открывает глаз.
– Я не сплю. – Едва ли. – Хочешь надувной матрас?
– Нет. – Мой мозг работает на предельной скорости, не оставляя места для сна.
– Ладно. Держи. – Он вытаскивает подушку из – под головы и бросает на другую
сторону кровати.
Мы не спали в одной кровати с тех пор, как были малышами, но это служит
лишним доказательством нашей дружбы– То, что он так запросто передал мне свою
подушку.
Я взбиваю подушку и сажусь на кровати, скрестив ноги, опираясь спиной на стену.
– Прости, что разбудил, – говорю я тихо.
Деклан ничего не отвечает, и у меня уходит минута, чтобы сообразить, что он снова
уснул.
Впрочем, ничего страшного. Сейчас его дом так отличается от моего. Вместо
страха и недоверия, комната Деклана наполнена тишиной и сном. Пару минут я сижу в
темноте и позволяю моим спутанным и болезненным мыслям улечься.
– Рев?
Я смотрю вниз. Деклан в замешательстве моргает.
– Сколько ты уже здесь? – спрашивает он хриплым голосом.
Любой другой ночью я бы здорово повеселился с этого вопроса.
– Не долго.
Он трет глаза, затем бросает взгляд на часы.
– Что случилось?
Как только он задает этот вопрос, я осознаю, как сильно мы отдалились друг от
друга за последние несколько дней. И все из-за одного маленького секрета.
– Мэтью не перестает за мной следить. Меня это пугает.
– В каком смысле – следить?
– Просто... следить. Это заставляет меня нервничать.
– Погоди. – Деклан снова трет глаза. – Я еще не до конца проснулся.
– И я встретил девушку. Вроде бы.
– Ты сказал «вроде бы»?
– Мы встречаемся позади церкви.
Он пялится на меня так, будто ему сложно следовать за темой этого разговора.
– Рев.
– Знаешь, о чем мне напоминает твоя спальня прямо сейчас?
– Я понятия не имею, что сейчас происходит, так что нет.
– Об одном псалме. «Он усмирил шторм до шепота; приручил волны моря». – Я на
минуту замолкаю, просто чтобы насладиться тишиной. – Весь вечер мой мозг был будто в
зоне боевых действий. Сейчас я здесь, и здесь так тихо.
– Ты сам сюда пришел, Рев. И сейчас тихо, потому что я сплю. А не из-за Бога.
Я хмурюсь.
– Почему ты все время это делаешь?
– Чувак. Серьезно. – Его выражение лица застыло где-то между недоумением и
раздражением, но, по крайней мере, теперь он выглядит менее сонным. Он смотрит на
часы на комоде. – Сейчас почти час ночи. Ты хочешь подискутировать о религии?
– Нет. – Но теперь я вообще ни о чем не хочу говорить. Я отвожу взгляд, чтобы
вглядываться в освещенную луной улицу.
Я гадаю, не уснул ли Мэтью.
Или же воспользовался шансом снова улизнуть.
Деклан вздыхает, затем садится, тоже взбивая подушку, чтобы прислониться к
стене. Он глубоко вздыхает и проводит рукой по волосам.
– Ты сказал, что встречаешься с девчонкой позади церкви?
– Забудь.
– Рев, клянусь...
– Ответь на вопрос. – Я поворачиваюсь к нему. Его глаза все еще тяжелы со сна, волосы торчат клочьями. На нем нет рубашки, и хотя мне плевать – на самом деле, я
завидую его комфорту – все, что я продолжаю слышать в своем сознании – это голос
Эммы, говорящий «Я сказала «вау», потому что у тебя потрясающее тело».
На самом деле мое тело – свидетельство всех тех раз, когда я подвел своего отца.
– Какой вопрос? – спрашивает Деклан.
– Почему ты все время это делаешь? Почему ты все время... – Я пробую подобрать
подходящее слово. – Отрицаешь? Когда я говорю о Боге, или о чем-то не материальном.
– Можно мне пойти спать к тебе, а ты продолжишь этот спор один?
Я не отвечаю. Гнев начинает образовываться у меня в груди – медленное жжение, которое я не могу игнорировать.
Дверная ручка щелкает и поворачивается, и отчим Деклана, Алан, просовывает
голову в щель. У них не очень хорошие отношения, но они научились терпеть друг друга.
Он полностью меняется в лице, когда видит меня сидящим на кровати.
– Рев. Как долго ты уже тут?
«Десять минут» – не очень подходящий ответ. Я пожимаю плечами.
– Какое-то время.
Кажется, что он потребует более развернутого ответа, но затем он морщится и
бросает взгляд обратно в коридор.
– Деклан, я отвезу твою маму в больницу. Ей кажется, что у нее начались схватки.
Деклан тут же меняется в лице. В его глазах тревога.
– С ней все в порядке? Я могу одеться.
– Нет, нет, оставайся. Она не уверена. Мы просто проверим. Придется долго ждать.
– Он делает паузу и его лицо смягчается. – Я напишу тебе и дам знать, как дела. Хорошо?
– Ага. Хорошо.
Алан прикрывает дверь, снова оставляя нас наедине с тишиной.
Деклан не нарушает ее. Наша дружба дала новую трещину, и мне это совсем не
нравится.
– Прости, – говорю я тихо. – Я пришел сюда не для того, чтобы ссориться.
– Рев... – начинает Деклан и прерывается. Он выдвигает ящик
