Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
от усталости.
День второй
Где-то внутри меня бушевало сражение. С одной стороны, я наконец забрался в спальник (более того, ни Мухи, ни ротного на данный момент в нашей «спальне» и вообще в расположении не было, поэтому я завернулся в кокон прямо на оставшейся тут от хозяев здоровой двуспальной кровати), а с другой стороны, от многократных взрывов кирпичная стена дома слишком сильно пострадала. Над моей головой завис обломок из нескольких слепленных цементом кирпичей, но от остальной стены он почти полностью отделился трещинами, в которые проглядывалось голубое небо. Еще несколько ударов взрывной волны — и это чудо весом килограммов двадцать, отделится от остатков дома и упадет мне на голову. Но вдруг он приземлится не мне на голову, а где-то рядом? Или вообще не упадет. Желание отдохнуть не давало мне покинуть мягкую кровать и занять какое-нибудь более выгодное с точки зрения выживания местоположение. Час назад я по собственной прихоти играл в русскую рулетку с противотанковой миной, а это всего лишь кирпич. Но с другой-то стороны, крайне бы не хотелось заканчивать свою жизнь из-за лени и кирпича. Это даже благодаря не ОстротЕ, а какому-то банальному фатуму и стечению нелепых обстоятельств.
Где-то поблизости ухнуло. Мина, очередная мина, которые привозят грузовиками, а потом сотнями кило запускают в сторону угледарских дач. Стены тряхнулись, но не так сильно, чтобы кирпичи полетели вниз. Господи, как же не хочется менять свое положение и идти в сторону погреба! Почему, почему мне никак не удается отдохнуть? Я все понимаю, война, преодоление всех тягот и лишений во время службы Родине, но мозг понемногу плавится и зацикливается на одних и тех же мыслях — мыслях об отдыхе. Как работать головой, когда она находится в столь непригодном для использования состоянии?
Я лениво поднялся, накинув спальник на плечи, и сделал несколько шагов в сторону дверного проема. В коридорчике, из которого люк вел в бетонный погреб, на табуретке сидел Муха и тоже прислушивался к происходящему на улице.
— Как же они задрали уже, в погреб лезть, вместо того чтобы спать за…
Свист рассек слово напополам, и где-то поблизости ухнуло, причем куда сильнее, чем в прошлые разы. Мне под ноги из соседней комнаты брызнули осколки битого кирпича, поэтому оканчивать тираду я не стал — просто прыгнул в погреб с чувством растущего отвращения к происходящему.
Тогда я еще не знал, что после окончания обстрела к нам заглянет Комар. Ему понадобится посмотреть на отдельно стоящий дом, в котором засели другие морпехи и были застигнуты танком. Смирившись, я пошел запустить дрон, чтобы посмотреть на морпехов (судя по поднимавшемуся над позицией дыму, они либо были под завалами, либо уже мертвы), обсудить с Комаром, что лезть в отдельно стоящее в поле здание было безрассудной глупостью, попытаться скинуть ему полученный ролик, а затем пойти задумчиво ковырять армейский сухой паек в надежде выудить оттуда что-то вкусное и интересное. Например, повидло. В наших реалиях даже вареные и перетертые яблоки — это очень даже неплохо. Можно, например, сидеть и понемногу выдавливать их из блестящего пакетика, как зубную пасту, думая про весьма скудные запасы еды, оставшиеся в нашем распоряжении. Воды, например, вообще почти не было, а после сладкого было бы неплохо ополоснуть горло.
— Граф — ротному, Граф — ротному, — зашипела и загнусавила рация.
— Граф на связи.
— Бери Гиннеса, и идите к агээсникам за сухим пайком и водой, у них есть запас.
Как нельзя вовремя. И вот я в той точке, с которой начал свой рассказ о сложных отношениях с ОстротОЙ, с этой обезумевшей от голода самкой богомола. Уже собрался, опять заковал себя в броник, надел на голову шлем, взял в руки противодроновую пушку, повесил на бок автомат. Я готов в очередной раз прикоснуться к этому острому, колкому и недружелюбному миру. Что бы он ни собирался мне преподнести. Несмотря на то, что ОстротА где-то совсем рядом, может, даже за соседним поворотом. Или в том доме, куда я спрячусь, пытаясь скрыться от минометного обстрела. Но не все ли равно. Не в первый и не в последний, наверное, раз. Играли раньше, поиграем еще.
Комар вышел вместе со мной и Гиннесом. Из разговора с ним я понял, что где-то неподалеку находится прекрасный подземный бункер (скорее всего — огромный погреб) с большим количеством БК, еды и прочего. Он нам его даже покажет, потому что ютиться дальше в той разваливающейся халупе со столь маленьким укрытием, где мы буквально сидели друг у друга на головах в компании Еврея и Капитана, решительно невозможно. Так и порешили — подойдя к одному из поворотов, он указал по направлению того, что раньше было улицей, и сбивчиво объяснил, что нам нужно идти до разбитого танка, и то ли рядом с ним, то ли за ним будет разбитый дом с тем самым бункером. На том ударили по рукам и распрощались.
Небо над нами было безумно голубое. Мы с Гиннесом, какие-то выцветшие, потрепанные, были прекрасно освещены яркими весенним лучами, но мне кажется, именно из-за выцветшести и потрепанности очень даже хорошо сливались с окружающим нас пейзажем. Если бы тут появились типичные «тыловые красавчики», которых хватает в зоне СВО, никогда не валявшиеся в блиндажах, окопах и КамАЗах, чистые, с целой формой, с новыми бронежилетами, которые никогда не покрывались сантиметровым слоем грязи, в касках, то они бы контрастировали с окружающей реальностью. А мы — нет. Бородатые, уставшие. Тут других и не может быть. И все морпехи, виденные мной, выглядели так же — несуразные, с наспех подобранной амуницией, которую каждый навешивает на себя исходя из своих познаний, потребностей и мастерства.
Еще один поворот — и мы приблизились к точке назначения, расположению агээсников, и забрались в тот полуразрушенный дом, где прятались позапрошлой ночью. Гиннес, по сложившейся традиции, взвалил на себя мешок с сухпайком (наверное, это даже справедливо — мне-то руки нужны для противодроновой пушки, да и спал за последнее время он поболее меня). На обратном пути нас пошел провожать Монотон, который точно так же, как и Комар, продвинулся с нами несколько кварталов и откололся, потащив свой мешок с провиантом в нужном ему направлении.
Было тихо. Над головой не стрекотали дроны, не проносились пули. Не было слышно разрывов. Вот эта улица должна была привести нас к подбитому танку, а уже где-нибудь неподалеку должен быть бункер, в который мы переедем. Хорошо там обустроимся, подобьем
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
