоражит кровь, но что-что, а остыть сейчас точно не про меня.
Хоть медведя вызывай, ей богу! Чтобы спасал уже наш Источник от дикого похотливого животного!
Буквально на себе ощущаю прохладу озерной воды, в которую входит Ангел. Открываю глаза, и наблюдаю за спиной, которая прячется в солнечных бликах.
Действительно, ангел...
«Ну, это уже слишком?» — звучат ее несколько возмущенные мысли, вынуждая меня снова вперить взгляд в траву.
Она заметила меня?
«Я еще понимаю - поцелуй. Как в сказке. Хочешь девицу разбудить, активировать или там расколдовать, к примеру, целуй! А этому сразу вон чего подавай! Еще и посмотрите на него: «необратимость», «силой взять, то, что принадлежит». Каков нахал!»
Усмехаюсь, однако, где-то внутри соглашаясь, что я и правда, должно быть, перегнул для первых откровений.
«Мы ведь знакомы без году неделя, — продолжает она свое негодование, и я снова поднимаю взгляд, следя за огненными всполохами над водой, что порождают воспоминания о нашей самой первой встрече, когда я еще не знал, что эта ангелоподобная бестия моя судьба. — Разве можно вот так. сразу?»
Кажется, я слышу сомнение. Хотя, если приложить к нему ее не больно чистые для монашки ранние помыслы, то можно сделать вывод, что она не так уж возмущена необходимостью стать моей.
Хм... Похоже, ее куда больше смущает потеря морального облика. Ведь «так негоже».
«Но в одном он все же прав», — голос в голове становится каким-то неуверенным. Так-так, и в чем же она наконец со мной согласна?
«Я может и не знаю, человеческого это происхождения или магического, но я совершенно точно ощущаю какую-то связь между нами. С первой секунды, как увидела... Хотя нет. Даже раньше. Когда впервые услышала его голос. Что-то меня мутит.»
Вижу, как она ныряет с головой под воду, очевидно пытаясь сбежать от собственных мыслей. Должно быть помогает. Даже я их сейчас почему-то не слышу.
Ее поток сознания приободряет. Значит, она уже готова хотя бы самой себе признаться, что между нами нерушимая связь. Это уже что-то.
Проходит добрых тридцать секунд, а девчонка все еще не выныривает, вынуждая меня безвольно плестись к кромке воды. Она ведь в порядке?
В голову как по заказу врываются все ужасы от потери родных, и я, скинув обувь, бросаюсь в воду, в надежде, что это меня просто подначивает пробудившаяся человечность.
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь толщу озера, освещают мне путь, словно подсвечивая изнутри огненный ореол волос. Подплываю ближе, и, обхватив девушку за плечи, тяну на поверхность.
— Эй, ты в порядке? — встряхиваю Лину, отчего-то обмякшую в моих руках.
Нет. Нет-нет! Она просто дурит меня, чтобы позлить!
Нельзя. Не сейчас! Она не может так наказать меня!
Прижимаю к себе хрупкое тело, и с силой, которой не способна противиться даже водная гладь, пару раз ударяю девушку по спине, чуть пониже лопаток. Только бы не сломать.
— Ну же! — рявкаю я.
Заходится кашлем, выплевывая воду. И я, облегчённо выдохнув, отстраняю ее от себя, чтобы заглянуть в лицо.
Ее голова безвольно кивает к плечу, и зеленые глаза с трудом приоткрываются:
— Дамир. Не знаю, что это. — слишком слабый голос.
«Как-то мне нехорошо», — и мысли такие же слабые.
Морщусь от неприятного противоестественного чувства бессилия, передающегося мне от Лины, и перехватываю ее в своих руках так, чтобы она могла расслабиться.
Покорно опускает голову мне на грудь, утыкаясь носом в шею:
«Пахнет теплом. Почему когда он рядом мне так спокойно? Черт...» — она отстает на секунду от моей груди, и заглядывает мне в глаза хмурым взглядом и как-то обиженно выдает:
— Не хочу, чтобы вы слушали мои мысли! — голос чуть охрипший.
Удивительная. Сама едва не утонула, но ее заботит только то, что я слышу ее невинное признание?
Спокойно ей. А мне вот совсем неспокойно!
— Я уже почти научился их игнорировать, — отмахиваюсь я, понимая, что сейчас не время для новых препираний. — Ты по лесу шла или по поляне? — требую, пока она не вздумала снова отключиться.
— Разве это сейчас важно? — бормочет.
— Именно это сейчас и важно! Ты, скорее всего солнечный удар схлопотала, бестолковая.
— По поляне, — кивает она.
— Ясно, — выдыхаю я, спеша выбраться из воды, чтобы укрыть свою русалку в тени валуна, за которым оставил снасти.
25.Холодный расчет
ДАМИР
— Вы меня все спасаете и спасаете. — лепечет она как-то расстроенно, обессиленно упираясь головой мне в грудь. — А я для вас еще ничегошеньки не сделала. Ну и какая из меня жена? Даже завтраком накормить не могу.
— Прелесть быть женой Архонта в том, что мой завтрак - ты.
Прячет взгляд, и я понимаю, что нужно срочно перевести тему, чтобы не смущать обнаженную девушку еще сильнее:
